Увидимся в Аду - Арина Холина

Он открыл дверь, но сбежать не решился. Включил настольную лампу. При свете, хоть и электрическом, черты ее лица разгладились, стали мягче и привычнее.

— Ты что на меня уставился, как будто у меня топор из головы торчит? — спросила Маша.

Она протянула руки и обняла его за талию. Они постояли так пару минут, после чего Игорь почувствовал нарастающее возбуждение. Он понял, что дико, как животное, хочет Машу — слепо, инстинктивно и прямо сейчас. Одним движением сорвал с нее трусы, прислонил к стене, расстегнул джинсы, подхватил… Маша обняла ногами его талию, и они пустились в такую гонку за удовольствием, что треснула штукатурка на стене. Все кончилось быстро, но они еще долго не могли прийти в себя. Сначала Игорь держал Машу на руках, тяжело дыша ей в плечо. Потом она зашевелила ногами — видимо, затекли. Они сползли на пол — кучей, не расплетаясь, и валялись так, переживая случившееся.

У Игоря зачесалась рука. Сначала было просто щекотно, а вскоре зудело так, что хотелось разодрать кожу ногтями. Он пошел в душ, проскреб кожу мочалкой, от чего чесотка спустилась ниже, перебросилась на грудь, а когда Игорь смыл пену, то испуганно вскрикнул — его тело сплошь было покрыто багровыми пятнами.

Он выбежал из ванной и принялся судорожно искать что-нибудь от аллергии. Маша суетливо носилась вокруг него, предлагала позвонить в «Скорую» и вызывалась срочно ехать в аптеку. Игорь отмахнулся, принял кларетин, но раздражение не отпускало. Он попросил ее уехать домой — ему хотелось спокойно заснуть, а Маша создавала дикую суету. Маша уложила его в постель, поставила рядом бутылку с водой, выключила свет и попросила звонить, если что случится.

Пожелав спокойной ночи, она ушла, и ему тотчас стало легче. Кожа уже не так горела, он не задыхался, а зуд стал постепенно исчезать. Удивившись бестолковому и болезненному дню, Игорь закрыл глаза и тотчас заснул, довольный тем, что все наконец-то оставили его в покое.

21 мая, 23.27

— Роза, это я, открой, блин! Если ты не откроешь, я…

Но тут дверь наконец распахнулась, и Наташа чуть не свалилась на Розу, которая с недовольным видом стояла, уперев руки в боки.

— Надеюсь, ты по важному делу? — спросила она.

— По очень важному. — Наташа подвинула Розу в сторону и, невзирая на отсутствие приглашения, протиснулась в дом. — У него на меня не стоит! А-а-а! — вопила она. — Что делать?!

Наташа долго, с ненужными подробностями пересказывала Розе все, что произошло между ней и Игорем.

— Ну и что? — Роза пожала плечами. — Может, он действительно плохо себя чувствовал. Почему у него на тебя должен стоять без перерыва? Он живой человек…

— Я чувствую, здесь что-то не так! — сопротивлялась Наташа. — Он головой меня хотел, он был возбужден, понимаешь? Это она, она! Эта подлая дрянь!

— Ты думаешь, это она? — Роза попыталась отстраниться, но Наташа вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Не знаю! — завелась Наташа. — И очень хочу выяснить!

— Тихо! — Роза приложила палец к губам, и Наташа ощутила, что не может открыть рот.

Разозлившись окончательно и бесповоротно, она смахнула с губ заклятие и завопила так, что большой, с питбуля, кот-альбинос, дремавший на вешалке между шапок, от страха проснулся, дико мяукнул, бросился куда-то и свалился вниз, громко треснувшись об пол. Со страшным воем он умчался в комнаты, а Роза вздохнула, пожала плечами и сказала:

— Ладно. Пойдем посмотрим, если для тебя это так важно.

— Розочка, милая, прости, — извинялась по дороге Наташа. — Я едва соображаю…

21 мая, 23.34

Грета, Соня и Марта играли в карты. Они то и дело хохотали: картинки на картах мухлевали. Дама показывала валету голую грудь, от чего тот превращался в шестерку, король угрожал разбаловать туза в десятку, джокер отвлекал внимание анекдотами, а валеты то и дело оскорбляли друг друга и назначали дуэль.

Когда Маша зашла, девицы бросили карты и разразились охами да ахами — они восхищались тем, как Маша изменилась.

— Хочешь поразвлечься? — предложила Марта.

Маша с готовностью согласилась.

Соня взмахнула рукой, и бархатная штора отъехала в сторону, открыв полукруглое окно до самого пола. В доме напротив, на одиннадцатом этаже, приходившемся вровень их седьмому, в незанавешенных окнах горел свет. На кухне женщина в ситцевом цветастом халате готовила ужин, а в комнате лысый мужчина с упитанным брюшком смотрел телевизор.

Время от времени жена что-то кричала мужу. Видимо, он не отвечал, потому как она постоянно выбегала в комнату, размахивала руками и, судя по мимике, скандалила.

— Смотри, — прошептала Марта.

Она взяла какой-то небольшой предмет, подкинула, и серая штучка полетела к соседнему дому. Стукнув в окно гостиной, наделала шуму — лысый вскочил и, угрожая невидимому задире кулаком, выскочил на балкон.

— Живо на кровать! — позвала Соня.

Они плюхнулись на королевское ложе и приняли соблазнительные позы. Мужчина сначала попытался разглядеть хулиганов в темном дворе, чуть было не ушел обратно к телику, но все же задержался — осмотреться по сторонам. И заметил открытое окно, а в нем — трех ведьм.

Маша подумала, что начинающим актерам состояние «удивление, шок» нужно показывать именно так, как повел себя незадачливый сосед. Он застыл, челюсть отвисла. Постояв минуту, осторожно, по шагу приблизился к краю балкона — да так и замер, боясь пошевелиться. Девицы принялись изгибаться, потягиваться — Маше показалось, что она услышала тихий, но мучительный стон наблюдателя, после чего тот схватился одной рукой за сердце, другой — за поручень.

Жена в это время надрывалась на кухне — она уже давно что-то орала. Выставив перед собой руки, испачканные мукой, она примчалась в комнату, заметила на балконе мужа, с воплями и тявканьем ринулась за ним, и тут…

Маша даже не предполагала, что один человек знает столько ругательств — на весь двор разносились такие перлы, что в соседней квартире даже выключили музыку. Девицы довольно ржали и катались по кровати, дергая ножками.

— Двадцать лет замужем и ни разу… на чужого мужчину!.

— Да чтоб у меня язык отсох!.. — визжала женушка.

И тут она вдруг схватилась за горло, выпучила глаза и стала делать такие движения, словно ее сейчас стошнит. Наступила очередь мужа — воспользовавшись тем, что жена не может произнести ни звука, он схватил горшок с сухой землей и бросил с балкона, после чего, прямо как Отелло, вцепился жене в шею и поволок внутрь квартиры.

— Слушайте, а они друг друга не поубивают? — взволновалась Маша.

— Если за двадцать лет жизни они друг дружку не отравили, то и сейчас ничего не случится, — заверила Марта. — Милые бранятся — только тешатся, — добавила она и расхохоталась.