Жена Короля. А жена ли? - Татьяна Барматти

Ждать долго не пришлось, Максимилиан, как-то уж слишком хрипло выдохнув, наклонился вперед, впиваясь в мои губы поцелуем. Едва не закричав от счастья, я быстро ответила на поцелуй любимого, стараясь повторить все за ним и не придаваться ненужному страху.

Определенно эта ночь стала самой лучшей в моей жизни. Я даже представить себе не могла, что когда-то смогу купаться в любви любимого мужчины, не думая о каких-то заговорах или интригах.

Уже на следующий день Вдовствующие Королевы получили по заслугам. И пусть Максимилиан проявил благородство, решив не убивать этих гадких женщин, они отправились в самый отдаленный монастырь, без права когда-то вернуться или мечтать о счастье и власти. Что касается ненастоящего Наследного Принца, то он был лишен своего титула и всех привилегий, отправившись странствовать и зарабатывать на жизнь собственным трудом. Впрочем, думаю, для него это было избавлением, нежели наказанием. Теперь он был вправе решать сам, как ему жить, кого любить, а кого ненавидеть.

Что касается нас с Максимилианом?

Улыбнувшись, я погладила большой живот, рассказывая своему маленькому, еще не родившемуся Максимке, как сильно я его люблю.

И да! Сын будет назван только в честь моего любимого мужа Максимилиана – Максим! Ну, по крайней мере, он искренне в это верит.

Макс Князев

Открыв глаза, я тихо выдохнул, уставившись на белый потолок. Определенно меня спасли, и я сейчас нахожусь в лечебнице во дворце. Жизнь боль и потолок слишком белый. Хм, у них есть особая «палата» для Королевской четы? Впрочем, чего я хотел? Во всех мирах важен статус.

Зарывшись пятерней в волосы, я почувствовал, как сердце резко подпрыгнуло в район горла. У меня были… короткие волосы! Ну, как короткие. Немного длинноваты для меня, но точно не белоснежные пряди Маргарет.

Сглотнув удушающий ком в горле, я, едва сдерживая себя, чтобы не начать молиться, посмотрел по сторонам, громко выдыхая. Это определенно VIP-палата частной больницы. И не то, чтобы я часто попадал в больницу, но все было и так очевидно.

Решив не зацикливаться на палате, я опустил руку, чтобы потрогать самое дорогое и едва не разрыдался от счастья. Мои бубенчики были на месте! Такие же, как и до этого инцидента. Даже мой верный брат проснулся, чтобы поприветствовать меня.

Опустив взгляд ниже, я приподнял брови, только сейчас заметив, что моя нога была в гипсе. Блин, ну вот как? Как я мог не заметить этого сразу? Впрочем, неважно. Главное, что я жив и сейчас в своем теле. Еще пять дней менструации я бы не пережил. Да и чужие супружеские долги, которые Максимилиан хотел взымать с меня, вот совершенно не привлекали.

А может, не было никакого Максимилиана? Может я все это время находился в коме и у меня просто невообразимая, поистине извращенная фантазия? А тело болело только из-за моих травм?

М-да, кажется, я никогда не узнаю правды. Но одно ясно точно – рассказывать о своих извращенных фантазиях точно никому не стоит.

– Милый, ты уже проснулся? – проговорила мама, зайдя в палату.

– Мама… – пробормотал я, чувствуя, как глаза защипало от слез.

Блин, я за все время, которое провел в другом мире, пусть это и была фантазия, ни разу не плакал, а сейчас чего? Все уже закончилось…

Но разве мама не слишком спокойна? Разве она не должна радоваться тому, что я вышел из комы? Почему ее вопрос звучит так буднично, словно все в порядке? И как я должен об этом спросить?

– Что с тобой, сынок? Болит что-то? – обеспокоенно пробормотала мама, заметив мое состояние. – Сейчас я позову врача, подожди.

– Мама… не надо. Просто подойди ко мне, – выдохнул я.

Остановившись, мама нахмурилась, а после подошла ко мне, непонимающе на меня поглядывая. Притянув маму ближе, я, словно маленький ребенок, уткнулся ей носом в живот, пытаясь успокоиться. Оказывается, взрослые мужчины тоже могут плакать. Но я не плакал, определённо нет!

– Максик, ты меня пугаешь…

– Все хорошо, мне просто приснился плохой сон, – наконец-то взяв себя в руки, я улыбнулся маме, замечая ее несколько уставши вид.

Даже думать не хочу, как она испугалась, когда я слетел с моста в реку. М-да, я вел себя, как настоящий кретин…

– Мама, я люблю тебя, – пробормотал я, аккуратно взяв маму за руку.

– Сынок… – тихо прошептала мама и ее глаза наполнились слезами.

Кинувшись ко мне в объятия, мама тихо всхлипывала, орошая больничную одежду слезами, пока я беспомощно пытался хоть как-то ее утешить. И с чего такая реакция? Разве мама не была спокойна до этого?

– Я уже думала, что ты всегда будешь вести себя так, словно мы не твои родители, – пробормотала мама с надрывом. – Мы с папой больше не будем давить на тебя, только не отворачивайся от нас. Ты наш единственный ребенок.

– Мама, ты чего? Я бы никогда…

– Я знаю, что мы виноваты. Если бы мы не придумали эту идею с женитьбой, то все было бы хорошо, – выдохнула она, неуклюже поднявшись и погладив меня по голове.

– Придумали?

– Мы же тебе уже рассказывали… – непринуждённо выдохнула мама, пододвигая стул к койке и начиная доставать из пакета судочки.

Передернув плечами, чувствуя, как холодок прошелся по спине, я гулко сглотнул. Рассказывали мне? Значит ли это, что, когда я был в теле Маргарет, она была в моем теле?

– Мама, а сколько времени я уже в больнице?

– Где-то больше двух недель, а что?

– Ничего, просто спросил. А…

– Что?

– Да вот не могу вспомнить, когда я очнулся… – с показным равнодушием пробормотал я.

– Так через два дня после аварии, – пожала плечами мама, а после медленно развернулась ко мне, пристально смотря мне в глаза. – Что такое? Ты еще что-то забыл? Голова сильно болит? Чувствуешь головокружение? Врач сказал, что все забытые фрагменты должны восстановиться со временем. Видно, что-то пошло не так. А вдруг у тебя кровоизлияние в мозг после сотрясения произошло?

– Все хорошо, мам, меня ничего не болит, – с идиотской улыбкой, едва ли не прокричал я.

Это определенно лучший день в моей жизни!

Я наконец-то дома! Разве это не прекрасно?

Улыбаясь, словно у меня крыша поехала, я с удовольствием уминал фирменные мамины сырники, причмокивая. Да, только потеряв что-то, я смог понять, насколько это важно…

Два года спустя

Громкие басы, казалось, стучали у меня в голове, пока я с легкой улыбкой сидел на диване в клубе, смотря на своих друзей. С моего памятного попадания в другой мир и в тело Маргарет прошло уже два года, но воспоминания ни на секунду не стерлись. Я помнил все, что происходило, как будто это было вчера и чего уж, этот опыт довольно много раз помогал мне в жизни.