Заклятие на любовь - Анна Сергеевна Платунова

говорят, что саркофаг с костенюком прохудился и его решили замуровать в стенах лаборатории. Тем более что все равно собирались строить новую.

– Костенюк? – переспросила я, впервые услышав незнакомое слово.

– Пеппилотта, ты на необитаемом острове росла, что ли? – изумился куратор.

– Ей мало рассказывали о войне, – вступился за меня Ди.

«Отец вообще мало со мной разговаривал», – с горечью добавила я про себя.

Мэтр Зотис покачал головой и принялся терпеливо объяснять.

*** 48 ***

– Безжалостных существ, пришедших из-за моря, в народе прозвали костенюками за их внешний вид, – сказал куратор, но задумался, потер лоб и добавил: – За внешний вид после смерти.

– Как это? – не поняла я.

Другие, кстати, называли захватчиков зверолюдами, но до сих пор я не задумывалась, как они выглядели.

– Представь человеческую фигуру, закутанную с ног до головы в черный плащ. А теперь представь, что этот плащ – плотный черный дым, колеблющийся на ветру. Не видно ни лица, ни кистей рук. Но самое ужасное, что эти твари могли принимать облик обычных людей. Копировали его вместе с одеждой и обувью. Со стороны зачастую могло показаться, что маг сражается с простым деревенским парнем, девушкой или даже древней старухой. Эта их способность – что-то вроде маскировки. Многие поддавались мороку и гибли. Ведь трудно сразу поверить, что к тебе приближается не ребенок, а опасное существо.

По сердцу пробежал холодок. Как жутко! Хорошо, что война закончилась давным-давно и опасности нет.

– Так, а почему же «костенюк»? Все равно непонятно.

– А потому что после их гибели плащ, сотканный из тьмы, развеивался, а тварь рассыпалась горсткой тонких птичьих костей. Так они потом и белели на поле боя, пока не разметает ветер и не растащат дикие животные.

– Бр-р-р… – Я поежилась. – А что это кошмарное существо делало в лаборатории?

– Его поймали, погрузили в стазис и закрыли в саркофаге еще во время войны. – У мэтра Зотиса сделалось такое лицо, будто он всерьез сомневался во вменяемости мага, которого посетила столь светлая мысль. – Перевезли в академию и собирались изучать, но потом посчитали, что это слишком опасно. Так и оставили…

Наступила очередь Ди изумляться.

– Так и оставили? – переспросил он, будто не доверяя собственным ушам. – Смертельно опасное существо? Он там до сих пор жив, что ли?

Куратор развел руками. Ему было неловко глядеть нам в глаза, но, если подумать, мэтр Зотис не виноват в глупости бывшего руководства академии. А люди, даже если они маги, частенько творят такую дичь, что просто диву даешься.

– Ни у кого не нашлось решимости проверить. Может быть, жив, может, давно умер. В итоге, когда саркофаг стал разрушаться, его просто закрыли в лаборатории и наложили на нее магические печати. Не беспокойтесь, разрушить их не под силу ни одному живому созданию.

Мы с Ди многозначительно переглянулись: «Ага, ни одному. Кроме студентов!»

– К тому же без пищи костенюк за эти годы наверняка должен был сгинуть даже в стазисе. Тот хотя и замедляет все процессы, но не прекращает их насовсем.

– А чем питаются зверолюды? – спросила я.

Вместо куратора ответил Димитрий:

– Ненавистью. Страхом. Болью. Такая вот еда…

У меня нехорошо засосало под ложечкой от мрачного предчувствия.

– Мэтр Зотис, а вы не могли бы позвать кого-нибудь из преподавателей и проверить лабораторию? Мало ли…

Куратор, который был ненамного старше нас, своих подопечных, покровительственно улыбнулся и успокаивающе положил ладонь на мое плечо. Решил, что я впечатлительная девица, нуждающаяся в утешении.

– Не бойся, Пеппилотта, лабораторию проверяют каждое лето перед началом учебного года. Печати стоят и простоят еще сто лет.

Хотелось схватить беспечного куратора за грудки и заорать: «Хорошо же вы ее проверяли, если не увидели, что вход открыт! Проверьте снова, как следует!»

Но, может, зря я разволновалась? Мало ли что мне померещилось. Тем вечером самым мерзким существом поблизости оказался вовсе не мифический костенюк, а вполне безобидная на вид Меринда. К тому же прошло много дней и ничего страшного до сих пор не произошло.

Да и как ни убеждай мэтра Зотиса – все равно не послушает. Смотрит с легкой ухмылочкой, возомнил себя самым умным. Мол, не переживайте, деточки, мы, взрослые маги, давно все решили за вас.

Всполох, который бесстрастно сидел у ног Ди, не встревая в разговор, наклонился к Думу – фамильяру куратора – и сказал:

– Надо посмотреть, что там да как. Тебя он послушает.

Мэтр Зотис разозлился, подхватил медлительного Дума на руки. Тот, кстати, не соизволил ответить Всполоху.

– Заведут себе наглых фамильяров… – пробормотал куратор и удалился, унося черепаху.

Дум вытянул шею и кивнул пуме. Или голова черепахи всего лишь качнулась в такт шагов мэтра Зотиса.

*** 49 ***

– Для того, чтобы получить зачет по моей дисциплине, – вещала мэтрисс Кеолея, расхаживая вдоль ряда столов, – вам нужно будет защитить проект. Работать станете в парах.

Я мысленно поморщилась. Преподаватель высокой кулинарии всегда так пафосно изъяснялась! В прошлый раз «проектом» оказалась жареная рыба с пряными травами, которые не перебили запах тины, как мы ни старались. Мы с ног до головы пропахли рыбой, и ведуны, когда наш курс ввалился в столовую на обед, демонстративно зажимали носы.

Что на этот раз? Котлеты? Рулеты? Мясные брикеты?

– Чего вы ждете, выбирайте напарника! – велела преподавательница.

Все засуетились. Бруно подскочил к Маль и схватил ее за руку. Как будто на его драгоценную Соломинку кто-то покусился бы, кроме него. Клара объединилась с Лемом: они стояли за соседними столами. Я не переживала, без пары не останусь: сейчас всех разберут, кроме нас с Ди. Мог бы, кстати, и сам пригласить, все равно ему ничего не светит.

Я выжидательно посмотрела на Ди, стоящего напротив.

– Ну, как я понима…

И чуть не подавилась собственным языком. Возле Димитрия, опершись локтями на стол и выставив напоказ все свои изгибы, терлась Тильда. Не глядя на Ди, она смущенно переставляла с места на место скляночки с приправами.

– Душистый перец… Гвоздика… У меня, кстати, закончилась.

– Тебе отсыпать? – Ди, как и я, не мог взять в толк, чего хочет Тильда. – Бери, не стесняйся.

– Мускатный орех… – Тильда будто и не слышала, что ей говорят. – М-м-м… Как пахнет. Кстати, Ди, ты станешь моим напарником?

У Ди сделался донельзя очумевший вид. А уж как я обалдела! Нет, ну что это нашло на Тильду! Она что, не видит, кого зовет в напарники? Тощенький цыпленок с щербинкой между передними зубами. Всего-то и красоты – фамильяр.