Все авиа-шедевры Мессершмитта. Взлет и падение Люфтваффе - Леонид Анцелиович

Эрнст Удет доверительно шепнул Вилли, что шансов получить дополнительный контракт на несколько десятков этих дальних разведчиков у него практически нет, как и нет сейчас надобности устанавливать мировые рекорды. Но Вилли отрабатывал существующий контракт на постройку и испытания трех опытных образцов. Второй V-2 взлетел в ноябре 1942 года, потому что у него долго ремонтировали погнувшуюся при резком торможении стойку шасси. Третий V-3 его опередил на полтора месяца. Но Мессершмитт внес в его конструкцию заметные изменения. Новые крылья увеличенной площади вмещали больше топлива, и расчетная дальность возросла до 11,5 тыс. км. Но самолет стал тяжелее и уже не мог взлетать с короткой полосы заводского аэродрома при полной загрузке. Пришлось его перевозить на юг от Аугсбурга на аэродром Лехфельд. Оттуда он и совершил свой 10-часовой полет над Южной Германией и Австрией, покрыв расстояние в 4,5 тыс. км. Для Вилли было очень важно продемонстрировать способность его разведчика летать на дальние расстояния.

Когда Вилли узнал, что Эрнст Хейнкель разрабатывает специальный скоростной самолет для побития рекорда скорости, он сразу дал команду Люссеру готовить предложение по экспериментальному скоростному самолету. В обоснование предложения Вилли подчеркнул важность чисто экспериментальных самолетов, разработчик которых не ограничен требованиями заказчика. Опыт, полученный при разработке и испытаниях экспериментальных самолетов, будет способствовать созданию более совершенных «функциональных» конструкций. Уже сейчас летные испытания скоростных самолетов дают больше информации, чем самые скоростные аэродинамические трубы, скорость потока которых значительно меньше. Конечно, для начала Вилли просил профинансировать скоростную экспериментальную машину.

Удет благосклонно отнесся и к желанию Мессершмитта прославить Германию новым абсолютным рекордом скорости не только для сухопутных, но и для морских самолетов. Существующий рекорд, равный 709 км/ч, был установлен итальянцем Франческо Агелло на гоночном самолете с поплавками. Предложение Мессершмитта по проекту Р-1059 было принято, и был оформлен заказ на три экспериментальные машины с индексом Bf-209.

Общий вид экспериментального самолета.

Вилли стоит у кульмана Люссера и долго ничего не говорит. В компоновке самолета он ищет что-нибудь лишнее. Он нацелен только на скорость. Этот самолет с одним мощным двигателем и одним пилотом должен только взлететь, сделать несколько пролетов над мерной базой и сесть. Для конструктора сейчас самое трудное – это увязать его геометрию, необходимую для посадки, с оптимальной для максимальной скорости. Наконец он изрекает: «Нагрузку на квадратный метр площади крыла увеличим в два раза по сравнению с истребителем 109В». Для Люссера это означает – нужен новый вариант с площадью крыла почти в два раза меньшей, чем у выпускаемого серийно истребителя.

Существенно, на два метра, уменьшается и размах крыла с очень тонким профилем. Но чтобы крыло было жестким и с меньшим весом конструкции передавало изгиб, Вилли своим карандашом «ломает» переднюю кромку крыла в метре от борта фюзеляжа, увеличивая хорду, а следовательно, и высоту корневых сечений. Теперь сюда, под фюзеляж, можно убрать и колеса основных ног шасси. В этом проекте Вилли впервые отступает от схемы крепления ног шасси истребителей 109 к фюзеляжу. Здесь ноги будут крепиться к крыльям и убираться к фюзеляжу. Впервые на этой гоночной машине за коком трехлопастного винта был установлен кольцевой маслорадиатор. Поэтому удалось носовую часть фюзеляжа сделать круглой. Короткий фюзеляж уменьшил свою омываемую поверхность на 30 %.

Экспериментальный скоростной Ме-209 V-1 перед первым полетом.

А водяной радиатор, создающий большое сопротивление, совсем убрали. Мощнейший форсированный мотор охлаждали крылья. Их загерметизировали изнутри для охлаждающей мотор жидкости, установили панели для испарения. Перегретая в моторе жидкость поступала сюда, испарялась, охлаждалась и снова перекачивалась в мотор. Ее вес составлял целых 400 кг. Кабина пилота переместилась назад к килю, и обзор вперед сильно ухудшился.

Конечно, эта гоночная машина не для рядового летчика. Она как гоночный автомобиль Формулы-1, и лететь с такой скоростью, какую она может обеспечить, дано не каждому. Взлет и особенно посадка – критические для нее режимы.

Вилли прекрасно понимал, в какие невыносимые условия он сажает пилота, управляющего этой летающей «торпедой» весом в две с половиной тонны. Понимали это и все остальные, кто хоть раз взглянул на это творение экспериментатора Мессершмитта.

Me-209 V-1, круглый маслорадиатор за коком винта.

Все подтвердилось после первого полета. Герман Вурстер взлетел на V-1 c полосы заводского аэродрома в Аугсбурге 1 августа 1938 года. Но сразу же пошел на посадку – сработала сигнализация перегрева двигателя. Потом к полетам подключился Фриц Вендель, который называл эту машину не иначе как маленькой, норовистой скотиной. Она очень долго разбегалась и была неустойчива при наборе высоты. На вираже при большой тяге двигателя переворачивалась на спину. Посадить ее было очень сложно – непривычно большая скорость касания, самопроизвольные развороты. А при попытке пилота парировать разворот тормозами она вылетала за пределы посадочной полосы.

Вилли внимательно следил за процессом обуздания его экспериментального самолета, вносил изменения во второй и третий экземпляры. Но вот взлетел и V-2 с Вурстером в тесной кабине. Два месяца они объезжали его с Фрицем Венделем, и он упорно демонстрировал нрав своего старшего брата. Наконец, он серьезно взбрыкнулся.

Утром Фриц взлетел на нем в тренировочный полет, предусматривавший ряд пролетов над мерной базой на умеренной скорости с разворотами в противоположном направлении. Мессершмитт выбрал Фрица для рекордного полета, но предупредил, что это планируется только на третьем, самом совершенном экземпляре экспериментального самолета. Весь полет в этот день прошел на редкость гладко. Фриц уже заходил на посадку, был на втором развороте, когда двигатель обрезало. Лихорадочно взглянув на приборы, Фриц увидел зашкаленный указатель температуры масла. Давление было на нуле. И тут козырек фонаря начал забрасываться раскаленным маслом двигателя.

Уже до этого выпущенные шасси и медленно вращающийся воздушный винт давали огромное сопротивление, а маленькие крылышки – небольшую подъемную силу. Новый V-2 просто падал. Фриц инстинктивно опустил нос машины, набрал немного скорости и перелетел через деревья, посаженные вдоль шоссе. Через стекло он уже почти ничего не видел. Но вот и начало полосы. Удар был очень сильный, но ушлый Фриц уперся ногами в приборную доску и выдержал эту огромную перегрузку. Самолет снова взлетел, снова упал на одно колесо и перевернулся. Фрица спасли туго затянутые привязные ремни. Но экспериментальный самолет V-2, каждый силовой элемент которого был вылизан до грамма, таких кульбитов выдержать не смог, и его пришлось списать.