Магия возможных действий - Ярослав Коваль

– Там должен быть проход!

– Он там был, но только до тех пор, пока не построили новый дом…

– Как же тогда? – девушка наскочила на машину, к счастью, довольно-таки чистую.

– Сюда, вот в эту арку.

– А может, попробуем вернуться на Средний? – предложил тверичанин.

– Что-то я сомневаюсь, что это надо делать прямо сейчас, – отмахнулась курсантка, ныряя в очередной проход.

После широких раздольных дворов полутемный лабиринт, стиснутый со всех сторон хоть и невысокими, но массивными строениями, заставил их занервничать. Кайндел неслась наобум, надеясь, что она не уткнется в тупик. Когда-то желтые, а теперь неопределенно-грязного цвета стены давили на нее, квадратные дворы казались настолько неприютными, что оставалось лишь дивиться, как целые поколения умудрялись тут вырастать вполне нормальными людьми. «В этих стенах нельзя жить, можно лишь сходить с ума», – подумала она, но тут же смутилась. Ей вспомнился один из однокурсников, который отзывался о вынужденно покинутой коммуналке, где прошло его детство, с грустью, светлой просто на удивление.

К собственному изумлению, дорогу она угадала, проскочила очередную темную, полную неприятных запахов арку и оказалась на следующей линии, где от нее и ее команды во все стороны прыснули люди, толпившиеся у небольшого грузового автомобиля, который был нагружен картофелем по самую крышу. Бдительности василеостровцы не теряли. Водитель «Газели», торговавший картофелем, сунулся в салон, вылез оттуда со старинным, но явно действующим дробовиком, растерянно повел стволом – его явно удивило и даже слегка обидело то, что вооруженные люди откровенно проигнорировали его товар.

– Куда? – крикнула Кайндел Роману. – Туда?

– Или туда. Все равно…

– Слушайте, надо как-то выяснить, гонятся за нами или нет, – вмешался тверичанин. – Ну как-то же надо…

– Согласна, – она указала спутникам на дальнюю арку. – Вот туда. Занимайте оборону.

И оглянулась.

Арка эта была из необычных. Такие еще сохранились на Васильевском острове, хотя встречались не чаще, чем деревянные постройки в центре Москвы. Можно было лишь гадать, почему и как арка обрела именно такой вид, однако факт оставался фактом – она как бы состояла из двух частей. В самой середине свод заканчивался, и вместо него разверзался узкий колодец в высоту здания. Каждую из его стен даже прорезали окнами по количеству этажей, хотя зачем – можно лишь гадать. Вставленные в рамы стекла были неописуемо стары и столь же неописуемо грязны. Толку от них не было, конечно, никакого, потому что свет сюда практически не проникал, и только в самом верху, над головой, яркое до белизны небесное сияние отчерчивало ровный прямоугольник.

Не думая о том, что куртку можно измазать не только в грязи, но и в более пахучей и куда менее приятной субстанции, девушка прижалась спиной к стене.

– Сергий, помоги мне.

– Что делать? – молодой священник торопливо спрятал пистолет в кобуру.

– Держи меня за руку. Сейчас я буду смотреть… А ты, пожалуйста, помоги мне вернуться в мое тело.

Кайндел взглянула ему в глаза и поняла – он не просто догадывается, что она имеет в виду, он чувствует.

И запрокинула голову. Обычно на то, чтоб уйти в медитацию, требовалось как минимум минут пятнадцать, сейчас же у нее были в запасе считанные секунды. Запястье отягощал артефакт, он должен был ей помочь. Но дело здесь было не в скорости, а в опасности неправильно сбалансированной медитации. Не так уж трудно исторгнуть душу из тела, что свою, что чужую, куда труднее запихнуть ее обратно.

Именно в этом ей должен был помочь Сергий.

Чародейка открыла глаза. Прямоугольник над головой был пронзительно-ясным, и к нему она рванулась со всей силой надежды на лучшее – как к путеводной звезде.

Этот лоскуток неба накрыл ее, словно полог, чьи опоры и веревки подрубили все разом. Она заметила, как мимо нее проскочили и ухнули вниз все стекла, покрытые многолетними бурыми напластованиями, едва видимые сквозь них лестницы со сломанными и покореженными перилами, с грубыми бетонными стенами и надписями на них.

А потом вниз ушла и крыша. Она Кайндел совсем не интересовала, поэтому девушка даже не заметила, какого та цвета. Внизу ступеньками потянулись и другие крыши, а ниже – улицы. И люди – крохотные, но каждый из них особенный, различимый, потому что видимый не в обычном спектре, а в магическом. Среди них девушка выхватила взглядом и тех, кто, собственно, ее сейчас интересовал больше всех.

Одного желания вернуться обратно оказалось недостаточно, и у нее, когда она осознала это, перехватило дыхание. С паникой едва удалось справиться. Темные пятна перед глазами замельтешили, как мухи, разлетающиеся от мухобойки. Прерывисто дыша, она пришла в себя и поняла, что до боли в собственных пальцах стискивает ладонь Сергия. Тому, наверное, было еще больнее, но даже выражением лица он не давал этого понять, был суров, сдержан и полон сочувствия. Он прижимал сверху ее ладонь и спокойно смотрел то на нее, то в землю, но его близость она чувствовала не только рукой и плечом.

– Все, – простонала она. – Все нормально.

– Ты в порядке? – спросил он, украдкой разминая слипшиеся пальцы.

– Да.

– Что увидела? – нервно спросил Илья – он прижимался плечом к стенке, а автомат очень удачно пристроил на урну.

– Продолжаем идти прежним путем. Нам сейчас на Средний лучше не соваться. По крайней мере, до Семнадцатой линии.

– А почему именно до Семнадцатой? Что за ерунда?

Кайндел мутило, перед глазами все плыло. Дыхание перехватило еще тогда, в самый напряженный, самый нервный момент медитации, и до сих пор еще толком не удавалось вздохнуть. Едва осознавая, что делает, она жестом Багиры вытащила пистолет и направила его на тверичанина.

– До сих пор все было отлично, – глухо проговорила она («Елки, что я несу?!»). – Либо делай, как я говорю, и сразу, либо я тебя убью.

– Все, замолчал. – Он слегка побледнел, но – чувствовалось – не был выбит из колеи. Скорее просто удивился. Не слишком-то верит – подумала девушка. Просто готов согласиться, что, пожалуй, перегнул палку.

Чародейка сделала несколько шагов в глубь арки, туда, где свод снова смыкался над головой. Ее немного шатало из стороны в сторону, потребовалось некоторое усилие, чтоб поймать равновесие и хоть как-то привести себя в порядок. Она помнила, где увидела преследователей – слишком уж они близко, хоть пока и не наступают на пятки. На то, чтоб привести себя в порядок, времени нет.

– Вперед, ребята, – устало произнесла она, разглядывая окно, расположенное почему-то прямо под аркой. Оно явно принадлежало жилой квартире, потому что, хоть и было загорожено изнутри листом фанеры, однако неплотно, и темную занавеску слегка золотил свет лампы. К чему здесь было делать окно – непонятно, даже при распахнутых шторах в ясный день света из него будет литься не больше, чем кипятка из закупоренной грелки.