Десять тысяч стилей. Книга девятая - Илья Головань

Это была основная техника его школы – Ладонь Ветра. Но мощь оказалась просто неописуемой. Из каждого уголка школы и даже в ее окрестностях каждый увидел удар, будто разрывающий небо. Даже облака где-то высоко-высоко рассеяло от мощи Ладони Ветра.

От Сэцэна не осталось почти ничего. На землю упали только его кости. Все остальное уничтожила Ладонь Ветра.

Глава 15. Мудрец

Почти полминуты старейшины и другие идущие Ладони Ветра молча смотрели на Октая. А затем все они, один за другим, начали становиться на колени. Никто из них больше не смел сомневаться. В их школу вернулся сам основатель – вечно молодой Поэт Кизила.

«Да, сложно сомневаться, когда тебе показывают такую Ладонь Ветра», – подумал Ливий. Последняя атака Октая впечатлила его до глубины души, как и каждого идущего в Школе Ладони Ветра. Удар Поэта Кизила был чем-то нечеловеческим. Чем-то, что используют настоящие монстры мира боевых искусств, как, например, Сильнейший или Хаос.

– Развели бардак, – сказал Октай, возвращая себе внешность старика. – Приказ главы: схватить всех старейшин и запереть в подземной тюрьме. Надеюсь, у вас достаточно здравого смысла, чтобы не спорить со мной и не пытаться сбежать. Всем остальным ученикам Ладони Ветра запрещено покидать территорию школы. Обслуге – тоже. А моего товарища проводите в лучшую комнату, пусть он отдохнет.

Старик даже не стал смотреть на то, кто именно выполнит его приказ. Октай знал, что люди Ладони Ветра все сделают и без него. Может, из уважения. А может, из страха.

– Снежный Барс, отдохни, поговорим позже. Мне нужно немного разобраться с тем бардаком, что устроили мои наследники, – сказал Октай Ливию.

– Хорошо, – кивнул Волк.

Вели его два перепуганных Мастера. Им явно хотелось что-то спросить, но они не решались этого сделать. После убийства главы и отстранения всех старейшин никто в Ладони Ветра не знал, что произойдет дальше. Поэт Кизила мог отстранить всех сильных бойцов, мог вообще расформировать школу. Небольшой мирок Ладони Ветра в одночасье рухнул.

Ливию выделили не комнату, а небольшой особняк. Видимо, здесь принимали важных гостей. Или, может быть, здесь жил кто-то из старейшин.

– Если бы Хадия знала, хех, – улыбнулся Ливий, когда остался в одиночестве.

Поэт Кизила был для принцессы пикиров идеалом. Величайший воин Запада, прекрасный поэт, невероятный красавец. Кто же мог подумать, что занесенный песком старик окажется тем самым Поэтом Кизила?

– Не то, чтобы я устал, но спасибо.

Правда вскрылась. Ныне все в Ладони Ветра знали, что Снежный Барс, товарищ их настоящего главы – Мастер. Маскировка полностью спала, если говорить об уровне силы. А вот о реальной личности пока никто не был в курсе. Но рано или поздно правда всплыла бы.

Сначала Ливий выспался. Хватило шести часов. Еще во время сна Ливий почувствовал, как кто-то заходит в особняк, но гость лишь поставил что-то на стол, тут же ретировавшись. Поэтому Волк продолжил спать.

– Обед. Отлично.

В тюрьме не кормили. Зачем кормить заключенного идущего? Даже Эксперт обойдется без еды не одну неделю.

Ливию доставили целых двенадцать блюд. Целая утка, моллюски, видимо, выловленные в океане, рагу с зайчатиной, если судить по запаху. Вино, чай, кислое молоко – напитки на любой вкус. Отказывать себе в обеде Ливий не стал.

– Помедитирую, что ли, – сказал Волк, когда управился с едой. Все двенадцать блюд были сметены подчистую.

Октай пришел ровно через десять часов после того, как Ливия привели в особняк.

– Привет, Снежный Барс. Если это твое настоящее имя, – сказал старик.

На лице Октая проглядывалась усталость. Вряд ли десять часов административной работы истощили старика. Скорее всего, Октаю просто больно было видеть, во что превратилась его школа.

Ливий посмотрел на старика и, вздохнув, сказал:

– Ненастоящее. Зовут меня Ливий. Но это тайна.

– Понятное дело, что тайна, – хмыкнул Октай. – Я-то свое настоящее имя сказал.

– Издеваешься, старик? А все остальное? Что ты старейшиной был, что знал Поэта Кизила.

– А что, я не знаю Поэта Кизила? – улыбнулся Октай. – А все остальное…Я тебе врал.

– Вот так просто?

– А почему бы нет? Хотел и врал. Мне нет смысла скрывать свое имя и свой статус. Просто не люблю лишнее внимание в путешествии.

Ливий кивнул. Сложно обвинять сильнейшего на Западе во лжи ради каких-то целей.

– Вино будешь? Давай, отвечу на все твои вопросы, – сказал Октай, откупоривая кувшин, который принес с собой.

То вино, что Ливию оставили на столе, было превосходным. Но то, что принес Октай, находилось на неземном уровне. Стоило сделать глоток, как аромат и непревзойденный вкус накатывали на тебя теплой волной. Пахло вино орхидеями. А на вкус было сладким, словно мед.

– Какое вкусное вино. На обед и так хорошее принесли, а тут такое. Никогда не пил ничего подобного.

– Думаю, на обед тебе принесли лучшее, – улыбнулся Октай. – А я достал свои запасы. Спрятал их тут в свое время. Выдержанное вино, да еще и превосходного качества! Своими руками цветы собирал.

«Даже так. Меня угостили чем-то невероятно дорогим», – подумал Ливий, делая еще глоток. Ради такого стоит подождать сто лет.

«Или сколько оно там настаивалось?».

– Почему ты тогда присоединился к нам? В пустыне?

– Потому что вино было готово! Настала пора возвращаться домой. А если серьезно – медитировал я там. Знаешь, почему в том месте пустыня?

– Без понятия.

– Глубоко под пустыней лежит тело дракона. Его называли Драконом Порчи, а настоящее имя люди уже и не помнят. Его останки и создали пустыню. Тридцать лет назад я решил остановить процесс. В пустыне я ушел в глубокую медитацию, поглощая энергию Дракона Порчи. И закончил прямо перед вашим появлением.

Ливий удивленно посмотрел на Октая.

– Прямо перед нашим появлением?

– Не совсем. Я продолжал медитировать, перерабатывая ярь. Ты из названия можешь понять, что энергия у Дракона Порчи не самая приятная. И вдруг я увидел детишек, которые скрылись в пустыне прямо во время бури. Да еще и обсуждали меня, сравнивая с Джубэ.

– Ты все слышал, старик.

Такому повороту Ливий даже не удивился. Сегодня он увидел, насколько силен Октай.

– А что насчет Сэцэна? Что произошло?

– Сэцэн…

Старик опустил чашку для вина и задумчиво покрутил пальцем, вызывая небольшой ветряной поток.

– Я