Мифы народов Африки - Элис Вернер

Шён рассказывает историю, в которой Паук поднимается на небо по своей паутине, чтобы присутствовать на свадебном пиршестве. Он отказывается поблагодарить Паутину, которая помогла ему подняться на небо, и обиженная Паутина отказывается опустить неблагодарного Паука обратно на землю. На помощь Пауку приходит Голубка. Она предлагает Пауку перенести его на землю за некоторое вознаграждение. Однако, спустившись на землю, Паук вместо того, чтобы отдать Голубке обещанное золото, зажаривает птицу и съедает ее.

По словам Эллиса, племена Золотого Берега верят, будто человеческая раса произошла от Паука. Это может означать, что Паук некогда был тотемом или одним из животных-Демиургов (как Иоскеха). Примечательно, что при переходе из мифологии в фольклор характер Паука изменился в худшую сторону.

Типичная история о Пауке, или Ананси, в Западной Африке относится к категории, в которую входят истории о Зайце, Шакале и Черепахе. Паук отнюдь не положительный персонаж, африканцы склонны отрицать наличие у него хотя бы одной хорошей черты, которая в какой-то степени компенсировала бы его дурные качества. Впрочем, у племени хауса таким персонажем является не Паук, а Гиена. Раттрей говорит: «Гиена в фольклоре хауса – это олицетворение жадности и коварства. Этот персонаж отличается от Паука, чьей хитростью и умением втираться в доверие скорее восхищаются, чем наоборот». Этого нельзя сказать о темне, которые хотя и отдают должное смекалке Паука, но все же проводят очень четкое разграничение между ним и более привлекательным для них персонажем – Хитрым Кроликом.

Паук не только смышлен и изобретателен, но также нечестен, жаден и жесток, а его обращение с собственной семьей вызывает возмущение у всякого достойного африканца. Любопытно, что его сын (иногда называемый Квеку Ананси, а в Вест-Индии – Такома) обычно предстает в более выгодном свете. Неясно, является ли сын, что называется, чистокровным пауком: космогония бушонго и различные факты из бушменской мифологии говорят о довольно причудливых отношениях между животными. Темне, например, утверждают, что женой Паука была Коки (Богомол).

Иногда говорят – и утверждение это, возможно, присуще поздней стадии развития мифологии, – что Паук некогда был человеком. Одна из историй хауса гласит, что когда-то он был кузнецом, сыгравшим забавную, но довольно гнусную шутку надо Львом, который, разгневавшись, порвал человека на куски и втоптал в пыль. Части тела воссоединились и превратились в Паука. Темне объясняют, почему у Паука такая тонкая талия: услышав, что в окрестных деревнях состоятся празднества, жадный Паук решил принять участие во всех пиршествах. Заняв стратегическую позицию на полпути между деревнями, он вручил каждому из детей по веревке, концы которых обвязал вокруг своей талии. Затем Паук велел детям отправляться в упомянутые деревни и потянуть за веревку, когда в какой-нибудь из деревень начнется праздник, чтобы отец не терял времени и сразу поспешил на пир. К несчастью для Паука, празднества начались в одно и то же время, так что его одновременно начали тянуть в разных направлениях, и в результате его фигура стала такой, какой остается и поныне.

Общепризнанной отличительной особенностью Паука является его речь. У хауса он шепелявит и говорит «шаки» вместо «саркин» (вождь), «дойна» вместо «дройна» (гиппопотам) и т. д. Жители Золотого Берега говорят, что Паук гнусавит.

Типичные истории о Пауке встречаются у тви, темне, хауса, ваи и многих других племен. Примечательно, что они отсутствуют в фольклоре икома, йоруба, где место героя занимает Черепаха, а также на территории Сенегамбии и Французской Гвинеи, где предпочтение отдается, насколько мне удалось установить, Зайцу – или животному, которое французские власти называют lievre (заяц).

Паук, несмотря на свою смекалку и изобретательность, отнюдь не всегда выходит победителем. Подтверждением тому может служить следующая сказка, рассказываемая хауса, а также – в другой вариации – племенем с Золотого Берега.

