Кровь за кровь - Андрей Сергеевич Абабков

— Слушаю, государь.

— На меня вышли банкиры…

— Требовали долги, государь?

— Почти. Требовали двинуть армию к границам или отдать долги. Что скажешь?

— Буду честен, государь. Ко мне тоже подходили. Уже моими долговыми расписками перед лицом трясли. Хотели, чтобы я убедил ваше величество в необходимости усилить войска Светлого похода нашей регулярной армией.

— И много у тебя долгов?

— Много, государь. Сами знаете, дворец строю.

— Слышал. Говорят больше моего будет.

— Врут, государь. И в высоту меньше и в ширину. Я бы никогда…

— Верю-верю, а потому долги твои казна оплатит.

— Благодарю, государь. Отслужу живота не жалея.

— Верю. Как со своими долгами разберешься, придумай как мне быть. Свой интерес понимать должен.

— Приложу все усилия для этого, ваше величество.

— Прикладывай. Моя армия должна быть при мне. С вампирами пусть разбираются священники. Это их работа.

— Но нелюди…

— Нелюди твои долги не оплатят.

— Да, государь. Я все понял, государь.

— Раз понял, ступай.

— Удаляюсь, ваше величество.

— Ступай, мудак муров, свинья продажная. Дворец у него меньше моего! «Я бы никогда, ваше величество»! А то мне не доложили! Впрочем, пока не время. Сохрани мне армию и тогда может быть я оставлю тебе жизнь, а пока служи… лучше тебя все равно никого нет.

* * *

— Вот, преподобный, это новое слово в военной мысли. За этим будущее. Наши армии станут непобедимы и неуязвимы. Я назвал это автоматон!

— Земляной голем? И что в нем необычного?

— Он может больше, преподобный. Много больше своих предшественников. Но главное, для его контроля совершенно не нужен маг! Хватит обычного паладина. А еще он крепкий. Выдержит три, а то и четыре удара от вампира. Магия же ему вовсе не страшна.

— Сомневаюсь, но поверю. И сколько это стоит?

— Цена не так важна, преподобный. Главное, победить вампиров. А мой автоматон это может с легкость. Наши армии станут непобедимы!

— Прямо непобедимы?

— Да будет Всесветлый мне свидетелем. Непобедимы.

— Это хорошо. Но все же, какова цена?

— Цена не важна, преподобный, ведь непобедимая армия стоит любых денег.

— Все так, но хотелось бы услышать более приземленные данные. Желательно в золоте. Сколько Светлой Церкви будет стоит непобедимая армия скажем в тысячу таких автоматонов?

— Боюсь озвучивать вам эту цену, преподобный.

— А вы рискните.

— Миллион, преподобный.

— Миллион. То есть один ваш автоматон стоит тысячу золотых?

— Верно, преподобный. Ровно тысячу золотых. Но прошу учесть, что мой автоматон совершенно неуязвим для вампиров.

— Это еще надо доказать.

— Мы проводили опыты, преподобный! Автоматон легко расправляется с вампиром.

— Ладно, я доложу Наместнику о вашей работе, но…

— Двадцать процентов, преподобный.

— От суммы заказа?

— Как можно, преподобный. От прибыли.

— Тоже неплохо. Я доложу Наместнику и выскажу подобному свое положительное заключение о ваших автоматонах. Заодно поспособствую получению вами заказа.

— Вы не пожалеете, преподобный. Автоматоны действительно сомнут вампиров и не оставят им шансов. Второй Светлый поход закончится победой людей.

— Тысячи автоматонов для этого хватит?

— Нет, преподобный.

— А сколько надо?

— Не могу знать, преподобный. Но думаю, что армии потребуется не меньше тридцати тысяч автоматонов.

— Тридцати тысяч? Ну и запросы у вас… Впрочем, мы уже договорились, а значит оно и в моих интересах. И если автоматоны себя покажут…

— Они себя покажут, преподобный. Вампиры столкнутся со своей смертью. Это я вам обещаю.

Глава 14

— Чертовы гении берущиеся из ниоткуда и как снег падающие с неба на наши головы! — глава Корпуса Разведки эмоционально откинул от себя доклад, — И почему этот головастый ублюдок еще не работает на нас и все еще жив?

— Испытания автоматонов происходили на новообращенных вурдалаках, помещенных под подавляющие магические щиты. В нормальных условиях даже обычный вурдалак покажет совсем другие результаты, про матерого помолчу. Для вампира автоматон и вовсе не противник, так что явной угрозы для нас пока нет, — заместитель Сергея, в отличие от шефа, был до хладнокровия спокоен и собран, полностью игнорируя эмоции начальника.

— Мне достаточно и небольшой призрачной угрозы. Этот парень на коленке, из дерьма и палок создал превосходного боевого голема. Да, с нашей точки зрения, несовершенного. Да, с кучей детских ошибок, которые теперь надо отлавливать и лечить. Но создал же! Одного этого факта достаточно чтобы напрячься и начать активно работать. Напомню, что нам для достижения такого уровня големов понадобилось больше ста лет.

— Гений на то и гений, экселенц. Там где другие берут упорной работой, он идет кратчайшим путем.

— Слабое оправдание, — отмахнулся от слов подчиненного успокоившийся Сергей, — Расскажи о парнишке подробнее. И про этого, его старшего товарища, не забудь.

— Фельдик Рашони, девятнадцать лет. Четвертый сын в семье бедного дворянина из провинции Молизе. Личный маг. Одаренность проявилась еще в раннем детстве, и по этой причине уже в восемь лет был отдан в магическую школу для будущих артефакторов.

— Почему не школа паладинов, если отец дворянин?

— Семья бедная, экселенц. Видимо отец решил, что зарабатывающий себе на жизнь артефактор стоит куда больше дворянской чести сына. Да и сын четвертый…

— То есть, точной информации у нас нет?

— Семью Рошани наши агенты еще не навещали, экселенц.

— Обязательно навестите. Выбор школы для дворянина необычный. Может он продиктован бедностью, а может быть тут кроются иные причины о которых нам надо знать. Стоит все проверить. Сориентируйте Гора, если он сам еще не направил агентов к этим Рошани.

— Да, экселенц.

— Что там дальше про нашего гения?

— В школе Фельдик характеризовался преподавателями как умный, прилежный ученик, но самодур.

— Интересно. И в чем это проявлялось?

— Ни в чем, экселенц. Школьные наставники такой характеристикой Рошани просто прикрыли свой зад от претензий со стороны Светлой Церкви. Учившиеся вместе с нашим гением артефакторы характеризуют парня как умного, замкнутого в себе молодого человека со странными или необычными идеями. Фактически же парень с самого начала обучения показал недюжинный талант к артефакторике, но при этом любые наставления преподавателей ставил под сомнение и всегда их проверял, а также отличался полной пассивностью в любых религиозных делах, часто забывая ходить даже на обязательные для личных магов проповеди. При этом веру в Демура под сомнение никогда не ставил, священников не ругал, Церковь ему просто неинтересна.

— Это как раз понятно, маг он и есть маг. Да помню я, что в империи для личных магов приняты совсем иные нормы отношения с Церковью, — прервал Сергей желавшего поправить его подчиненного, — Но никто не мешает парню повторять за более сильным старшими товарищами, а те Светлую Церковь не жалуют. Впрочем, это не важно. Какие необычные идеи парень высказывал во время учебы, выяснили?

— В основном рабочие, экселенц. Большей частью по доработке и улучшению существующих артефактов.

— Что-то