Пилигрим. Книга 3 - Константин Калбазов

Пока они готовились к бою, орудия выстроившиеся в линию продолжали грохотать. С каждым залпом они все ближе откатывались к укреплениям. Расстояние между ними и накатывающей на них лавой неизменно сокращалось. Наконец к пушкам подали передки, и упряжки увлекли их на позиции в просветах между повозками.

Андрей закончил взводить стреломет. Вложил болт. Поднял и разложил прицельную планку. Удерживая оружие за рукоять, задрал его под довольно большим углом, изготовившись выстрелить.

Пропел сигнальный рог, и раздались десятки хлопков тетив стрелометов на повозках. Греков так же нажал на спуск и сразу начал взводить оружие, для следующего выстрела. Можно конечно попробовать проследить полет своего болта. Но он не на стрельбище, а в бою. Изменить что-либо уже не получится. Сейчас же важна скорострельность.

Щелчок ореха захватившего тетиву. Ослабить натяжитель. Откинуть в сторону. Болт под зажим. Ухватиться за ручки. Лава уже близко. Еще немного и половцы начнут метать стрелы. Выбрал нужную прорезь на прицеле. Угол возвышения уже значительно меньше. Хлопок!

Отжал храповик. Подал крюк на тетиву. Схватил вороты и быстро вращая натянул их. Сложил прицел. В нем больше нет нужды. На этот раз прицелился тщательно. Нарастающий свистящий шелест.

— Прикройся, — звучит команда командиров, которой вторят сигналы свистков.

Хлоп-п! Теперь он не удержался от того, чтобы посмотреть вслед болту. Тот вонзился всаднику в грудь, опрокидывая его на круп степной лошадки. Та потеряв баланс полетела кубарем, окончательно подминая седока. А там на нее наскочила еще одна лошадь. Но не полетела в траву, а встала на дыбы. За ней встала еще одна лошадь. Возникла незначительная сумятица. Впрочем, остальные обошли эту группу, и вскоре укрыли от взора Андрея.

Больше тянуться к стреломету парень не стал. Бесполезно. Вместо этого подхватил лук, и наложил стрелу. Приподнялся над щитом и привычно подтянув тетиву прицельно выстрелил в очередного всадника.

А вот насколько его выстрел оказался удачным, он уже не видел. В этот момент в шлем ударила половецкая стрела, и он поспешил укрыться за щитами. Над головой хлопнул арбалет Антона. Который тут же отвернулся, подставляя спину прикрытую щитом, в которой уже торчала стрела.

И тут грохнули сразу несколько пушек, находившихся со стороны атакующих. Виг картечи. Вой, истошные крики людей и рев лошадей. Греков уже видел на что способна картечь. Поэтому живо представил себе картину того, как рой гранитной щебенки вдавливает сплошную стену атакующей конницы и разрывает живую плоть.

Пока товарищ возился с перезарядкой своего оружия, Андрей вновь поднялся с уже наложенной стрелой. Воображение его не обмануло. Перед стеной повозок была широкая полоса из убитых и умирающих. Которая впрочем тут же оказалась позади продолжавших атаковать всадников.

Он вновь пустил стрелу, и поспешил укрыться. Нарастающий свистящий шорох, и перестук впивающихся в дерево стрел звучали нескончаемо. Приблизившись на расстояние уверенного выстрела, половцы по обыкновению завертели свою карусель, стараясь попасть в довольно широкие бойницы. И ссадить обороняющихся.

Когда Андрей в очередной раз поднялся над щитами, обратил внимание, что обстрелом пробавляются далеко не все. Часть кочевников набросили на щиты кошки и вцепившись в веревки по несколько всадников, пытаются опрокинуть повозки.

Парень выбрал одного из таких всадников и всадил ему в спину стрелу. Наложил следующую, и подстрелил второго. С третьим разобрались и без него. Сам же он непроизвольно рухнул на сиденье, когда по доспеху скользнула стрела, глухо тюкнув в стальную пластину. Сзади опять хлопнул арбалет Антона.

И тут к ним влетела кошка, которая только чудом не подцепила самого Грекова. Мгновение и она проползла мимо грохочущей змеей, и впилась в дерево щита на кузове тачанки. Конструкция там слабая, рассчитанная только на то, чтобы противостоять стрелам. Сорванный щит с треском улетел прочь.

Андрей вновь натянул лук, и пустил стрелу, вгоняя ее в поясницу покусившегося на них. Но тут прилетела очередная кошка, сорвав ши с другой стороны. В качестве защиты остались только те, что были на стреломете. Но вдогонку этому всаднику Андрей стрелять не стал.

Вместо этого выронил лук, и схватил копье. Он едва успел выставить оружие навстречу кинувшемуся на него кочевнику. Бросаться на высокие борта повозок, оно как бы не с руки, а тут образовалось нечто вроде бреши. В любом случае, наметилась слабина в сплошной деревянной стене.

Половец прямо из седла прыгнул на Андрея размахивая мечом, и дико вереща. Но парень успел выставить копье, на которое нападающий с успехом и насадился. Оружие безнадежно завязло в теле, и Греков выпустив древко ухватился за рукоять меча. Никаким другим оружием ему попросту было не воспользоваться.

Однако до этого и не дошло. Арбалетный болт вошел очередному степняку в грудь по самое оперение, без труда пробив кожаный доспех. Спасибо Антону. Третьего встретили уже с повозки справа. Ополченец ловко снес ему голову бердышом.

А там вперед подался Тоха, вооруженный бердышом и щитом. Вообще-то, в этом оружии полтора кило веса. И особо им не помахать. Но ему этого и не требовалось. Главное сдерживать атаку половцев. А уж там и Андрей поможет. Убрав в ножны меч, он вооружился коротким копьем, и вскоре ему представился случай использовать его, проткнув кочевника насевшего на друга.

Так они и дрались, прикрывая и помогая друг другу. А где не успевали сами, там поспевала дружеская рука с повозок. И так уж вышло, что наметившаяся вроде как брешь, оказалась кладбищем для нескольких десятков человек. Хотя, справедливости ради, перед позициями пушкарей тел навалено не в пример больше. Но там прорываться, себе дороже. Потому как работали они через бойницу в большом дубовом щите.

Наконец половцы отхлынули от гуляй-города, и Андрей вновь схватился за лук. Из трех стрел пущенных вдогонку, в цель попала только одна. Первая. Остальные две угодили в заброшенные за спину щиты.

— Живой? — поинтересовался подъехавший Романов.

— Живой, воевода, — устало выдохнул парень.

Антон тот ни говорить, ни стоять не мог. Опустился на облучок, силясь сглотнуть, но во рту до того пересохло, что из этого ничего не получалось. Снял с пояса берестяную флягу, но та оказалась прорубленной. И когда успели? И тут воевода пришел ему на помощь, протянув свою флягу. Парень благодарно кивнул и сковырнув пробку жадно приник к отверстию.

— Твоя правда, Игорь, дурная была затея выставлять тачанки в линию, — произнес Михаил, обращаясь к полковнику Боброву, командовавшему ополчением.

— С другой стороны, не будь этой слабины, и половцы куда раньше отошли бы. А так, пока пробовали на зуб, эвон сколько их наваляли. Больше только перед пушками.

— И это верно. Но все одно, более так поступать не будем. Толку от пяти стрелометов немного. Да и от дюжины, не так чтобы заметно, — подразумевая то, что в случае успешного применения, на каждую сотню планировалось по две таких вот тачанки.