Немой крик - Анжела Марсонс

– Он что… умер? – сглотнул Ричард Крофт.

– Пока не знаем, но его вид был не слишком многообещающим.

– Боже мой! Какой нелепый, трагический случай!.. – Политик глубоко вздохнул. – Ну что же, тогда, наверное, я могу быть с вами абсолютно откровенным, инспектор.

– Буду вам благодарна, – ответила Ким, не понимая, почему он вдруг решил разговориться.

– Незадолго до пожара мне сообщили, что Артур снабжает некоторых девочек наркотиками. Не тяжелыми, но, тем не менее, наркотиками.

– Но зачем? – многозначительно спросила Стоун. – Если б об этом узнали, он потерял бы работу, был бы поставлен на учет и провел бы несколько месяцев в Физерстоуне[61].

– Уильям был основным ночным дежурным, которого два раза в неделю подменял сменщик. Иногда Артур работал и в другие дни, чтобы заработать сверхурочные. Никто из сотрудников этого не знал, но первую половину своей смены Артур обычно проводил в пабе. Этот факт легко обнаружили дилеры, которые и решили этим воспользоваться.

– Они что, шантажировали его? – вмешался в разговор Брайант.

– Я бы не хотел использовать такой сильный термин.

«Для человека, который отвечал за учреждение, это совершенно естественно», – подумала Ким.

– Артур молчал, боясь, по всей видимости, потерять работу.

– Что и должно было произойти! – взорвалась Стоун. – Он отвечал за жизнь и благополучие пары десятков девочек в возрасте от шести до одиннадцати лет. С этими детьми во время его отлучек могло произойти все, что угодно!

– Вы что, оправдываете этих «детей», инспектор? – с любопытством посмотрел на нее Ричард.

Конечно, она их не оправдывала; правда, в этом Крествуде ей еще не попался ни один человек, который чисто по-человечески беспокоился бы о воспитанницах.

– Не оправдываю, – ответила Ким, старательно подбирая слова, – но если б Артур добросовестно выполнял свои обязанности, он не попал бы в то дерьмо, в котором оказался.

– Я вас понял, инспектор. – Депутат согласно улыбнулся. – Правда, девочки, о которых мы говорим, не были образцами невинности…

Ким подавила внезапный приступ злобы. Значит, это поведение самих девочек делало их моральными уродами без будущего и без каких-либо надежд на исправление? Что ж, это не удивило Стоун, когда она вспомнила Артура Коннопа, пример которого эти девочки видели перед собой чуть не каждый день.

Она задумалась, почему Крофт решил сдать Артура. Ему-то какая выгода?

– Еще чаю? – подался вперед Ричард.

– Мистер Крофт, а вас, кажется, не очень заботит то, что ваши бывшие коллеги умирают с неестественной быстротой, – заметила инспектор. – По моим подсчетам, двое из них были убиты, одна умерла своей смертью, и еще с одним произошел несчастный случай, который еще неизвестно чем закончится. Что же случилось в Крествуде в то время? – Ким была очень настойчива.

– Хотелось бы мне это знать, – ответил Крофт, ничуть не смутившись. – Но я работал там только последние два года перед закрытием объекта.

– Именно в тот период значительно увеличилось количество беглянок, вы не согласны?

Он твердо встретил ее взгляд, но в его выверенной позе появилось легкое раздражение. Инспектор же, в свою очередь, изменила свой метод беседы с общего разговора на глубокое зондирование. Ричарду явно не нравилось, что она ставит под сомнение эффективность управления объектом в то время, когда им руководил именно он.

– Некоторые дети не подчиняются никаким правилам, независимо от того, какими бы разумными эти правила ни были, – заявил советник.

Однако Ким помнила, что большинство правил устанавливалось для удобства воспитателей, а не воспитанниц.

– Вы рассказали мне об Артуре, – продолжила она. – А скажите, насколько вы сами были близки к воспитательному процессу в Крествуде?

– Не слишком. Моей задачей было принятие организационных решений и эффективное управление объектом.

То, что он постоянно использовал термин «объект», заставляло женщину думать о Крествуде как о закрытой лечебнице в Брэдморе[62], а не как о доме для детей без родителей.

– Мистер Крофт, есть ли у вас причины подозревать, что кто-то из ваших сотрудников хотел причинить зло кому-нибудь из девочек?

– Конечно же, нет. – Ричард встал. – Как вы можете о таком думать? То, что вы говорите, просто ужасно. Все, кто работал на объекте, были обязаны ухаживать за этими детьми.

– За ежемесячное вознаграждение, – не сдержалась Ким.

– Так же, как и те, кто ничего за это не получал! – огрызнулся политик. – Но даже пастор не смог достучаться до душ некоторых из воспитанниц.

– А как же все-таки Артур?

– Он совершил ошибку. Но он никогда бы не причинил никому зла.

– Все это я поняла, мистер Крофт. Но у нас на руках имеется скелет девочки-подростка, который был захоронен в окрестностях Крествуда, и единственное, что я знаю абсолютно точно, так это то, что она попала в могилу не по собственной воле.

Депутат замер, не шевелясь, и только провел рукой по волосам – это было его единственной реакцией на ее слова. Выражение его лица невозможно было прочитать из-за ботокса.

– Мистер Крофт, вы сами или кто-то из известных вам людей выступали против разрешения профессору Милтону проводить раскопки на участке? – задала инспектор очередной вопрос.

– Разумеется, нет. У меня на это не было никаких причин.

– И, наконец, последний вопрос, прежде чем мы уедем, – Ким встала и повернулась к нему лицом. – Где вы были в ту ночь, когда была убита Тереза Уайатт?

Лицо Ричарда стало багровым, и он указал пальцем на дверь.

– Буду благодарен вам, если вы немедленно покинете мой дом. Я снимаю свое предложение о сотрудничестве. Отныне все вопросы только через моего адвоката.

Стоун пошла в сторону двери.

– Мистер Крофт, я с удовольствием покидаю дом вашей жены и благодарю вас за ваше время.

Когда Ким выходила из дома, к нему подъехал по гравию серебристый «Рейнджровер». Водитель не стал занимать место между двумя спорткарами, показав, таким образом, что оно принадлежит кому-то еще.

Из машины вылезла стройная женщина, которая взяла портфель с бумагами с заднего сиденья. Деловой костюм с юбкой-карандашом чуть ниже колен; на ногах туфли с четырехдюймовыми каблуками; блестящие черные волосы, стянутые в плотный конский хвост на затылке.

Когда она проходила мимо, инспектор не могла не заметить, что женщина невероятно красива. Она наградила Ким снисходительной улыбкой и лаконичным кивком.