Наемник Зимы - Людмила Астахова

– Я понял, мессир. Спасибо.

– Потом будешь благодарить. Потом.

Ар'ара ходит, как кот, бесшумно и быстро. Вот он стоит рядом, и его уже нет, только тихонько прикрывается дверь. До утра далеко, но Ноэль все равно не сможет уснуть. Он увидит ту женщину из сна. Очень скоро. Тут не уснешь, только отдавишь все бока на узком ложе. Хотя никакая кровать все равно не сможет сравниться по неудобству с лежбищами в Обители. А ведь именно на том жестком, как доска, тюфяке он увидел ее впервые…

Восемнадцать лет назад. 1677 год

…Ноэль проснулся на рассвете с отчаянно бьющимся сердцем, дрожащий от холода и совершенно разбитый, словно не спал всю ночь, а грузил бревна. Голова отчаянно болела и кружилась. Такого с ним давно не случалось. Вернее, и было-то всего один раз. Пророческие сны отнимали у магов множество сил и здоровья. За способность заглядывать сквозь пространство и время даже самым могущественным приходилось платить дорогую цену. Ноэль ее и платил. Каждый день. Всю свою недолгую, скучную и однообразную жизнь. В Обители один день походил на другой, каждый был расписан поминутно строгим уставным каноном, сменялись только сезоны. За долгой зимой следовала короткая весна, затем два-три шестидневья лета – и все повторялось вновь. Когда-то Ноэлю здесь нравилось, но когда детство кончилось и его, как всякого подростка, потянуло куда-то за горизонт, кончилось и душевное умиротворение. Сначала он приставал к Мастеру, получая в ответ пустые отговорки, потом он строил планы побега, к счастью так и оставшиеся планами, а потом стремление увидеть мир превратилось в глухую тоску.

Накануне он едва уснул, долго ворочаясь с боку на бок, пока не нырнул в глубокий омут тяжелого болезненного забытья, которое язык не поворачивался назвать сном. Сон пришел позже. Сначала отрывками, кусочками яркой мозаики, затем отчетливой картиной черной гряды гор на горизонте и пологих, заросших низким кустарником холмов, между которыми петляла мелкая бурная речушка. Вода шумела и пенилась на камнях, вращалась серебристыми водоворотами в заводях. Ее хотелось пить, хотелось опустить лицо в прохладные струи… Их было восемь, вернее семь, потому что один был мертв. Уже почти целые сутки. Они стояли возле помоста погребального костра, прощаясь с тем, кто должен был занять на нем свое место. Мертвец лежал закутанный в темный плащ, безразличный ко всему. Его бледно-серое лицо с ужасной рубленой раной через лоб было тщательно отмыто от крови, веки плотно сомкнуты, а на губы нанесена синяя краска, как это принято у эльфов. Товарищи мертвого эльфа выполнили все обряды его народа, хотя знали, что он был равнодушен к ритуалам и мистике. Ноэль не видел их лиц, но на грудь покойника падали теплые капли. Тот, кто умер, был оплакан… Слезы затуманили глаза Ноэлю, он жалобно всхлипнул и проснулся…

Холодный пол кельи обжег голые ступни, пока юноша нащупал войлочные туфли, по обыкновению своему заброшенные как можно глубже под кровать. За ночь под окном, через щель в ставнях, намело целый сугроб снега, и Ноэль умылся им, стараясь хоть как-то взбодриться. Проведя почти всю жизнь в Обители, он так и не привык ни к ледяным сквознякам, вечно гуляющим по кельям и коридорам, ни к вою ветра в печных трубах, ни к постоянному чувству голода, сопровождающего воспитанников изо дня в день. Ноэль закутался в жесткую шерстяную накидку с капюшоном, единственное, что полагалось по канонам носить ученикам помимо длинной грубой туники на голое тело и тяжелых башмаков на деревянной подошве. И то только в течение трех самых суровых зимних месяцев. Юноша заковылял по темному коридору, торопясь застать Мастера до того, как тот отправится в библиотеку. Он успел вовремя. Мастер Логан встретил его на пороге своей кельи.

– Ноэли? – удивился он. – Ты заболел?

Тот помотал головой, как немой. Он стучал зубами и, казалось, совсем не был способен к членораздельной речи.

– Заходи, согрейся.

Мастер завел паренька внутрь, усадил в кресло и поторопился разжечь маленький шандал, чтоб тот мог согреть пальцы. Логан казался абсолютно спокойным, но на самом деле он здорово испугался, увидев смертельно-бледное лицо послушника с расширенными зрачками. Но сначала нужно было согреться.

– Мастер, я видел сон, – тихонько сказал Ноэль.

– Какой сон?

– Тот самый, Мастер. Как в прошлый раз, – обреченно выдохнул юноша.

Мастер Логан внимательно посмотрел на воспитанника. Ну что ж, это должно было когда-нибудь случиться. По крайней мере, парень сильно вытянулся за последнее лето и уже не похож на паршивого гусенка. Хорошая еда, свежий воздух и умеренные физические нагрузки могли бы превратить худого юношу в сильного мужчину. Если он, конечно, доживет до того возраста, когда его можно будет так назвать.

– Что же ты видел? – спокойно спросил Мастер, присаживаясь напротив. – Рассказывай очень подробно.

Ноэлю описания давались очень непросто, и поначалу он сбивался с мысли, но потом голос его окреп, и речь потекла более гладко и, главное, более связно. Юноша очень внимательно вслушивался в свои воспоминания, стараясь не пропустить деталей. У него неплохо получалось.

– Это степь, – сказал Логан и пояснил: – То место, что ты видел во сне. Огромная дикая страна за маргарскими горами. А река называется Стиаль. Одна из немногих полноводных рек тех мест. Продолжай. Опиши поподробнее тех людей, что ты видел.

– Их было семеро. Я не видел их лиц, Мастер. Только мертвеца. Он был эльфом. Светлые волосы и все такое прочее.

– Да, да, я понимаю, все эльфы для тебя на одно лицо. Это неважно. От чего, ты говоришь, он умер?

– Ему разрубили череп, – прошептал юноша. – Они похоронили его на берегу реки, возле кургана. Они поклялись отомстить.

– Даже не сомневаюсь. – Мастер едва сдержал улыбку. – Месть – это все, что у них осталось. А теперь припомни, был ли среди них такой высокий мужчина с длинными светло-серыми волосами, собранными в две косы? Тоже эльф.

Ноэль напрягся, воспроизводя мысленно свое недавнее видение. Этим свойством отличались магические сны от обычных, которые быстро истирались в памяти. Со временем они становились все отчетливее. Из глубин сознания сновидца всплывали детали и всяческие мелочи. Да, он видел два меча за спиной, стальные пряди длинных волос, потертые шнурки с нефритовыми шариками на концах, серебряное кольцо на указательном пальце. В видениях обычно так и бывало, когда детали всплывали много позже после пробуждения.

– Да, он был. С двумя мечами.

– Правильно. Очень хорошо. Теперь вспомни, может быть, там была еще и женщина?

– Не знаю. Честное слово, не знаю. Может быть, то плакала женщина.

– Плакала? – насторожился Логан.

– Да. Я видел слезы.

Мастер Логан задумался. Он знал множество женщин, которые не пролили в жизни своей ни слезинки и вообще не были способны на жалость и сострадание. Также он знал немало мужчин, способных разрыдаться по самому незначительному поводу и упасть в обморок от вида капельки собственной крови. Но что-то подсказывало ему, что слезы, оброненные на могилу эльфа, принадлежат той самой женщине. Той самой, которая…