Вторжение - Антон Карелин

Девочка не успевала осознавать изменения, которым подвергалось ее новое, призрачное тело, — она то становилась тонкой-тонкой и длинной-длинной, то снова возвращала форму облака, напоминающего человеческое тело, — в тех местах, где для этого было пространство, — то текущей сетью отдельных жилок пробивалось вперед и вперед; это было одновременно стремительно и жутко, восприятие менялось ежесекундно, и если бы у девочки было тело, оно давно бы уже потеряло сознание или билось в судороге рвоты.

Каждое мгновение Элейни видела то черно-коричневую землю вокруг, смыкающуюся, давящую отовсюду, то темные или серые пятна камней, то белесые корни; в любой миг она с ужасом ожидала, что метаморфоза неожиданно прервется, и она навсегда останется здесь, погребенная под неимоверной тяжестью земных пластов.

Удушье давило на нее, пульсировало во всем ее существе, но то был всего лишь образ, только страх — сейчас, превращенная в облачко сизого воздуха, она не могла задохнуться никак.

Однако Элейни осознала, что попала в руки врагу — к тому, кто несколькими часами назад ввел ее в состояние, близкое к помешательству, и что теперь он сможет сделать с ней все, что захочет, все, чего хотел, наверное, тогда, все, что было в его взгляде и стало причиной дикого ужаса, захлестнувшего ее.

Теперь, правда, она быстро приходила в себя, одновременно осознавая, что происходит, и пытаясь решить, что же ей делать. Обретала стремление бороться, вырваться и убежать. Отыскать Вайру, Ллейна и Терта, и...

Многогранная, меняющаяся толща глины, песчаника, живой и полумертвой земли неожиданно сменилась темной монолитной стеной из скрепленных друг с другом камней — стеной, в которой не было ни единой трещинки, ни единого прохода.

Однако маг рванул ее в сторону, словно точно знал дорогу, словно давно уже все рассчитал.

И все вышло бы именно так, как он хотел, но в ту же минуту откуда-то сзади пришла, минуя их и устремляясь далее, призрачная, странная, холодная, тягостная волна чего-то далекого, вызывающего содрогание и бессилие, — волна Ужаса, похожая на непрерывный, порождаемый адской мукой стон.

Элейни вздрогнула всем существом, маг ахнул, подергиваясь рябью страха и непонимания, и сила его, питающая заклинание превращения, мгновенно исчезла.

Вайра остановилась на секунду, получив этот страшный, взметающий все ее мастерство удар, пропустив сквозь себя опустошающую силы волну, почувствовав бессилие, мгновенно пришедшее вслед за ней.

А затем произошло то, чего она никогда не ожидала. То, что перевернуло все ее представления о мире. То, что спасло от смерти оставшихся двоих из напавших на нее четверых.

Призрачное Пространство дрогнуло, выворачиваясь внутрь самого себя, словно отторгая эту непрерывно стонущую на грани сознания волну, это поле, в котором все они теперь оказались, — и натянутая струна, связывающая Вайру с ним, дрогнула, застыв, едва не лопнув от напряжения.

Ноги и руки Отверженной мгновенно стали ватными, мутный взгляд ее видел, как пытались ползти в сторону двое, не в силах встать с колен, харкающие кровью, получившие лишь половинную силу направленного на них удара, — потому что невидимая, призрачная стена, пришедшая откуда-то с севера, опустошила и ее, и посланный удар, не тронув лишь запас, закрепленный в сверкающих камнях.

Незримая, жуткая сила, стенающая сотней, тысячью голосов, мягко обняла Вайру за плечи и мгновенно заполнила ее до основания.

Отверженная осознала, что сейчас она против своей воли была изменена Чем-то, — невиданно-сильным и совершенно невероятным, — а еще поняла, что Призрачное Пространство, Призрачная Сеть, раскинувшаяся по всему миру и за его пределы, беснуется, отвергая, отбрасывая, отрывая ее от себя.

Зная, что без связи с Бездной не только потеряет все свои силы, но и, возможно, погибнет, она попыталась бросить ускользающее сознание на попытку ухватиться за край вздымающегося вала привычности, рвущегося от нее прочь, — но руки ее соскользнули.

Небо у Отверженной над головой судорожно вздохнуло, пуповина закричала вместе с Вайрой, изгибаясь, содрогаясь от боли. И лопнула.

Ллейн не был друидом в обычном понимании этого слова; в общем и целом он не был даже посвященным Тейо существом, но чувствительность его была развита настолько, что, ощутив пробирающий холод прошедшей сквозь подземелье, сквозь холмы, сквозь небо и землю призрачной волны, эльф остановился, вздрогнув и побледнев.

Затем он издал нечто, похожее на судорожный вздох, но это касалось уже не далекого стенания, полного ужаса и боли, а того, что произошло с Тейо, соприкоснувшимся с ней.

Всепроникающее, мягкое, неощутимое в обычном состоянии поле живой энергии мира содрогнулось, словно океан, встретивший небо, полное огня, и в яростном стенании, в криках и вспышках, в кратком, мгновенном, но жутком противостоянии, которое потрясло эльфа до глубины души, вечная, всемогущая Живая Сила исчезла, словно канув в небытие.

Все чувства, потусторонние и обычные, привычно совершенные, на мгновение отказали Ллейну, он едва не упал от накатившейся слабости. Затем восстановились зрение и слух. Вслед за ними вернулись остальные, тренированные и врожденные.

Потрясение заполнило его; он обернулся и, увидев в меру напряженное лицо Герта, понял, что тот ничего особенного не ощутил.

— Что? — шепотом спросил он, ничего не видя в полной темноте, но услышав, как Ллейн резко пошевелился.

— Ничего, — тихо ответил тот, поднимая выпавшую стрелу, — ничего... Стой... Там, впереди, шаги... Пятеро... Идут дальше... Остановились...

— Свет! — шепотом воскликнул вдруг Герт, сразу после того, как издалека до них действительно дошла малая толика того, что осветило тоннель там, впереди.

Ллейн кивнул, успокоился, связывая все мысли и чувства в узел, и кивнул ему:

— Идем!

Что-то знакомое почудилось Элейни в этой всепроникающей, сметающей все на своем пути, призрачной волне, ушедшей далеко вперед, — что-то, дышащее холодной и темной пустотой, — но осознать, что же, девочка не успела.

Маг содрогнулся всем телом, словно пытаясь удержать что-то, что выдирали прямо из него, Элейни внезапно почувствовала пронзившие его напряжение и страх. А затем, в то же мгновение, осознала их причину: силы его почему-то были резко уменьшены волной этого холода. И теперь стремительно обрывались — гораздо раньше, чем были должны. Она мгновенно представила, что произойдет, если заклинание закончит свое действие прямо сейчас, и гулко вскрикнула, вернее, всколыхнулась всем телом.

В ту же секунду невесомость и легкость, составляющие суть призрачной формы, стали улетучиваться, сменяться нарастающей тяжестью и вязкостью; маг взвизгнул и рванулся, одновременно швыряя вперед и ее; сеть Элейниных щупалец внезапно отыскала ведущий откуда-то сверху и упирающийся в стену большой, широкий проход, огромное пустое пространство, за которым ее встретила решетка с широкими гнездами.