ЦРУ и мир искусств. Культурный фронт холодной войны - Фрэнсис Стонор Сондерс

В свободное от собраний в клубах и номерах отелей время элита Брека с таким же рвением посвящали себя бизнесу и развлечениям. С той самой живостью, самоуверенностью и лёгкостью, с какой они спасали мир от коммунизма, Уизнер и его коллеги проводили время на вечеринках. Уизнер любил исполнять танец под названием «Крабовая походка». Англтон (James Angleton, заместитель директора ЦРУ по контрразведке с 1954 по 1975 год. - Прим. ред.), знаменитый почитатель мартини, а иногда и всего, что он мог раздобыть, любил танцевать на вечеринках в свободном стиле и с большим энтузиазмом под песенки Элвиса Пресли, часто в одиночку. Морис Олдфилд (Maurice Oldfield), директор МИ-6, известный как «Ц», тоже любил потанцевать. «Морис... навещал нас в Род-Айленде и танцевал ночью под деревьями», - вспоминала Жанет Бэрнс (Janet Barnes)[283]. По мере того как мир становился всё более непривычным, а «события всё более сложными», они и на самом деле стремились «полноценно насладиться каждым мгновением жизни».

Казалось поразительным, что люди, которые настолько самозабвенно отдавались веселью и позволяли себе такие обильные возлияния, днём продолжали заниматься своей основной работой. Брокеры нового мирового порядка, они удерживали себя от полного разгула только потому, что потенциальные прибыли были огромны. Вернувшись в свои кабинеты на следующий день, они занимались поиском новых способов защиты своих инвестиций и увеличения активов. «Нам обычно удавалось найти американцев, которые согласились бы положить деньги на свои счета, а затем использовать их для перевода по различным направлениям, - отмечал агент по тайным операциям Уильям Колби. - Вы могли зайти в любое американское учреждение, компанию, куда угодно, и сказать: «Не могли бы вы перевести эти деньги, чтобы помочь своей стране?». Вас приветствовали и отвечали: «Безусловно, с удовольствием». Перевести деньги по назначению в любую точку мира не так сложно. Это мог быть не один большой, а несколько мелких платежей, отправляемых по нужному адресу. Всё это делалась гораздо более открыто, чем когда я раньше грузил большие суммы местной валюты в багажник моего автомобиля, чтобы отвезти в нужное место и переместить в другой автомобиль»[284].

Американские компании и отдельные лица, согласившиеся на такое сотрудничество с Управлением, назывались «тихими каналами». Кроме того, эти каналы можно было наладить в ходе контакта по инициативе противоположной стороны. «Порой частные американские группы сами обращались к нам, - вспоминал оперативный сотрудник резидентуры Ли Уильямс (Lee Williams). - Нам не всегда нужно было идти к ним. Существовали общие цели, которые, как нам казалась, не вызывали серьёзного беспокойства по поводу моральной стороны нашего дела»[285].

В 1956 году, сразу после венгерских событий, Дж.М. Каплан(L.М. Kaplan), президент «Велч Грейп Джус Компани» (Welch Grape Juice Company), а также президент и казначей Фонда Каплана с активами порядка 14 миллионов долларов, написал Аллену Даллесу и предложил ему свои услуги в борьбе с коммунизмом. Каплан обещал посвятить свою «нескончаемую энергию реализации любых идей и планов, направленных на достижение приоритетной цели - подрыва преступного коммунистического режима, используя и изыскивая любую практическую возможность»[286]. После этого Даллес организовал встречу Каплана с «представителем» ЦРУ. Фонд Каплана вскоре можно было считать активом, надёжным «каналом» тайных ассигнований для проектов ЦРУ. Это также касалось Конгресса за свободу культуры и института, возглавляемого ветераном-социалистом и председателем Американского комитета за свободу культуры Норманом Томасом (Norman Thomas).

Использование благотворительных фондов было самым удобным способом перечисления крупных сумм на проекты Управления, не вызывая беспокойства получателей относительно их происхождения. К середине 1950-х проникновение ЦРУ в фонды было повсеместным. Хотя цифры за тот период являются закрытыми, главный юрисконсульт комитета Конгресса 1952 года, назначенный для изучения фондов США, сделал вывод, что «в руках централизованной бессменной группы сосредоточены огромные полномочия. В отличие от полномочий корпоративного уровня они не контролируются акционерами; в отличие от государственных органов власти они не контролируются народом; в отличие от церковной власти они не проходят проверку по какой-либо чётко установленной шкале ценностей»[287]. В 1976 году специальный комитет, созданный для изучения разведывательной деятельности США, докладывал о проникновении ЦРУ в фонды к середине 1960-х: в течение 1963-1966 годов 164 фондами США было выдано 700 грантов на сумму более 10 тысяч долларов США каждый. Не менее 108 из них полностью или частично финансировались ЦРУ. Но что более важно, ЦРУ в течение того же периода профинансировало почти половину грантов, выданных этими 164 фондами в сфере международной деятельности.

«Настоящие» фонды, такие как фонды Форда, Рокфеллера и Карнеги, считались «оптимальным и наиболее приемлемым инструментом финансового прикрытия»[288]. В соответствии с исследованием ЦРУ 1966 года эта методика была «особенно эффективной для демократически управляемых членских организаций. Они должны были убедить своих «неосведомлённых» членов и сотрудников, а также враждебно настроенных критиков в том, что их частные источники доходов являются подлинными и заслуживающими доверия». Вне всяких сомнений, это позволяло ЦРУ финансировать «казалось бы, неограниченное количество программ тайных операций в отношении молодёжных групп, профсоюзов, университетов, издательских домов и других частных учреждений» с начала 1950-х годов[289].

«В ЦРУ была служба, занимавшаяся прикрытием. Её деятельность заключалась в обеспечении прикрытия, в том числе в форме фондов, которые мы использовали для наших операций, - объяснял Брейден. - Я не обращал внимания на детали. Этим занимался финансовый департамент. Мне достаточно было обратиться к сотруднику, ведавшему прикрытием. Это был просто механизм, которым мы пользовались. Фонд Фарфилда - один из них. Я не знаю всех названий, не помню. Однако это были перекрёстные денежные потоки. ЦРУ никогда не боялось остаться без денег»[290].