Близнецы. Завещание сына - Андрей Анисимов

– Я подполковник Ерожин, из Управления внутренних дел. Откройте.

– Покажите в объектив удостоверение.

Ерожин покрутил головой и, обнаружив видеокамеру, раскрыл перед ее глазком свою книжечку.

– Входите.

Ворота медленно и бесшумно поползли внутрь, открывая глазам лужайку с декоративными кустами. Травку забелил снежок, но под ним угадывался идеально подстриженный газон. Ерожин шагнул в образовавшийся проход и по гранитным плитам, мимо столбов со светильниками, имитирующими старинные газовые фонари, направился к крыльцу.

– Ни хрена себе домик! – усмехнулся он. – Я и не знал, что в центре старой Москвы, такое понастроили…!

В холле у него еще раз проверили документы, но теперь в удостоверение заглядывал не объектив камеры, а глаз живого стража подъезда.

– Сейчас я вас свяжу с Игорем Михайловичем, – предупредил охранник в камуфляжном костюме и, набрав номер по мобильному, сообщил, что Вярцева желает видеть подполковник с Петровки, после чего Ерожин взял трубку.

– Здравствуйте, Игорь Михайлович, мы с вами не так давно говорили по телефону, только не знали имен друг друга. Теперь мне необходимо переговорить с вами лично.

– Поднимайтесь, хотя не представляю, чем смогу помочь подполковнику милиции.

Петр Григорьевич вступил в мерцающий серебром лифт. Металлическая кабина напоминала атрибут космодрома. Он нажал на седьмую кнопку и плавно поплыл ввысь. Лестничная площадка поразила размерами и пальмой. Тропическое растение распустило веер ветвей под самым потолком. Отделанная орехом дверь раскрылась, и навстречу гостю не спеша выплыл высокий, атлетического сложения мужчина в белом махровом халате.

– Пока вы поднимались, голубчик, я припоминал ваш голос. И знаете, вспомнил.

– Я не сомневался, – улыбнулся Ерожин, оглядывая интерьер. – Теперь я знаю, как выглядит рай.

– Ну-ну, – скептически изрек хозяин, пропуская названого гостя в прихожую.

Подполковник снял куртку и проследовал в глубь апартаментов. Шиком квартира милиционера не удивила. В подобных домах ему бывать доводилось, и он сумел составить представление о вкусах новой буржуазии. Их жилища мало разнились между собой. Полированная, под старину, мебель, золоченая, под старину, бронза, огромный японский телевизор и компьютер в кабинете. Подобный набор он пронаблюдал и здесь, пока его вели в бар.

– Коньяк, бренди, водка, чай? – предложил хозяин, указывая на глубокое кресло, обтянутое пятнистым мехом.

– Для водки рано, для коньяка поздно. Давайте сначала побеседуем, – отказался подполковник.

– Как прикажете, голубчик, – безразлично согласился Игорь Михайлович, усаживаясь напротив. – Простите, что в халате, но вы так неожиданно. Я весь внимание.

– Должен сознаться, что не случайно набрал номер телефона виллы в поселке Внукова, – осторожно начал Ерожин.

– Увидев вас, я догадался, – тем же безразличным тоном сообщил Вярцев.

– Дело в том, что, когда мы с вами беседовали, вы думали, что умираете, а я подозревал, что вы совершенно здоровы. Поэтому очень признателен за вашу откровенность.

– В чем она выражалась?

Ерожин отметил, что хозяин побледнел и в глазах у него появилось замешательство:

– Вы сразу признались, что собрались на тот свет.

– Допустим. Но с чего вы взяли, что я совершенно здоров?

– Тогда я подозревал, а сейчас знаю точно. Вы умный человек, а попались почти на голый крючок. Вот ваша флюорография с заключением рентгенолога той самой поликлиники. У вас нет болезни, вы жертва аферы врача. – И Ерожин протянул хозяину конверт со снимками и выпиской.

– Зачем он это сделал? Его же могут убить? – удивился Вярцев.

– Его уже убили. Крапивников мертв.

– Вот оно что. Теперь понятно, чем вызван ваш визит. Его укокошил один из «умирающих», и вы подозреваете меня.

– Такую версию я имею в виду. Но вас не подозреваю.

– Очень великодушно, голубчик, с вашей стороны.

– Дело вовсе не в великодушии. Вы до моего прихода не знали, что оказались жертвой аферы, и не могли желать мести.

– Логично.

– Скажите честно, вы съехали с виллы, потому что вам предложили лечение. Я прав? Вам предложили знахаря?

– Да, это так.

– Вы должны мне помочь. Знахарь – участник аферы. С его помощью я могу поймать всех, кто решил вас облапошить.

– Я ничего никому не должен. За собственную глупость я расплатился сполна.

– Но зачем вам покрывать этих мерзавцев?

– Поздно, подполковник. Я уже встретился с этим человеком, заплатил ему деньги и получил лекарство. Теперь я понимаю, что это за снадобье…

– Но вы увидите лекаря еще.

– Нет. Он предупредил, что встречается с пациентом только раз.

– Вам это не показалось странным?

– Не показалось. Целитель хороший психолог. Он объяснил свой метод.

– Любопытно.

– Если лекарство подействует, нужды в повторном визите нет. Если не подействует, а он обещал только пятьдесят на пятьдесят, то встречаться тем более не стоит. Мол, боится, что в случае неудачи пациент его убьет.

– Сколько, если не секрет, вы отдали за снадобье?

– Десять тысяч долларов. И оплатил целителю такси, – грустно признался Вярцев.

– Занятный штрих. Во что же вам обошелся транспорт народного лекаря?

– В пятьсот рублей. И он потребовал расписку.

– Расписку на что?

– На десять тысяч долларов. Я написал ему от руки, что снадобье за эти деньги получил.

– Очень любопытно… А пятьсот рублей вы в расписке не указали?

– Нет, он просил расписаться только за доллары.

– Вы писали расписку своей ручкой?

– Нет, он мне дал свою.

– Не помните, как она выглядела?

Вярцев задумался:

– Белая, с золотым наконечником.

– Надпись на ручке не разглядели?

– Там были какие-то буквы, но мне было не до их чтения.

– Вы бы эту ручку узнали?

– Возможно, да, возможно, нет.

– Когда вы встречались со знахарем?

– Вчера в тринадцать ноль-ноль.

– Где?

– В гостинице «Турист». Третий этаж, триста тринадцатый номер.

– Символично.

– Я тоже так подумал.

– Как он выглядел?

– Никак. Не большой и не маленький. Лицом немного на лиса смахивает. Ни усов, ни бороды. Одет во что-то дешевенькое, а часы «Роллекс» и в булавке на галстуке бриллиантик карата в два.