Сказки Заколдованного Замка - Игорь Стрелков

Драконы тоже магов ценили. Как в кулинарном, так и во многих других отношениях. Иметь в своей коллекции хотя бы несколько засушенных волшебниковых голов считалось делом престижа. Среди пернатого племени ими всегда шла бойкая меновая торговля. За череп колдуна на их торжищах давали три, а то и пять рыцарских (в зависимости от достоинства и состояния предмета), а голова какого-нибудь особенно знаменитого волшебника ценилась буквально на вес золота. Недоброжелатели утверждали, что указанный Окаянц (и вправду драконоборец непревзойдённый) только потому уцелел, что мудро завещал свою голову после смерти сразу четырём самым могучим драконам, и те ревниво охраняли «наследство» от остальных конкурентов.

В общем же в перерывах между нечастыми схватками драконы и маги прекрасно ладили. Ни те, ни другие не были заинтересованы в окончательной победе, что бы там ни писали в наших хрониках.

Молодой кнехт Ультр Экстримус, вступивший в отряд в надежде поскорее заслужить рыцарский султан, пояс и шпоры, ничего этого ещё не знал. И готовился к жестокой и опасной битве. Всю дорогу он приставал к Лисихвосту с расспросами о повадках драконов, волшебных свойствах и способах их одоления. Ловчий откровенно потешался над наивным юношей, готовым с раскрытым ртом «проглотить» любую старинную охотничью байку: хоть про синюю акулу, пойманную на удочку в мелкой речке, хоть про гигантского плотоядного зайца, подстреленного из арбалета и в агонии прочертившего на земле прямо у ног охотника глубокие борозды своими аршинными зазубренными когтями.

— Раскрою вам, молодой человек, одну тайну, — очередной раз максимально серьёзным тоном разглагольствовал Лисихвост, краем глаза наблюдая за тем, как его подмастерья давятся от еле сдерживаемых приступов хохота. — В своё время именно её познание помогло мне добиться успехов в драконоловле. Итак, запоминайте: куры и драконы происходят от одного предка. Поэтому, наблюдая за поведением этой глупой и безобидной домашней птицы, можно досконально ознакомиться с повадками пернатых змеев и разработать соответствующие боевые приемы. Вы ведь частенько бывали в сельской местности, не так ли? Нет? Вы потомственный столичный житель? Ах, как жаль! Иначе вы бы наверняка знали, что петушиный гребень — точная копия драконьего и что у молодых петушков до семилетнего возраста из клюва торчат клыки, которые выпадают только по достижении зрелости, но их заносчивый и драчливый характер от этого ничуть не улучшается. Советую вам понаблюдать за петухами на ближайшем постоялом дворе. Думаю, что полученный опыт вам очень пригодится в предстоящей схватке.

Нет, уважаемые слушатели, Ультр вовсе не был глупцом. Легковерие молодого кнехта родилось на почве того, что его сызмальства окружали хорошие честные люди, чуждые издевательству над ближним, сами всегда говорившие правду и требовавшие того же от наследника древнего рода воинов, учёных и магов. И книги, которым эсквайр уделял, пожалуй, побольше времени, чем тренировкам во владении оружием, тоже учили «разумному, доброму, вечному», до времени ограждая читателя невидимой стеной от превратностей несовершенного человеческого общества. Тем большее злорадное восхищение наивность новичка вызывала в охотничьей компании, где каждый «собаку съел» на умении разыграть и поставить в глупое положение даже самого доброго приятеля.

Можете себе представить, с каким непередаваемым восторгом сам Главный Ловчий и его помощники созерцали поведение Экстримуса по достижении постоялого двора (последнего на пути к Драконьей Границе). Юноша, стесняясь продемонстрировать глубокое невежество в интересующем вопросе, обратиться за разъяснениями к дворовым служителям не посмел. С гордым и независимым видом вынес он во двор лавку, установил возле птичника и целый день напролёт, не прерываясь даже на приём пищи, наблюдал за многочисленными обитателями ветхого сооружения.