У жены Паука была корова, которую Паук – всегда страдающий от неутолимого голода – хотел съесть. Но он не мог тронуть корову (этот африканский обычай часто обходят вниманием) без разрешения жены, которое она вовсе не намерена была давать. Тогда Паук притворился больным и пожелал, чтобы жена проконсультировалась у некоего одноглазого знахаря, которого можно было найти в месте, указанном Пауком. Когда жена ушла, Паук закрыл один глаз повязкой, отправился коротким путем через заросли и пришел на место раньше жены. Не узнав мужа, жена Паука приняла его за знахаря, уплатила вознаграждение и сказала, что пришла посоветоваться по поводу своего мужа, который был серьезно болен. Паук сказал, что пациент не поправится, если «она не отдаст ему свою корову; Паук должен отвести корову в заросли, где его никто не увидит, даже мухи, и там заколоть ее». (Упоминание о мухах, считает рассказчик, свидетельствует о крайней жадности Паука: он не согласен пожертвовать даже крошечным кусочком мяса.) Жена вернулась домой и нашла мужа в постели. Притворяясь больным, тот громко стенал. Как и следовало ожидать, Паук выразил желание немедленно принять предписанное лекарство, а когда жена сказала, что он слишком слаб, чтобы встать с постели, Паук заявил, что если не сможет идти, то поползет за коровой. Фактически он уже чувствовал себя настолько хорошо, что смог вылезти из постели и поймать корову. Долго шли Паук, его жена и сын через заросли, пока не нашли подходящее место, где можно было бы заколоть корову. Наконец проголодавшийся Паук заколол корову, освежевал ее, а затем, думая, что алый закат, видневшийся сквозь заросли, – это горящий вдалеке костер, отправил сына за головней, чтобы они могли зажарить мясо. Пока сын пробирался через заросли, солнце село, но он по-прежнему видел алое пятно, которое принимал за огонь. На самом же деле это была открытая пасть демона зарослей, известного как Додо. Мальчик пытался зажечь от предполагаемого огня пучок сухой травы, когда над его головой внезапно раздался голос. «Кто ты такой?» – спросил Додо. Трясясь от страха, мальчик смог вымолвить только: «Мой отец приглашает вас», тогда Додо встал и последовал за ним. Раздосадованный вторжением непрошеного гостя, Паук довольно резко спросил: «Кто тебя звал?» Додо сказал: «Твой сын позвал меня». Паук готов был ударить сына, но Додо сказал: «Не бей его». Паук сдержался, отрезал кусок мяса и отдал его Додо, но тот выказал удивление: «И ради такой малости друг позвал друга? Не мешало бы добавить». И так далее и так далее, пока Додо не забрал себе все мясо.

Но, даже забрав все мясо, Додо не был удовлетворен, а на замечание Паука, что у него больше ничего нет, сказал: «Если ты предложишь мне себя, я не откажусь». Паук, игнорируя этот прозрачный намек, отдал Додо сначала сына, потом жену, которых Додо запрятал в мешок из слоновьей кожи, куда до этого уже положил мясо. Потом Паук принялся собирать молодые тыквы, росшие поблизости, но и опустошив все поле, не смог заполнить мешок, а продовольственные ресурсы меж тем уже истощились. Тогда Додо открыл мешок и сказал: «Полезай-ка сюда», и Паук, вздыхая, полез в мешок.

Затем Додо завязал мешок, закинул его на спину и отправился через лес, ища удобное место, где можно было бы развести огонь и зажарить добычу. Вдруг из зарослей вышел Верблюд, он шествовал словно вождь, сопровождаемый длинной процессией, поющей ему хвалу. Верблюд прошел мимо, не обратив внимания на Додо. Вскоре появился Козел, тоже окруженный свитой. И он прошествовал мимо, не сказав ни слова. Потом из зарослей вышла Крыса. Она уже тоже было прошла мимо, но кто-то из окружавших ее животных обратил внимание на поклажу Додо. Крыса, несомненно уже имевшая опыт общения с Додо, остановилась и поинтересовалась, что у Додо в мешке. Додо, не желая делиться добычей, поспешил проглотить Крысу, но той удалось трижды выйти невредимой из разных частей тела Додо. Потом Додо упал на землю и умер. Крыса развязала мешок, и оттуда вышли Паук, его жена и сын. Услышав историю Паука, Крыса сказала: «Ничтожество, забирай свое мясо и ступай домой. Аллах был добр к тебе сегодня» – и с тем отбыла. Паук же, пропустив ее слова мимо ушей, собрал мясо, которого чуть не лишился, и отправился домой, а потом еще послал своих слуг за телом Додо, которого счел съедобным.