Новый герой Галактики - Дмитрий Суслин

Все это случилось за считанные мгновения.

И погиб бы наш капитан Краснобаев, если бы не его друзья. Они подбежали к бархудину и стали палить в него из бластеров, что есть мочи. Вмиг истратили все боевые заряды, что у них были. Пришлось вставить обоймы с электрическими учебными патронами. И стали они стрелять в бархудина электричеством. Ничего им больше не оставалось делать.

Зато, как ни странно, именно это и повергло бархудина. Электричество, вот чего он, оказывается, боится. Электричество в больших дозах. Если лазерный заряд ему не страшен, дырки моментально затягиваются, а после удара лазерного меча, все тут же срастается у чудовища заново, то мощного разряда тока, он не выдержал. Затрещал, как масло на сковородке, задрожал, рассыпал вокруг себя искры, завязал узлом свой хобот, стиснул смертельные челюсти, лапы раскинул в стороны, и бухнулся на землю. Распластался на ней словно подгоревший блин.

Щупальца у него сразу все обвисли, разжались и выпустили уже полузадохнувшегося Краснобаева. Капитан, шатаясь, встал, откашлялся. Бочкин и Окуркин со слезами радости кинулись его обнимать, и тут же отпрянули назад, потому что Иван Иванович с громким треском ударил их током.

А как же иначе? Ведь он был в руках, то есть в щупальцах у бархудина, когда того ударило током, а значит, и он тоже получил хорошую порцию. Волосы у бравого капитана стояли дыбом, а когда он вздохнул, то изо рта у него вырвался клуб дыма.

– Однако я чуть не поджарился, – сказал Краснобаев и упал в объятия друзей.

Так или иначе, но они победили непобедимого бархудина. Тот лежал и дымился, и его хобот смертельный хобот жалобно похрюкивал. Теперь его никто не боялся. Даже Куся выпрыгнул из генеральского кармана на землю, подбежал к бархудину и дал ему пинка.

– Это тебе от кактусов!

И тут в небе разорвались тысячи разноцветных огней. Начался салют. Это марсиане, которые видели все это по телевизору, праздновали победу землян.

К нашим героям уже мчались толпы поклонников, десятки улиток и сотни уклопов. Впереди всех, распахнув руки для объятий, бежал сам Лагримос. Нос его блестел от счастья, лицо светилось.

– Победа! – кричал он. – Победа!

– Победа! – кричал в эту минуту весь Марс.

И в эту ночь весь Марс веселился и ликовал. Праздник не прекращался ни на минуту. И только три человека не принимали в нем участия. Вы, конечно, догадались, что это наши друзья.

Они как былинные богатыри пришли во дворец, упали на кровати и заснули беспробудным сном. Они спали и не видели, как марсиане сделали чучело из поверженного ими бархудина и поставили его перед королевским дворцом. И марсианские мальчишки бежали посмотреть на чудовище, потрогать его, а если удастся, и пнуть хорошенько.

А нашим героям теперь осталось пройти только одно испытание. Ворваться в башню, одолеть злых охранников, которые стерегут прекрасную Алегрию, победить в поединке злодея из злодеев Лагримоса-Черного носа и освободить принцессу из заточения.

Трудный предстоял им денек.

Когда они вернулись во дворец и шли по его коридорам к своей спальной комнате, Краснобаев остановился в тронном зале и долго смотрел на портрет красавицы Алегрии, дочери королевы Аэлиты. Смотрел и вздыхал.

– Да, – наконец сказал он. – Такая красавица стоит того, чтобы ради нее сразиться с бархудином.

После чего он густо покраснел и грустно вздохнул. Кажется он уже стал в нее влюбляться. И это понятно. Человеку всегда дорого то, что достается ему с великим трудом.

– А я что говорил? – обрадовался Бочкин. – Спасти принцессу – это мечта каждого настоящего мужчины.

– Вот уж о чем я не мечтаю, так это о принцессе, – проворчал Окуркин, подсоединяя свой и генеральский бластеры к розетке, чтобы они за ночь подзарядились. Лазерных запасов у людей больше не было, приходилось довольствоваться электричеством, что, как показала практика, тоже может принести большую пользу.

На следующий день они опять сели в улитку и поехали к башне, из которой нужно было вызволять марсианскую принцессу.

Башня стояла одинокая и заброшенная. Еще вчера подступы к ней охранял бархудин, и слуги Лагримоса добирались до нее только с помощью вертолета. Теперь можно было спокойно дойти пешком. Что и сделали Краснобаев, Бочкин и Окуркин. Можно было доехать и на улитке, но они пожалели ее, потому что земля после вчерашнего сражения была тут так изрыта и исковеркана, что запросто можно было испортить нежную улиткину скользкую подушку, на которой она ездила.

Краснобаев держал в руках меч, Бочкин и Окуркин бластеры. Они были полны решимости. Разве могут чего-нибудь боятся те, кто еще вчера победили марсианского бархудина?

Когда до башни осталось шагов двадцать, с ее стороны раздался низкий и гулкий голос.

– Не двигаться! Территория охраняется. Вход воспрещен! – сообщил он.

Земляне остановились и задумались.

– Что это? – спросил Бочкин.

– Я ничего не вижу, – ответил Краснобаев.

– Я тоже ничего не вижу, – сказал Окуркин.

Что же делать? Они прошли еще немного, но тот же голос снова их остановил:

– Последнее предупреждение. Еще шаг, и я буду стрелять на поражение.

И в жарком марсианском воздухе прозвучал предупредительный выстрел. И в сотне метров от них, раздался взрыв.

– Это уже серьезно, – сказал Бочкин, человек военный, боевой генерал, и опытный в подобных делах.

Они остановились.

– Давайте пошлем разведку, – предложил Бочкин, которым вдруг ни с того ни с сего овладел боевой пыл. – Я могу незаметно проползти и посмотреть, что там такое.

– Нет, товарищ генерал, вас подстрелят, – не разрешил Иван Иванович. – Вы слишком большой.

– Я тоже большой, – тут же поспешил прибавить прапорщик Окуркин. Он испугался, что в разведку теперь пошлют его. Не то чтобы он был таким трусом, но как-то не хотелось ему отрываться от друзей на далекой незнакомой планете.

И тут опять вылез Куся.

– А можно я пойду на разведку? – предложил он. – Я маленький и незаметный и всегда могу прикинуться камушком.

Его предложение было дельным, и Кусю послали на разведку. Он прыгнул на землю и побежал на своих маленьких ножках корешках. Мгновение, и он уже пропал за какой-то кочкой. А земляне сели за холмиком, чтобы их не было видно с башни, и стали ждать.

За это время Бочкин весь извелся.

– Как бы с ним чего не вышло, – волновался он. – Хоть и кактус, а все же ребенок.

Через несколько минут Куся вернулся.

– Там какое-то громыхало, – сообщил он.

– Покажи.

И Куся показал что-то яркое, непонятное и все время меняющее форму.