Слишком редкая, чтобы жить, или Слишком сильная, чтобы умереть - Юлия Шилова

В стране началась самая настоящая финансоваяпаника. Яркое впечатление от дефолта – у меня шок... Полное непонимание того,что происходит в стране. В день дефолта и в последующие несколько дней, когданациональная валюта стремительно «сыпалась», сбережения населенияобесценивались. Ближайшие перспективы рисовались в исключительно мрачных тонах.Девальвация и дефолт одновременно были двойным ударом и почти нокаутом. Длямногих этот нокаут стал самым настоящим и окончательным. Больше половиныбанков, вошедших в сформированный семнадцатого августа для обеспечениястабильности платежной системы «пул двенадцати», не выдержали испытанийкризисом и «скончались». Поначалу банкиры храбрились и надеялись на чудо, ночуда не произошло... Надежды на то, что все обойдется, развеялись очень скоро.

С самых первых дней мы с Колей считали убыткии приходили к страшному выводу – нашу фирму спасти нельзя! Все наши деньги былив банках, а они рушились с громким треском, погребая под своими обломкамифинансы и судьбы сотен тысяч вкладчиков. Я очень хорошо помню чувства от дефолта– это паника, слезы, истерика, переживание и разочарование во всем бизнесе вРоссии. Это была всеобщая шоковая терапия.

Мы остались один на один с кучей бытовых,материальных, а главное, эмоциональных и моральных проблем. Все наши деньги вбанках «сгорели». Фирма в одночасье прекратила свое существование, и всесотрудники остались без работы. Я ничем не могла помочь ни им, ни себе.Августовский кризис полностью подорвал нашу веру в счастливое будущее, и намбыло жутко от того, что на этот раз нас подставили не конкуренты, агосударство, спрашивать с которого бесполезно. Себе дороже будет.

Мы с Колей мало что покупали, а все доходы исбережения вкладывали в развитие бизнеса. Если бы знали, что такаябеспредельщина произойдет, сняли бы все деньги и вложили в недвижимость. Мыпривыкли к тому, что есть конкуренты, доброжелатели, но мы не могли поверить вто, что нас может «кинуть» государство. Это бы не приснилось даже в самомстрашном сне, ведь мы ему верили... Мы садились с Николаем в машину и объезжалибанк за банком, где хранились наши деньги. У закрытых дверей банков толпынарода и страшная паника. Людей отгоняют с объяснениями, что банки рухнули. Всезакрыто.

– Юля, как же так?! – Николай был чернеетучи, он в то время жутко пил. – Скажи, это все?!

– Я не знаю.

– Что вообще происходит?! Нет денег. Вмагазинах пустые полки. Там, где должны быть продукты, продаются одни хлебцы.Жуть. Что будет дальше?! Скажи, это все?!

– Коль, я сама ничего не знаю и не понимаю...

– Какого черта мы вкладывали все деньги врасширение бизнеса?! Нужно было вкладывать в себя!

– Но кто ж знал, что такое произойдет...

– Юль, ты хоть понимаешь, что мы остались ни счем?!

– Понимаю.

– Как жить без денег?!

– Будем учиться.

– Я не хочу так жить... Сколько суицидов...Люди вешаются, бросаются с балконов... Кто-то понимает, что никогда нерассчитается с долгами, а кто-то все потерял и не понимает, как можно жить безденег.

Я вышла к сотрудникам и сообщила, что нашафирма – банкрот. Вряд ли что-то изменится в ближайшее время. В любом случае всеотпущены в отпуск за свой счет, всем нужно подыскивать новое место работы. Яуехала из офиса на пару часов, за эти пару часов Николай застрелился. Невыдержали нервы... На столе стояла допитая до дна бутылка виски. На полувалялся пистолет...

Когда тело Николая унесли из офиса и яосталась одна, я зажмурила заплаканные глаза и громко завыла, раскачиваясь всемтелом, принимая брошенный вызов судьбы и понимая, как тернист и долог мой путьдля того, чтобы научиться жить с этой болью дальше. Человек должен пройти вседо конца. Все, что предначертано и уготовлено ему судьбой. Значит, я должнанайти в себе силы жить дальше.

Перестав выть, я смогла встать и назло всему,что со мной произошло, включила стоящий на тумбочке приемник. Поймав энергичнуюмузыку, почувствовала, как меня понесло в безумном танце. Это был дикий, дажеживотный танец, состоящий из моего прошлого балетного опыта, современныхэтюдов, горьких слез, отчаяния, боли, ужаса и одиночества. Я уже пересталапринадлежать себе. Я временно потеряла разум и почувствовала невесомость тела.Я танцевала свою судьбу. Это было слишком жестко и слишком отчаянно. Япостоянно выворачивалась и на ходу придумывала нужный такт. Мне казалось,судьба бьет меня плеткой со стальным наконечником, оставляя на моем телекровавые следы...

Смерть Кольки меня подкосила. На похоронах ястояла рядом с Сергеем и вытирала платком слезы.

– Сереж, я не знаю, как дальше жить. Всерухнуло. Все, к чему я так долго стремилась. Начать по новой я не смогу. Большеникому не верю. Никому...

– Пиши, – тихо сказал Сергей и добавил: –Пиши. Это здорово отвлекает.

– Что писать-то?

– Книгу.

– Зачем?

– Для себя. Попробуй. Когда мне хреново, явсегда пишу. И забываюсь. Тебе нужно забыться.

Впервые в жизни я задумалась над его словами.В это время мой муж молча радовался тому, что у меня все рухнуло и что теперья, наконец, осяду дома и буду слушать его байки про нашу с ним большую любовь.Когда мне была нужна хоть какая-то помощь, меня никто не поддержал.

– Вот тебе и бизнес. Всех кинули. Одинзастрелился. Сиди дома и занимайся детьми.

У меня не было желания что-то доказыватьчеловеку, который не разделяет мою жизненную позицию.

– Твоя прошлая жизнь закончилась, и все твоибарские замашки должны остаться там навсегда. Ты все потеряла!

Я посмотрела на свое отражение в зеркале иувидела заплаканную, неухоженную, бледную женщину, которая потеряла желаниежить, не справившись с трагедией. Не выдержав, я пронзительно закричала и совсей силы ударила кулаком по зеркалу, на котором сразу же появилась трещина.

– Да гори оно все синим пламенем!

Из Приморья меня приехала поддержать мама.Отчим умер, и она осталась совсем одна.

– Доченька, ты только посмотри, во что этотпроходимец тебя превратил. Вместо того, чтобы поддержать, он просто уничтожаеттебя морально. Возьми себя в руки. Я родила тебя для успеха!

– Для чего?

– Для успеха!

– Мама, да какой, к черту, успех?!

– Ты посмотри на себя. Твоя депрессиязатянулась. Старый халат, некрашеные волосы, ненормальная бледность, а в глазахстрах одиночества! Разве я рожала тебя для этого?!

В этот же день я покрасила волосы, избавиласьот старого халата и решила начать задуманное... Села писать книгу. Муж поднялмое новое занятие на смех.