Наставник дезертиров - Владимир Мясоедов

– Перед нами черный обсидиан, внутри которого скрыты ядовитые пары ртути, выплевываемые в жертву и удушающие ее, – эти слова произнесли мои губы, но управлял ими вовсе не я. Как и глазами, переведшими взгляд на лежащий перед ними трофей. Древняя, темная и могущественная воля почти забытого темного бога гномов прошла через живой артефакт, как через проводник ее силы, и взяла на себя управление над телом, законный владелец которого излишне увлекся созерцанием битвы. – И движет им не жизнь в привычном смертном понимании слова, а разум и воля создавшего их, направляемая через проводника-чародея.

Судя по описанию, очень похоже на живой артефакт. Только не мой, выглядящий как комок хищных щупалец, а обычный, кристаллический. Вероятно, эти твари, по которым сейчас без особого успеха стреляют многочисленные лучники, появились тут из-за все того же полугнома.

– Верно мыслишь, – невероятно, но в ментальном голосе Млфурия, звучащем внутри моего сознания, вдруг послышалась усталость. Бесконечная и темная, как сам космос. – Отступники, несмотря на свое подлое предательство, остаются родственниками, и силы, подвластные нам, весьма схожи. Убей того, кого указали тебе, и как можно скорее, или познаешь всю мощь моего гнева, когда увидишь еще хотя бы один повод воскресить воспоминания прошлого. Я дам тебе слугу, который поможет исполнить эту миссию, а после станет верной опорой в поисках подходящей добычи. Работай.

Из открывшегося в жутком полурыке-полукрике рта рывком вырвалась тьма, окутавшая меня непроницаемым ореолом, по степени защиты мало чем уступающим драконьей чешуе. Во всяком случае, когда нечто подобное случалось во время разгрома подземного святилища бога войны, когда древний ужас подземелий был попросту нанят Ремесом Торговцем, чтобы немного помочь ему в одном из эпизодов их противостояния, то данный покров легко выдерживал стрелы, мечи, копья и даже боевые заклинания. Мощным рывком мое тело, управляемое извне, вылетело наружу, кажется, просто снеся собой часть стены и подоконник. Я несся, как неуправляемый снаряд, и уже видел, что станет конечной точкой траектории полета. Высунувшаяся из портала шея дракона, неудачно для себя повернувшегося в сторону замка слепым бельмом. Видимо, регенерировать травму он уже не успеет, вряд ли огнедышащий ящер, несмотря на всю свою мощь, сможет хоть чего-нибудь противопоставить пусть и сильно опустившемуся и растерявшему всех последователей, но все-таки богу. Или мало чем уступающему ему в возможностях демону, тут уж не до тонкостей.

В последний момент ящер, видимо, что-то почуял, потому как развернул свою башку видящим глазом ко мне. В него я и врезался, словно бронебойный снаряд, пройдя навылет слой кости и мяса и оказавшись, похоже, внутри мозга громадной рептилии. Если бы тело подчинялось хоть в малейшей степени, боюсь, его бы немедленно стошнило.

Возникшие из окружающей меня тьмы щупальца ударили в разные стороны, пронзая плоть рептилии, поглощая ее и, кажется, трансформируя оставшееся в нечто новое. Живой и хищный мрак, являющийся волей древнего подземного бога, работал на полную мощь, и, готов поставить фальшивый медяк против всей королевской сокровищницы, плод его трудов мало кому понравится. С омерзительным хлюпающим звуком часть черепа дракона просто отвалилась куда-то вниз, и я, завязший в остатках его мозга, снова увидел свет. И уже знакомых мне волшебников Виреи, стоящих посреди расчерченного магическими звездами и светящимися арками поля в окружении небольшой армии, полностью готовой к битве. А также статуи всех четырех ипостасей бога войны, окруженные толпами бритоголовых жрецов и находящиеся всего в каких-то метрах ста отсюда! Проклятая зверюга перед смертью успела убрать голову обратно на свою сторону портала! Кхм, а что это такое торчит по сторонам, улавливаемое боковым зрением, несмотря на абсолютную неподвижность головы? Широко распахнутые крылья ящера? А почему они состоят из костей, обросших шевелящейся черной шерстью?

