Я тебя купил - Виктория Победа

Окончательно смелею, перебираюсь с сидения на колени Саши, обхватываю его лицо руками и целую, пока он снова не опомнился и не завел разговор о больнице. Глажу пальчиками его лицо, шею, зарываюсь им в его густую шевелюру и стону от удовольствия, когда его руки проникают под мою футболку. Двигаю бедрами, ощущая твердое уплотнение, упирающееся мне между ног.

— Прекрати, — хрипло произносит от и слегка отстраняется, а меня ведет от его расфокусированного взгляда, от сиплого голоса и сбившегося дыхания.

Повторяю движение, лукаво глядя в его глаза.

— Котенок, не делай так, — рычит он и сжимает руки на моих боках, доставляя легкую боль, — я и так еле сдерживаюсь, чтобы не сорвать с тебя эти джинсы.

— С этим я могу тебе помочь, — подмигиваю ему, целую быстро и перебираюсь обратно на свое место. Саша все это время не сводит с меня глаз, в которых читается безумный голод, но заниматься со мной сексом в машине, когда спереди сидит мой брат, он точно не станет. А потому, не давая себе ни секунды на то, чтобы передумать, касаюсь пряжки его ремня, и прежде, чем Саша успеет возразить, расстегиваю его вместе с ширинкой, ныряю внутрь и обхватываю горячую, твердую плоть рукой. Зашипев и втянув воздух сквозь стиснутые зубы, он перехватывает мою руку в попытке помешать мне, но я лишь сильнее сжимаю ее, двигаю вниз, провожу большим пальцем по головке, размазывая выступившую капельку и он сдается. Наклоняюсь вперед, провожу языком по чувствительно плоти и чувствую, как меня слега тянут за волосы. Отстраняюсь и смотрю непонимающе на Сашу. Не нравится?

— Что ты творишь, ненормальная, — хрипло шепчет он, поглаживая мои волосы, — тебя изнасиловать пытались меньше часа назад, а ты мне минет решила сделать, серьезно? — он говорит рвано, то и дело сбиваясь, выдавая себя с потрохами. Он хочет этого не меньше меня, еще чуть-чуть и его выдержка полетит к чертям собачьим. Облизываю губы, вырывая этим простым жестом очередной стон из его груди.

— Я хочу, — все, что могу из себя выдавить. Сжимаю руку у основания его члена и обхватываю его губами, всасываю головку и провожу по ней языком, ликуя от того, как дергаются бедра мужчины, как он откидывается на спинку сидения, окончательно капитулируя. Хватка на моих волосах усиливается, когда я начинаю скользить губами к основанию и возвращаюсь обратно к головке, лаская ее языком. Слышу его сбивчивое дыхание и ругательства, то и дело срывающиеся с губ, но он сдерживается, позволяя мне ласкать его в моем ритме и мне это чертовски не нравится.

— Не сдерживайся, — прошу, оторвавшись от процесса, — хочу, чтобы ты показал мне, как тебе нравится, — произношу и снова обхватываю губами плоть, рука на моем затылке надавливает чуть сильнее и намотав мои волосы на кулак, Саша двигает бедрами вверх, одновременно насаживая меня на свой член, так глубоко, что приходится дышать носом, но мне это нравится, нравится то, что он делает со мной, нравится, когда он не пытается сдерживаться. Все заканчивается быстро, с глухим стоном он замирает и в горло ударяет теплая, вязкая струя. Вбираю в себя все до последней капли, даже мысли нет о том, чтобы отстраниться, я хочу его всего.

— Прости, — шепчет он, когда я выпускаю его изо рта и смотрю в глаза, в глубине которых снова читается уже знакомое чувство вины. Да сколько можно-то? Неужели не понимает я дурею от него такого.

— Мне понравилось, — говорю, улыбаясь и поправляю на нем одежду. Только успеваю поправить ремень, как он подхватывает меня, сажает на колени и целует.

