Тонкая душевная организация - Нина Князькова

- Кто меня звал? – В палату практически вбежал мужчина с легкой сединой на висках. – Мне некогда. Где подопытная? – Он быстро нашел меня глазами. – Ага! – Хищно оскалился он, подошел, осмотрел место ушиба, надавил пальцами и, когда я не отреагировала никак, повернулся к остальным последователям Гиппократа. – Что с ней?

- Беременность. – С изрядной долей уверенности ответила тучная Алла, поправив декольте, на котором случайно задержался взгляд мужчины.

- Но…. – Воспротивилась я.

- Это многое объясняет. – Он вытащил откуда-то фонарик и принялся светить им мне в глаза. Потом голову пальцами потрогал. Зачем-то заставил покорчить рожицы…. – Согласен, беременность. – Кивнул Щукин.

Как были связанны его манипуляции с моим предполагаемым состоянием, я так и не поняла.

- А ушиб…?

- Кость не сломана, мозговая деятельность в норме, лицевые мышцы работают хорошо. Обработать и наблюдать. – Мужчина резко повернулся на пятках и практически выбежал из врачебного кабинета.

- Ну и замечательно. Алла, обработай мамочку и в гинекологию ее, понаблюдаем до завтра. – Распорядилась старушка. - Слава богу, отделение в соседнем здании находится, далеко идти не придется.

- Как в гинекологию? – Я попыталась слезть с кушетки.

Слава остановил меня и вопросительно посмотрел на белохалатный женский коллектив.

- Если ребеночка упустим, не дай бог, то нас первых со свету начальство сживет. – Пояснила Алла и приблизилась ко мне с ватным тампоном, смоченным в какой-то жидкости.

Пришлось подчиниться, потому что Кожевин смотрел на меня такими глазами…. Ну не могла я ему ни в чем отказать. Особенно в этом.

В итоге Слава смог договориться об отдельной двухместной палате и одно из мест занял сам, несмотря на то что стал единственным мужчиной-пациентом в данном отделении.

- Нужно Маринке позвонить. Митька….

- Там обо всем позаботятся. Глеб сейчас нам сменную одежду привезет. – Слава сидел на кровати рядом со мной и зачем-то держал руку на моем животе.

- На утро УЗИ назначили. И еще раз анализы сдать придется. – Выдохнула я, поджав губы. У меня была куча сомнений по поводу предполагаемой беременности, а Кожевин радуется ребенку, которого возможно нет.

- Там все подтвердят. – Руку с живота он не убрал. – Тебе чего-нибудь хочется? Солененького, например. Или фруктов….

- Домой хочу. – Надулась я.

- Потерпи до завтра. Врачи убедятся, что с тобой все хорошо и отпустят нас домой. Черт, нужно срочно переезжать в дом, чтобы ты могла гулять на свежем воздухе. И посмотреть нужно, не вреден ли гипс и каменная крошка для здоровья…. – Вдруг принялся перечислять он.

- Для здоровья вредно жить. – Я мрачно посмотрела на Кожевина. – А зарабатывать себе на жизнь для здоровья полезно.

- Я смогу тебя обеспечить…. – Заикнулся было он.

- Я тоже могу себя обеспечить. – Что-то я совсем расстроилась. Почему он меня не понимает? Я вдруг вспомнила, как Янка до сих пор тщательно и старательно отбивается от Барановских денег. Причем она делает это только затем, чтобы Александр не решил, что она за него замуж вышла исключительно из-за его материального положения и социального статуса. И что-то мне подсказывает, что он не сильно расстроился бы, заяви она ему обратное. – И мы с Митькой хорошо жили. – Добавила с уже меньшей уверенностью.

Слава вдруг убрал руку с моего живота и прижал меня к себе.

- Дин, я тебя так люблю! – Проговорил он, зарываясь носом в мои волосы. – Никогда ни к кому такого не чувствовал. И на Митьку иногда смотрю и глазам своим поверить не могу, что это наш сын. Частичка тебя и меня. И сейчас… я уверен, что у нас будет дочь. Красивая, как ты и… упертая, как я. Хотя, у тебя тоже характер не сахар….

- Не правда. – Возмутилась я. – У меня просто тонкая душевная организация.

- Мгм, - согласился он, погладив меня ладонью по спине. – А еще у тебя стальные нервы, непримиримый характер и непредсказуемое поведение.

- У тебя тоже. – Фыркнула я, нежась в его руках.

Результаты анализов и мое обследование дали однозначный результат – я каким-то непостижимым образом забеременела. Нет, понятно как, Слава не считал близость до свадьбы грехом и вообще любил меня отвлекать от повседневности таким образом, но все же эта информация у меня в голове пока не укладывалась.

Выписав мне кучу витаминов, нас отпустили с миром. Кожевин как-то ненормально улыбался. Глеб, встретивший нас у ворот больницы, тоже весело сверкал глазами.

- Поздравляю! – Скупо сказал он, помогая мне забраться в машину.

Я промолчала, лишь судорожно выдохнула. В любом случае уже все знают о моем положении. Слава так орал в трубку в коридоре больницы, что в родильном отделении на два этажа выше роженицы кричать перестали.

А я? Мне было страшно. И стыдно немного перед Славой, за то что уверила его в собственном бесплодии. И как-то необычно, ведь о прошлой беременности я узнала совсем по-другому.

Слава сжал мою ладонь, вновь поддерживая. Я посмотрела на него и мне вдруг стало спокойно. Совсем. Если я в прошлый раз одна справилась, то сейчас с таким замечательным мужчиной рядом я точно все выдержу.

Венчание? Сразу после росписи в ЗАГСе Кожевин устроил нам венчание в ближайшей церкви? Очередная неожиданность от моего теперь уже мужа.

- А причащение там какое-то бывает? – Я подергала его за плечо, потому что венчаться меня несли на руках. А что? Недалеко же, а со мной сейчас бережнее, чем с хрустальной, обращаются.

- Я заплатил, нам можно будет обойтись без этого всего. – Он все же соизволил поставить меня на ноги неподалеку от крыльца церкви.

- Стоять! – Послышался Иринкин громогласный голос.

- Что? Конкурсы перед входом в церковь? – Возмутился мой муж. – Мне кажется, что это уже богохульством отдает.

- Совсем того? Ты ее зачем за волосы хватал, когда перед государственным служащим целоваться к ней полез? Всю прическу растрепал! – Накинулась на него Виолова. – Посмотри на своего отца. Интеллигентнейший человек. Карина Дмитриевна, как была конфеткой, так и осталась.

- У них уже прокачанный уровень отношений, а у нас….

- А у тебя руки длинные. Еще раз растреплешь что-нибудь – прибью! – Рыкнула Виолова, закрепила на мне фату и, покачивая бедрами в мини-юбке, отправилась навстречу батюшке, что вышел на крыльцо.

- Я ее иногда боюсь. – Доверительно сообщил Кожевин. – Даже больше, чем Степаниду.

- Но ты же сфотографировал там всяких белок. Или зайцев…. – Попыталась припомнить я.

- Это была лиса. – Муж укоризненно на меня посмотрел. – Но она мне медведя не дала разбудить. Чуть из ружья не пристрелила. Но Ирка страшнее, мне кажется.