Жертвы Плещеева озера - Анна Князева

– Верила, – уныло повторила Азалия. – И где же он, твой Сережа?

– Не говори так! – Ольга помрачнела.

Они высадили Азалию у ее дома и поехали к Ольге. Разговор затянулся до позднего вечера. Дайнека несколько раз пересказала подруге то, что узнала от Петровой. Но Ольга заставляла рассказывать снова и снова и каждый раз находила новые подробности. На протяжении разговора она несколько раз плакала, смеялась и даже злилась.

– Значит, Сережа пришел за помощью, а эта…

– Петрова, – подсказала Дайнека.

– Эта гадина не захотела помочь?

– Не за что винить Валентину, она жила с человеком, которого боялась. Сама видела, как Карманов с ней расправился. Ввяжись она в эту историю тогда, он сделал бы с ней то же самое, только раньше. И большой вопрос, оказался бы рядом с ней кто-нибудь, чтобы помочь, как мы в этот раз.

– Скажи, Дайнека… Ты веришь, что Сережа найдется? – робко спросила Ольга, перед тем как отправиться домой.

– Верю! – горячо ответила Дайнека.

– Точно-точно?

– Иначе зачем бы мы все это затевали?

Дежурный на первом этаже Следственного управления взял ее паспорт и поинтересовался:

– Вы к кому?

– К Шафрану Федору Ивановичу. Он меня вызывал, – ответила Дайнека.

Сержант записал ее данные в журнал и вернул паспорт:

– Проходите. Кабинет Шафрана на третьем этаже.

– Я знаю.

Федор Иванович встретил Дайнеку новостью:

– Я говорил со следователем, который ведет дело Ежова.

– Ведет или вел? – уточнила Дайнека.

– Ведет. В деле неожиданно появились новые подробности. На Ежова написано несколько заявлений. Его обвиняют в хищении антиквариата. Как выяснилось, старик – страстный коллекционер старинных икон и церковной утвари. По сути, мастерская создавалась для того, чтобы время от времени выуживать для себя наиболее ценные предметы искусства. Ежов действовал осторожно только первое время. Потом, как водится, обнаглел. Сейчас он в больнице.

– Что с ним?

– Инфаркт. Однако, несмотря на это, он дал первые показания. Есть информация, которая вас заинтересует.

– Что за информация? – оживилась Дайнека.

– Ежов сообщил следствию, что подвергся нападению со стороны Карманова Вячеслава Семеновича. Карманов обвинил его в хищении иконы «Лик Спасителя» работы Андрея Рублева. Ведь именно эта икона была похищена с рабочего места Сергея Панкратова?

– Так сказала Валентина Петрова.

– Как вы думаете, откуда Карманов узнал, что ее похитил Ежов?

– Намекаете, что доказательства нашел сам Сергей? – спросила Дайнека.

– И, возможно, отправился с ними к Карманову, – предположил следователь.

– Если так… Добром это не кончилось. – Дайнека погрустнела.

– Сложно судить об этом.

– А мне не сложно. Ведь Светланы Корчинской уже нет в живых, а она каким-то образом была связана с Сергеем Панкратовым.

– Тогда открою вам самое главное: вы оказались правы.

– В чем? – Дайнека подалась навстречу Шафрану.

– Дело Петровой напрямую связано с убийством Светланы Корчинской.

– И с делом об исчезновении Сергея Панкратова, – добавила Дайнека.

– Это очевидно, ведь они по меньшей мере однажды встречались, о чем свидетельствует визит Панкратова в гостиницу «Вечерние огоньки». Но я сейчас не о том. Речь идет о редком везении. На сумочке Корчинской нашли отпечатки пальцев Карманова.

– Вот уж повезло!

– Но прежде, чем повезло, мы перерыли все мусорные контейнеры в радиусе двух километров вокруг Лужнецого моста и обследовали дно Москва-реки.

– И где в результате она оказалась?

– В мусорном контейнере возле университетской высотки.

– Что теперь будет?

– Отпечатки Карманова – неопровержимое доказательство его участия в убийстве Корчинской.

– Значит, это он столкнул ее с моста? – спросила Дайнека.

– Я сказал – участие. Но не исключаю организацию убийства. Так или иначе, ее сумочка побывала в руках Карманова, поскольку отпечатки нашли внутри.

– Он рылся в ней. – Дайнека поморщилась.

– Карманов – темная личность, – заметил Шафран. – За все время его, так сказать, деятельности против него возбуждалось двадцать семь уголовных дел.

– Ого!

– Но он ни разу не попал за решетку. И это говорит о его предусмотрительности и ловкости. Однако и на старуху бывает проруха: он допустил прокол. Теперь передо мной стоит задача: выяснить, за что убили Корчинскую. И сделать это я смогу, только посадив Карманова в СИЗО.

– Ну так посадите его! – воскликнула Дайнека.

– Не могу, – вздохнул следователь.

– Почему?

– Пока нет оснований.

– Вы шутите?! Он избил Валентину Петрову и оставил ее умирать на холоде в беспомощном состоянии!

– Чтобы доказать его причастность, потребуется время. Карманов – тертый калач. Как только сообразит, что к чему, только его и видели.

– Думаете, сбежит?

– Средствами он обеспечен. Уверен, что Карманов рванет за границу, едва почует опасность.

– Что же теперь делать?

– Нужны формальные основания, чтобы взять его под стражу. Для этого я пригласил вас.

– Дадите мне пистолет и отправите брать Карманова? – усмехнулась Дайнека.

– Всего-навсего сниму с вас показания, – серьезно ответил Шафран и положил перед собой бланк протокола. – Меня интересует вчерашний эпизод у дома Ежова. Когда вы к нему подъехали?

– Около двенадцати.

– Кто с вами был?

– Мои подруги.

– Их имена? – Шафран быстро заполнял протокол.

– Азалия Волкова и Ольга Панкратова.

– Не та ли это Панкратова…

– Да, Ольга – жена Сергея.

– Ясно. – Федор Иванович перечитал свои записи. – Теперь в произвольной форме изложите, что вы видели.

– Как только мы подъехали к дому Ежова, оттуда вышел Карманов.

– Его машина стояла во дворе дома?

– Нет. На улице у ворот.

– Что дальше?

– Он сел в машину и уехал. Минут через пятнадцать-двадцать приехала «Скорая помощь».

– Вы видели, как из дома выносили Ежова?

– Да. Сразу после этого мы уехали.