На мотоциклах "Урал" вокруг света - Александр Синельник

Мусульмане-фанатики, стоящие на страже своих государств, европейцев-одиночек грабили, издевались, сбрасывали в колодцы, это были „крутые“ меры, лишь бы воспрепятствовать вторжению чужестранцев. Быть может, это было естественно, ведь у Европы были весьма агрессивные интересы, а у Африки — необходимость защиты. Но несмотря ни на что, несмотря на обилие смертей, пропавших путешественников, в эти районы всё больше и больше отправлялись разведывательные экспедиции. Такие искатели, как Хью Клаппертон, Ленг, Денем, братья Лендерсы, Аудни, Рене Кайе, Леторзек, Генрих Барт и другие, прокладывали свои пути-дороги в северо-западную Африку.

Для более успешного исследования была необходима тщательная подготовка. Некоторые исследователи несколько лет изучали арабский язык и разные наречия, меняли свой физический облик, тренировались, чтобы ничем не отличаться от арабских купцов, за которых выдавали себя. Иной читатель может подумать: „А не слишком ли автор сгущает краски?..“ И в самом деле, мы сегодня передвигаемся открыто и свободно по мусульманскому Судану, не остерегаясь нападений, не имея огнестрельного оружия, не рискуя быть закиданными камнями фанатичной толпой. А каких-то 100 лет назад ехать так было бы просто невозможно. Но и мы ещё только в начале пути, а что ждёт нас далее, честно — не знаем. Пока со стороны хозяев страны не замечаем признаков агрессии, ненависти. Наша цель — пересечь континент и она не задевает чьи-либо интересы. Наше появление не таит зла, и местные жители чувствуют что мы несём с собой.

Я думаю — разным путешественникам, всех времён, встречаются не всегда одни и те же люди на пути. Путешественник путешественнику рознь, от этого зависит, во многом, субъективное суждение и мнение о странах и народах. Считаю своим долгом осветить этот вопрос, оставаясь при этом беспристрастным, описывая характер жителей Сахары. Наверное, не лишним будет выразить сейчас и в дальнейшем свое мнение и взгляд, дабы, по мере возможности, выяснить сложившееся противоречивое представление публики, которое весьма нелестно для арабов.

В силу не всегда достоверной и разноречивой информации, начиная с первых исследований и заканчивая современными знакомствами в данной части материка, ставится тёмное пятно на национальный характер народа. Если я займусь пересказом объёмных описаний Судана и его жителей многих известных путешественников и свидетелей, то только утомлю читателя.

Во взаимоотношениях с местными жителями существенную роль играет внутреннее, психологическое состояние путешественника, в конечном итоге, его сердце. В приключенческой литературе, для остросюжетности, часто использовались кровожадные, злые персонажи, которыми, якобы, переполнена Африка, в таких произведениях большое влияние имеет красноречие автора. Отдалённые и затерянные суданские деревушки олицетворяли сохранённую обитателями красоту и цельность народа, где отсутствие излишеств прогресса и бесполезных вещей не исказили их национальную сущность. Из поколения в поколение передаются тут мудрость и древние законы предков, а влияние сходящего с ума просвещённого» мира весьма слабо, и поэтому облик нубийцев и арабов этих провинций не обезобразила современная культура и болезненная, губительная для человека пропаганда Запада. Здесь человек охраняет себя и свою культуру, он не изменил своего скромного обихода и мазанных голых глинобитных стен с молитвами, высеченными на стенах, на их белизне.

Лучи ложного света и блеск обезумевшего западного мира не часто заглядывают в эти потаённые уголки человечества. На улицах селений редко увидишь женщин, а если встретишь, наверняка увидишь только опущенную и закрытую платком голову. Арабские представительницы прекрасного пола сохранили свой нравственный облик, оттого не ведают вероломного разрушения души внутри себя. А во что превратилась современная европейская и американская женщина, когда коснулся её дух эмансипации, так называемый, «дух свободы». Несчастлива и разбита, позабывшая своё природное божественное назначение. В результате, при всей своей внешне эффектной наготе, она не привлекательна, не тепла, и не красива, обладая лишь искусственной чрезмерной «псевдокрасотой». Арабские женщины ведут себя благочинно, а мужчины по отношению к нам — приветливо и доброжелательно.

Мужчины на наши расспросы отвечают участливо, размеренно. И пусть это мои лишь поверхностные наблюдения, и если покопаться глубже, конечно найдутся противоречия. Проезжий гость для суданских арабов, это — не случайность, а знамение Свыше. Если вы остановились у них дома, то обязательно будете приглашены к столу, хоть и очень скромному. Но то, что имеется из съестного, будет стоять перед вами, даже если это и последнее кушанье у многодетных хозяев. Чтобы составить полное представление о народе, населяющем страну, недостаточно, конечно, видеть только провинцию, следует поглядеть на столицу, на многие города. А там, в зоне городов, уже замечается ухудшение душевных качеств суданцев. Люди шумливы, мелочны, нагловаты. Вот вам и ещё один пример «величия» современной белой культуры.

Одеяние суданцев за многие столетия не претерпело каких-либо существенных изменений, по-прежнему характерен мужской головной убор — тюрбан, и белая, до щиколоток, рубашка, лёгкие кожаные тапочки. Более чем удивительно видеть среди пыли и песка кипенно-белые одежды арабов, значит — можно прибавить им ещё одну положительную характерную черту — чистоплотность.

От Вади-Хальфы до Абри дорога идёт среди тёмных гор, а в шины мотоциклов врезаются острые камни. Грунтовка — сплошной шлак, затрудняющий движение. Люди в Вади-Хальфе уверяли, что дальше дорога очень хорошая, но как мы впоследствие поняли, почти все пустынножители свои дороги, какие бы они ни были, плохими не назовут никогда. Похоже, суданцы очень высокого мнения о своём бездорожье, вот и вводят нас в заблуждение такой интерпретацией.

Я понял одно, что Судан — это запутанный лабиринт, в котором разобраться будет нелегко. Там где кончается шлак, начинается песок, а это просторы, где каждый человек имеющий «колеса», прокладывает свою личную тропу.

Первый попавшийся городишко увлёк нас в путаницу однотипных одноэтажных домиков, где улицы не имеют характерных обозначений и указателей. На так называемую междугороднюю дорогу нас вызвался вывести один пожилой человек, оказавшийся общительным и весёлым. Взгромоздился он на крыло мотоколяски и долго кружил нас вдоль местных харчевен, приветствуя всех и каждого, тем самым, за счёт нашего мотоэкипажа, повышая себе авторитет в городе. Ничего не возразишь — друзья с севера! Когда же мы твёрдо повторили свою просьбу, суданец привёл нас к искомой дороге, указав направление на город Дельга. Но просто так он не отпустил нас и настоятельно попросил посетить его жилище. Пообещал угостить чаем и продать, труднодоступный в этих местах, бензин. Стоило нам только остановиться у порога дома этого сухопутного лоцмана, как нам тут же его домочадцы вынесли четыре стула и холодную воду, чтобы мы могли отдохнуть в ожидании обещанного бензина. Из-за углов стали вырисовываться силуэты любопытных. Вскоре силуэты из темноты приняли реальные формы плоти в белых одеждах. Люди внимательно разглядывали нас, пытались завязать беседу. Стали невпопад задавать вопросы: