Ниточка к сердцу - Эрик Фрэнк Рассел

– Вы напрасно думаете, Джусик, что я ничего не вижу. Я все вижу, все знаю и все это предвидел, – прервал он свои размышления… – Но я знаю еще что-то, что ускользнуло от вашего внимания. Если мы упустим время, Джусик, мы очутимся в довольно-таки скверном положении. И это очень меня беспокоит.

– Да, сэр?

– Я хотел бы, Джусик, чтобы вы об этом помалкивали. Насколько мне известно, ни в одном уставе ничего не сказано, как действовать в таких случаях.

– Вы уверены, сэр? – Джусик облизал пересохшие губы, чувствуя, что его откровенность увела разговор по совершенно неожиданному руслу.

– Давайте оценим обстановку, – продолжал Круин. – Мы утвердились на этом клочке суши. В нашем распоряжении оружие такой мощи, что ничего не стоит покорить эту планету. Достаточно одной бомбы из нашего боевого запаса, чтобы от горизонта до горизонта не осталось камня на камне. Но всякое оружие надо применять с наибольшей эффективностью. Нельзя бросать бомбы где попало, наудачу. Ведь если удар не придется по основным силам противника и не устрашит его, мы окажемся безоружными перед лицом наступающего врага. У нас просто не останется бомб. А помощь, если ее затребовать, придет только через шесть лет. Поэтому мы должны напасть как раз в том месте, где эффект от взрыва бомб будет максимальным. – Круин замолчал, потирая рукой массивный подбородок. Затем немного погодя добавил: – А где такое место, мы не знаем.

– Не знаем, – подтвердил недоумевающий Джусик.

– Мы должны выяснить, где их главные города – ключевые центры их цивилизации, кто правители этой планеты и где их резиденция. Удар должен быть нанесен по нервным центрам этой страны. А это означает, что, пока мы не получим всей необходимой информации, руки у нас связаны. А из этого в свою очередь следует, что мы должны как можно быстрее, используя наших лингвистов, вступить в общение с туземцами. – Круин опять начал массировать челюсть. – А для этого необходимо время.

– Да, сэр, но…

– Но время идет, и моральный дух команды падает. Мы здесь только двенадцатый день, а люди уже неспокойны. Завтра будет еще хуже.

– Я знаю, как решить проблему, сэр, если вы позволите дать вам совет, – волнуясь, прервал командора Джусик. – На Гульде каждый пятый день – выходной. Человек в этот день может делать, что хочет, идти, куда ему вздумается. Так вот, если вы отдадите приказ давать нашим людям увольнение раз в десять дней, то ежедневно у нас будет отсутствовать всего одна десятая наличного состава. Мы можем позволить себе это, но, конечно, надо будет усилить охрану.

– Ну наконец-то вы высказались. Стало быть, вот что беспокоило вас последние дни. – Круин невесело улыбнулся. Джусик покраснел до корней волос. – Но я и об этом думал, – продолжал командор. – Вы зря считаете меня таким уж безмозглым.

– Я никогда этого не считал, сэр, – возразил Джусик.

– A-а, пустяки, Джусик. Давайте лучше вернемся к вашему предложению о свободном дне. Свободный день – для нас западня. И в этом вся беда. Ни в одном уставе не сказано, как поступать в таких обстоятельствах. – Круин нетерпеливо постучал ладонью по полированной поверхности стола. – Если я лишу своих людей этой крупицы свободы, они, естественно, станут волноваться еще больше. Если же я им дам эту свободу, то они начнут мирно общаться с врагом, увидят жизнь, которая так похожа на нашу. И тогда, естественно, у них будет еще больше причин для недовольства.

– Позвольте мне возразить вам, сэр, – опять перебил командора Джусик. – Наши люди преданы Гульду. Клянусь мраком космоса, преданы.

– Да, они были преданы. Вероятно, преданы еще и сейчас. – Ему вспомнились сказанные недавно слова, и он криво усмехнулся. – Они молоды, здоровы, без всяких привязанностей. В космосе это имеет значение. Здесь – нет. – Круин медленно поднялся на ноги – огромный, грузный, давящий. – Мне это хорошо известно, – сказал он.

Джусик взглянул на него и понял, что Круину это действительно известно.

– Да, сэр, – послушно согласился он.

– Поэтому вся ответственность за принятие оптимального решения лежит на мне. Решать буду я. А вы как первый помощник проследите, чтобы мои приказы исполнялись неукоснительно.

– Я знаю свой долг, сэр, – худое, с правильными чертами лицо Джусика выражало все большее беспокойство.

– И мое окончательное решение таково: весь персонал без исключения должен немедленно прекратить всякое общение с противником. Только два психолога и два лингвиста под моим непосредственным руководством будут продолжать работу с туземцами. Никому никаких выходных дней, строжайше запретить выход за пределы выжженной зоны. Самое малейшее нарушение этого приказа должно караться немедленно и со всей строгостью. Вы должны проинструктировать капитанов всех кораблей, чтобы они самым решительным образом пресекали слухи, сеющие смуту.

Глаза Круина холодно блестели, на скулах играли желваки.

– Все вылеты самолетов-разведчиков впредь отменить, – продолжал он. – Никаких отлучек без особого разрешения.

– Но тогда мы совсем не будем получать информации, – заметил Джусик. – Во время последнего вылета на юг были обнаружены десять полностью покинутых городов. Это очень важно в свете…

– Я сказал – вылеты должны быть отменены! – заорал Круин. – Даже если я прикажу перекрасить самолеты-разведчики в розовый цвет, то вы должны будете беспрекословно подчиниться и от носа до хвоста тщательно и без промедления покрасить машины, как я приказал. Ясно? Выше меня здесь начальства нет.

– Так точно, сэр.

– И наконец, объявите капитанам, что завтра в полдень я сделаю инспекторский обход всех кораблей. Пусть приведут их в порядок. Таким образом и команды займутся делом.

– Будет исполнено, сэр.

Отдав честь, Джусик с тяжелым сердцем подошел к двери, отворил ее и выглянул в коридор.

– Фейн, Калма, Парт и Хефни ждут приема, сэр, – сказал он.

– Впустите их.

Выслушав Круина, который в самых резких выражениях обрисовал им ситуацию, Фейн сказал:

– Мы понимаем, что дорога каждая минута, сэр. И мы стараемся не за страх, а за совесть. Но эта публика бегло заговорит по-гульдски не раньше чем через месяц. Они просто неспособны к языкам.

– Мне не нужна беглость, – прорычал Круин. – Мне нужно несколько десятков слов, чтобы они могли сообщить все необходимые для нас сведения. Сведения, без которых мы не можем двинуться дальше ни на шаг.

– Я хотел сказать – не бегло, а связно. А то ведь они до сих пор объясняются с нами знаками.

– Рыжеволосая девчонка говорит вполне сносно.

– Да, она сделала успехи, – согласился Фейн. – Но у нее, видно, особый талант к языкам. К сожалению, ее познания в военной области столь ничтожны, что пользы от нее никакой.

Круин в раздражении оглядел Фейна с головы до ног.

– Вы жили среди этих людей почти две недели, – проговорил он, угрожающе понизив голос. – Я гляжу на вас и не узнаю, так вы изменились. В чем дело?