Уроки обольщения - Бронвин Скотт

– Не окончательно. Он помогал на ферме. Ему нравилось работать с животными. В погожие дни он скакал на своем коне, словно сам дьявол. Это было незабываемое зрелище. Я никогда не видел такого наездника. Но таких дней было мало. Мы знали, что он нам чужой, но мой хозяин ни с кем не мог связаться, не знал, к кому обратиться. А в прошлом году Томас заболел. Раны подточили его здоровье, и зима выдалась суровая. – Мужчина покачал головой, словно до сих пор не мог поверить в то, что произошло. – Однажды он сказал моему хозяину: «Меня зовут Томас Лэшли». Он отдал ему это кольцо и раковину и ускакал прочь на своем коне. Он был совсем плох, и его конь тоже сильно ослабел. Зима подкосила их обоих. Тому коню было не меньше двадцати лет. Он не вернулся. В тот вечер его конь, хромая, вернулся в конюшню, весь покрытый грязью. Он был загнан скачкой. Мы покормили его, вымыли, согрели, но конь лег на пол конюшни и к утру умер.

Клэр закрыла ладонью рот, подавив рыдание. Джонатан взял ее за руку, и она позволила, понимая, что это ему сейчас необходимо.

– О, Джонатан…

Однако Джонатан не сдавался. Он кивнул, давая понять, что ему все ясно.

– Спасибо за рассказ. Могу я вас спросить? Вы нашли тело?

Мужчина покачал головой, и Клэр показалось, что она увидела, как заблестели глаза Джонатана.

– На следующий день мы отправились на поиски. Но мы так и не нашли его, хотя отыскали место, где он, судя по всему, упал с лошади.

– Томас не падает, – уверенно сказал Джонатан.

Клэр обеспокоенно взглянула на него. Он был упрям, но теперь ему придется признать, что поиски окончены.

– Месье, – терпеливо произнес осведомитель, – земля была разворочена. Там что-то произошло. Лошадь вернулась без него. Он любил эту лошадь. Он никогда не отпустил бы ее. В лесах полно волков. – Он посмотрел в глаза Клэр. – Прошу прощения, мадам, но я должен выражаться ясно, иначе месье так и будет питать ложные надежды. Существует множество причин, почему мы не нашли тело. Возможно, его растерзали дикие звери, а возможно, человек просто сам ушел в лес, чтобы умереть в одиночестве, как делают животные, когда становятся бесполезны для своей стаи. Животные всегда предчувствуют свой конец. Думаю, ваш брат тоже это чувствовал. Он знал, что смерть близко. – Он умолк, давая Джонатану обдумать его слова. – У нас была только одна зацепка – его имя. Мне жаль, что нам потребовался почти целый год, чтобы разыскать вас. – Этими словами осведомитель давал понять, что разговор закончен. Ему больше нечего было сказать.

Джонатан не издал ни звука.

– Мы вам благодарны, спасибо, – произнесла Клэр на французском и слегка толкнула Джонатана.

Он молча вытащил из кармана вторую пачку денег и положил на стол. Ему потребовалась огромная сила воли и твердость характера, чтобы провести эту беседу на французском. Долгие годы он надеялся, что брат жив, даже тогда, когда все вокруг перестали в это верить. Но больше у него не осталось ни сил, ни надежд. Остальное он предоставил ей. Клэр нужна ему, чтобы достойно завершить встречу с этим французом.

Клэр встала и проводила мужчину до двери.

– Благодарю, что приехали. Здесь достаточно денег, чтобы возместить ваши расходы и наградить вас за информацию.

– Он ушел? – раздался приглушенный голос Джонатана у нее за спиной.

– Да. – Она подошла к нему и присела на корточки, стиснув его ладони. – Тебе стоило приехать сюда. Теперь ты все знаешь.

И вот тогда Джонатана прорвало. Он упал в ее объятия, рыдания сотрясали его тело. Клэр крепко прижала его к себе.

– Он был жив, Клэр. Господи, еще целых шесть лет он был жив. Мне надо было стараться лучше…

Клэр отвела Джонатана в их комнату и усадила на кровать. Она не могла его утешить, она могла лишь сжимать его в объятиях и дать ему выплакаться, хотя ее сердце разрывалось на части от собственной беспомощности. Надежда спасала его от настоящего горя все эти семь лет. И лишь теперь, потеряв надежду, он мог сдвинуться с мертвой точки и продолжить жить дальше. Но этот выбор Джонатан должен был сделать сам.

Движение вперед означало, что поиски завершены и он больше ничего не может сделать. Однако Джонатан не привык смиряться с поражением. Он не сдался и не бросил изучение французского, он не отказался от нее. И потому вполне естественно, что он не захочет поверить, что брат мертв. Она поняла это по его голосу, когда он спросил осведомителя, нашли ли они тело.

– Я должен был сделать больше. – Это говорило чувство вины.

– Что еще ты мог сделать? – Клэр намеренно резко произнесла эти слова, прорываясь к нему сквозь пелену боли. Она не хотела предлагать ему избитые слова утешения. Она спрашивала так, будто ответ имел значение. Потому что так и было. Джонатан должен двигаться вперед, но он не сможет, пока не отпустит прошлое.

Джонатан откинулся назад, взглянув на нее затуманенными от слез глазами.

– Мне не надо было уезжать. Я должен был остаться и искать его по горячим следам. Тогда ничего бы этого не произошло.

– Ты был ранен, ты сам умирал, – напомнила ему Клэр. – Ты ничего не мог сделать. – Клэр понимала, что если Джонатан не отпустит свое прошлое сегодня, когда открылась правда, то этого не произойдет никогда. То, что происходило здесь, на деревянном полу отеля «Антверпен», внезапно приобрело невероятную важность. Это было необычное место для борьбы за человеческую душу, но другого выбора у Клэр не было.

Теперь, когда он полностью открылся ей, она поняла, какую страшную тайну носил в себе Джонатан. И дело было не в том, что он побывал на войне и видел, как убивают людей, и не в том, что война постоянно преследовала его в кошмарах. И даже не в том, что из-за чувства вины он утратил способность говорить по-французски и смог лишь недавно возродить эту способность. Нет, самой страшной тайной Джонатана Лэшли, таившейся в глубине его души, было то, что он искренне верил, будто не заслуживает счастья. Чувство вины заставляло его постоянно приносить свою жизнь в жертву. Но ведь он и так уже многое потерял.

Постой…

Неожиданная мысль пришла ей в голову. Что он сказал в ту ночь в ее спальне? Он вернулся домой в горячке и бредил по-французски. В тот момент она ничего не поняла. И по понятным причинам она была сосредоточена совершенно на других вещах. Мужчина только что пробрался в ее спальню. Но сегодня эти слова обрели свой смысл. В то путешествие домой он в последний раз говорил по-французски, не прилагая никаких усилий. Она слышала о случаях, когда вина бывала настолько разрушительна, что вычеркивала некоторые моменты из сознания. Одна вдова из Литтл-Вестбери так горевала по умершему мужу, что не могла вспомнить, что он умер. Она продолжала спрашивать, куда он подевался.

– Почему ты не рассказал мне правду, почему ты не можешь говорить или читать по-французски? – Клэр стиснула его ладонь.

Ее вопрос, казалось, успокоил его, самообладание постепенно возвращалось к нему. Это был хороший признак. Джонатан провел рукой по волосам.