Время от времени, на потеху зрителям, кандидат в рыцари записывал свои наблюдения в походный дневник. Особенный интерес нашего кнехта вызвал старший петух по кличке Задира, вполне оправдывавший своё прозвище, к концу дня сумевший воспользоваться оплошностью докучливого наблюдателя и, взлетев тому на плечи, два-три раза хорошенько долбануть в темя твёрдым как железо клювом. Затем наглая птица ловко уклонилась от попытки рассерженной жертвы схватить её за ободранный хвост и с торжествующим кудахтаньем опрометью скрылась в узеньком лазе курятника.

— С почином! — так, под общий гомерический хохот, поприветствовал Лисихвост нового ученика за общим ужином. — Это полезный опыт! Драконы тоже предпочитают атаковать сзади и не следует поворачиваться к ним спиной до тех пор, пока не снёс им головы. Но вот ловкости вам явно не хватает.

Сгорая от стыда, красный как маков цвет Ультр только ещё ниже поник головой, не зная, как правильно реагировать на слова Великого Наставника.

В Сторожевой Башне заслуженного мага-драконоборца Валята Подстольского царил беспорядок. Впрочем, беспорядок — это слишком мягко сказано. Сам колдун и его немногочисленные ученики утруждать себя уборкой помещений не любили. Раза два-три в год, когда слой грязи и пыли становился совсем уж вязким и в нём заводились всякие гадкие волшебные существа типа невидимых мелкожалов, Валят приглашал знакомого дракона и тот (понятное дело, за определённую мзду) дочиста выжигал своим пламенем наиболее загрязнённые помещения, после чего начинался очередной многодневный пир, который все участники традиционно заканчивали под столом. Драконы, кстати, в нём охотно участвовали.

Ловчий Лисихвост, под предлогом дальней разведки обогнавший основной отряд на полперехода, застал уважаемого мага в сквернейшем состоянии духа. Предыдущий праздник завершился только позавчера, все запасы «волшебной белой воды» (а также вина и пива) исчерпались без остатка, ресурсов для их пополнения в наличии не имелось, а потому Валят глубоко страдал, предаваясь воспоминаниям о тех блаженных временах, когда служил подмастерьем у известного своей строгостью мага Воздержима Скрягинского и потреблял в качестве пития исключительно родниковую воду.

— Здрав будь, приятель! — хитро усмехаясь и оценивающе разглядывая хозяина, громко провозгласил Лисихвост, поднявшийся в хозяйские покои под самой крышей. Огромная туша волшебника (некогда с лёгкостью орудовавшего пудовым боевым цепом, а сейчас более напоминавшего кабана на откорме) верхней своей частью расплылась по поверхности огромного стола, заставленного разного рода кувшинами, тарелками и тазиками с остатками кислой капусты, обглоданными костями и прочими объедками.

— Привет тебе! Здоровей бывали… — хмуро буркнул колдун, красными заплывшими глазками ощупывая посетителя. — Не ори так. Голова раскалывается. Ну, зачем пожаловал?

— Дельце есть. По твоей части. Выгодное! — ногой придвинув табурет, ловчий присел напротив владельца башни, заглянул по очереди в несколько кувшинов и деланно-разочарованно вздохнул: — О-па! У тебя и выпить за встречу нечего?

— Издеваешься, да? Не советую. Свою голову вылечить не получается, но тебя от головной боли навсегда избавлю, если в том же духе продолжишь! Э-э! А что это у тебя там в торбе? — маг принюхался. — Нокьячный спирт? Что, для старого приятеля ничего получше не мог прихватить? Ладно. Хоть так… — Подстольский сделал трясущимися пальцами манящий жест, и объёмистая кожаная фляга вылетела из сумы гостя и приземлилась точно в руку колдуна. Пробка столь же проворно выскочила из её горлышка, и пахучая маслянистая жидкость двумя струйками одновременно плеснула в материализовавшиеся прямо из воздуха мятые оловянные стопки.