– Драколич! – Истошный вопль ближайшего колдуна разорвал установившуюся тишину. И лапа того, во что превратился частично сожранный Млфурием ящер, вытянувшись далеко вперед, словно она являлась телескопической, схватила его, пробив жуткими когтями насквозь.

Град заклятий, обрушившихся со стороны вражеских магов, приняли на себя те самые лишившиеся плоти крылья, сомкнувшиеся костяным щитом. Сквозь щели, оставшиеся в преграде, стало видно, как удаляется земля, монстр, получившийся в результате трансформации благородного дракона в нечто до ужаса омерзительное, вставал на задние лапы. А его брюхо, на котором уже практически не осталось плоти, чье место заняла клубящаяся тьма, внезапно разошлось в стороны, будто раскрывшись, и извергло из себя небольшое облако концентрированного мрака, подобного тому, который до сих пор окутывал мое тело. Все, оказавшееся на его пути: пяток нерасторопных чародеев, одна арка портала, в которую надсмотрщики с какими-то светящимися алым кнутами загоняли недовольно рычащих монстропсов из наполовину опустевших загонов, и штук двадцать кучно стоящих жрецов, – немедленно распалось пылью. Дальше на пути чудовищных чар стояли изготовленные к битве порядки солдат, но они, подчиняясь командам, успели оперативно раздаться в стороны и пропустить сквозь свои ряды не встречающее сопротивления нечто, оставляющее после себя полосу черной земли.

Костяной щит, состоящий из крыльев, начал крошиться под ударами чар. А дополнили их четыре или пять копий из баллист, остановленных уже личной защитой, созданной волей древнего подземного бога.

– Арр, эти жалкие смертные мне не соперники! – Не знаю, сказал он это лишь в моем сознании или протрубил на всю округу, но результат подобного заявления проявился тут же. Правда, вряд ли такой, которому Млфурий, любящий получать жертвы, наделенные разумом, душой и магией, особо обрадовался.

– Убирайся обратно туда, откуда пришел, пожиратель падали! – Это уже абсолютно точно было сказано вслух. Статуей, окруженной целой толпой бритых налысо фанатиков, сумевших молниеносно позвать на помощь своего покровителя то ли благодаря своей великой численности, то ли уже за счет заранее выполненных ритуалов, необходимых для воплощения хозяина битв. Ради разнообразия, не иначе, бог войны решил использовать свою ипостась, изображающую эльфийского лучника. И тетива его оружия оказалась уже натянута, а наконечник гигантской стрелы разгорался слепящим белым светом. Надеяться на промах со стороны небожителя было просто глупо. Впрочем, без боя Млфурий сдаваться явно не собирался.

Новое облако разрушительного мрака вылетело из истерзанного нутра дракона, от большей части плоти которого давно уже остались одни лишь кости, обросшие подобием щупалец живого артефакта. Но не успело оно пролететь и десяти метров, как бог войны сделал свой ход. Снаряд, оставляющий за собой в воздухе целый столб белого пламени, будто межконтинентальная ракета, пробил насквозь чары древнего покровителя гномов, рассеяв их, словно жалкий клочок тумана, и, влетев в широко распахнутое пузо конструкта, взорвался. Наверно, несмотря на защиту из мрака, я бы умер там на месте, но за какую-то секунду до гибели остатки головы гигантского ящера, в которых мое тело застряло, словно муха в клее, отделились от его шеи и, оттолкнувшись от обрубка чем-то, напоминающим свитые из тьмы лапы, прыгнуло обратно в портал, на территорию, контролируемую войсками Азалии.