Герой из героев. Попытка не пытка - Елена Тихомирова

армии, – заметил один из них и другой, сосредотачивая на мне взгляд, влёт припомнил:

– Ага. Странный. В трактире монеты ненашенские вроде как предлагал. Чай, не шпион ли?

– Я не шпион.

– А тогда ну! Показывай, что в мошне таскаешь.

Как хорошо, что я храню деньги в кармане!

– С какой стати я должен вам вещи свои показывать?

Следующими моими словами должна была стать фраза следующего содержания: «Но если хотите знать, то там табак. И всё». Но м-да. Не вышло у меня произнести это вслух. Я сам не понял, как и отчего оказался на земле. Удар кулака по челюсти сбил с ног так быстро, что до меня даже не сразу дошло ощущение боли. А потом мир погрузился во тьму.

Вывод. Не надо взывать к логике пьяниц, ищущих с кем бы подраться.

Подумав, я подчеркнул слово «вывод» двойной линией, потому что до сих пор периодически наступал на те же самые грабли, хотя, вроде как, прекрасно осознавал возможные последствия.

Глава 14

Открыв глаза (точнее попробовав это сделать, потому что по ощущениям вместо век у меня вдруг оказались стальные заслонки), я увидел яркий солнечный свет. Это удивляло. Мне хорошо помнилось, что вечерело. А затем снова пришло ощущение сильнейшей боли. Непроизвольно я застонал, и надо мной сразу склонилось заплаканное личико Элдри.

– Проснулся, – улыбнулась она сквозь слёзы и тут же обратилась к кому-то. – Морьяр проснулся! Он проснулся!

– Тпр-ру, – донёсся до меня мужской голос.

Лошадь, а вместе с ней и повозка, остановились. Это я понял по звукам и ощущениям. Потом зрение даровало мне возможность увидеть возницу. Им оказался седой длиннобородый старик с добрыми светлыми глазами.

– Хорошо, что пришёл в себя. Как вы, молодой человек?

– Отвратительно, – прохрипел я. – Насморк стал хуже.

– Ха, ещё и шутите! – принял он за юмор мои слова.

И зря. По мне, так нет ничего хуже отсутствия возможности нормально дышать. Я был готов мириться с нынешними побоями и гематомами, я был готов терпеть горящие лёгкие, бесконечный грудной кашель, опухшее горло, но… Великая Тьма, только не сопли!

– Ладно дело. Видимо и правда в рубашке родились. Кости все целы вроде, так что с таким настроением на поправку быстро пойдёте.

– А кто вы?

– Я молящийся Артур.

– Молящийся?

– Я жрец богини Энкаймы. Служу ей с тех пор, как овдовел.

– Не знаю такой, – мысленно перебирая имена всех известных мне богов, ответил я. – В каком мы мире? За пределами Звёздного Ока?

– О-о-о, – вдруг протянул старик. – Кажется, девонька, он умом помешался. Такую ерунду несёт.

– Морьяр всегда странно говорит.

– Молодой человек, на вас вчера разгулявшиеся добрые люди напали. Подумали, что супостат вы засланный да осерчали без разбору. Хорошо, что соседка моей невестки Варьюшки добрая женщина. Она устыдила охальников, охолонула. А то б зашибли вас насмерть… Никак любы вы богине, раз оберегла так.

– Да что это за богиня такая! – начал сердиться я, но мой голос из-за вынужденной хрипоты не прозвучал грозно.

– Самая заботливая и добрая, – с лаской ответил старик и попытался напоить меня водой из фляги. Попутно и разъяснениями своими «развлёк». – Она всех немощных бережёт, за благие дела награждает, учит против зла не бояться идти да помогает от магии противоестественной избавляться. Хорошо, что наш добрый герцог в богиню уверовал. С именем её очистим весь Амейрис от магов, а в особенности от Чёрного Ордена, Тьме служащего! И да останутся только добрые люди в нашем мире. Спалим всех волшбу творящих на кострах за их мерзкое желание сравниться с богиней Энкаймой!

При своих последних словах он гордо и с восторгом посмотрел куда-то в сторону. Пристально. И я, проследив за его взглядом, едва не поперхнулся подаваемой мне водицей, так как увидел две конструкции, похожие на вертикально закреплённые лесенки. На них были распяты сожжённые человеческие тела.

И да, у меня не возникло даже тени сомнений. Это определённо был некий обряд захоронения… Такой, где, ай-яй-яй, нехороших волшебствующих людей отправляют в последний путь добрые неволшебствующие люди.

Замечу, я излишне часто говорю тогда, когда следует промолчать. Но на этот раз не стал совершать глупость. Однако не скажу, что этому поспособствовал интеллект. Скорее больное горло да пробравший меня животный страх…

Хочется верить, что причины шли именно в таком порядке.

– Напились, юноша?

– Д-да, – заикаясь, прошептал я.

– Тогда поедем дальше.

– Ку-куда?

– Моя дорога в город Ниттер лежит. Вызвали меня туда из монастыря зачем-то. Зачем не сказали, – голос старика приобрёл ворчащие нотки, – а ехать с седмицу! Хорошо хоть полдня пути только и осталось. К вечеру приедем. А там вас в храме на ноги быстро поставят и будете дальше людям добро нести.

Я? Добро? Да сдохните все!

– Да. Конечно, буду.

… Что поделать? Страх издревле являлся отличным средством вербовки для любой из религий.

– Как хорошо, что вера в Энкайму основана на доброте.

Артур, не уловив за моим смиренным хрипом сарказма, улыбнулся и ответил:

– Да, истинно так. Любовь самое важное для верующих в Энкайму. И я уверен, что вы вскоре почувствуете её милость и присоединитесь к нашей вере. Ведь эта вера единственно настоящая. Она полна очень важных и истинных заветов, ограждающих всех людей от любого зла.

– А что с теми, кто хоть в чём-то нарушает эти священные правила?

– Они будут очищены страданиями. Тогда Энкайма простит их. Наша милостивая богиня любит каждого из своих чад.

Артур вернулся на место возницы. Я же, пользуясь моментом, подтянул к себе Элдри за рукав так близко, как мог, и зашипел ей прямо в ухо:

– Ни слова о магии! Поняла?!

– Да.

– И продолжай практиковаться! Сейчас же!

Не хватало только, чтобы кто-то из таких вот фанатиков почуял в девчонке одарённое дитя! Треклятье! Только бы никто там не умел видеть энергоцентры! Мне тогда с моими сразу хана.

Элдри утвердительно кивнула. Достаточно быстро и уверенно, чтобы мне успокоиться. Так что я снова лёг и постарался расслабиться. Однако что-то возле левой руки мешало моему покою. Я попробовал вытащить это нечто, и им оказался крошечный, основательно потрёпанный медвежонок Катрин.

– Он поможет тебе поправиться, – сказала девочка в ответ на мой растерянный взгляд.

Я криво улыбнулся, подумал и, отложив медведя в сторонку, спросил:

– С чего ты так обо мне заботишься? Сама убить хочешь?

Она задумчиво наклонила голову набок и серьёзно ответила:

– Да.

– Тогда постарайся сначала вырасти.

Я прикрыл глаза и в намерении сбежать от боли решил поспать. Заснуть получилось на удивление легко. Похоже, моё состояние и