— Ненормальная, — шепчет мне в губы, — чокнутая девчонка, с ума меня сводишь, люблю тебя до одури, — прижимает меня к себе и целует в макушку, поглаживая спину.

Так и сидим, пока машина не въезжает на территорию особняка Деминых. Саша снова нажимает кнопку на панели, и перегородка опускается, открывая нас взору Графа и Аида. Смотрю в зеркало и прикрываю глаза от стыда, видок у меня тот еще — растрепанные волосы, припухшие губы и горящие глаза, сложно не догадаться, чем мы тут занимались. Все это, конечно, не может ускользнуть от взгляда Леши и он усмехнувшись, качает головой, чем вызывает во мне очередной прилив стыда.

В дом Димы вхожу молча, опустив глаза в пол. Все-таки натворила я дел, поставив всех на уши. Внутри нас встречают хозяева и Громов.

— Иди пока наверх, прими душ, отдохни, я скоро приду, — шепчет Саша и кивнув, я удаляюсь наверх под пристальные взгляды присутствующих.

Вхожу в комнату, только сейчас в полной мере осознав, насколько сильно устала. Прохожу в душ, попутно прихватив с собой белье и халат. Снимаю с себя одежду и встаю под теплые струи воды, откинувшись на стенку душевой. Закончилось, все наконец-то закончилось. Намыливаю себя тщательно, желая смыть с себя этот день и всю ту грязь, что он принес с собой.

Из душа выхожу спустя долгих полчаса и натыкаюсь на сидящего на кровати брата. Отшатываюсь от неожиданности, вызывая у брата усмешку.

— Дожил, уже родная сестра, как от прокаженного шарахается, — улыбается он и качает головой, а глаза все такие же пустые, ни намека на тепло и улыбку. Больно видеть его таким и понимать, что прежним он уже никогда не будет, что душа его выжжена и тлеет где-то глубоко внутри, запечатанная за семью замками. Может быть, однажды найдется та, что сможет вернуть его к жизни, вернуть ему душу и растопить лед в сердце, во всяком случае я очень на это надеюсь.

— Прости, — шепчу опусти глаза в пол.

— Ты хоть понимаешь, как рисковала, Лисенок, — отчитывает меня брат, но в голосе уже не слышится прежнее раздражение, — мы ведь могли не успеть.

— Но успели ведь, — отвечаю, делаю шаг к нему и крепко обнимаю. Такой родной и одновременно совершенно чужой. Неожиданно он обнимает меня в ответ, прижимает к себе и гладит осторожно по голове.

— Да, будущему родственничку нужно отдать должное, я бы не додумался установить жучок, — усмехается брат, вызывая у меня улыбку. Он принял мой выбор, сегодня смирился окончательно, — но ваши отношения все равно ненормальны, он тебе в отцы годится, — шутливо журит меня брат и я начинаю смеяться в голос. Ну и пусть, зато я люблю его, и он любит меня, и плевать на возраст.

— Мне с ним хорошо, — шепчу, уткнувшись носов в грудь брата.

— Я уже понял, — отвечает брат и слегка отстраняется, — я рад, что ты не останешься одна, когда я уеду, — произносит он, размыкая объятия.

— Уедешь? — непонимающе спрашиваю и во все глаза гляжу на Лешу. Зачем ему уезжать? Куда? Он ведь отомстил, нет больше надобности мотаться по стране в поисках Забарского.

— Да, Кать, — отвечает Леша, — я пришел поблагодарить и попрощаться, — выдыхает он улыбаясь.

— Но я не понимаю, — шепчу и чувствую, как на глаза снова наворачиваются слеза, я ведь только его обрела, мы не виделись толком за это время, нам о стольком стоит поговорить, — зачем тебе уезжать, ты ведь уже отомстил? — произношу всхлипывая.

— Мне нужно хорошенько обо всем подумать, Лисенок, — говорит брат и улыбка сходит с его лица, снова это холодное выражение