Тени вересковых пустошей. Книга вторая - Мария Данилова

Иль Кан вздохнул, кивнул на кучку ничего.

— Земля в Вересковых пустошах вся насквозь пропитана магией, камень не подойдет, — заметил он.

— А вот и подойдет! Это камень с Адриатического побережья! — Вопросительный взгляд в ответ. — Из моего мира. А как тебе известно, там магии минус ноль. То есть, конечно же, меньше нуля. Ну, ты понял! Короче! Я жертвую своим памятным сувениром, так что бери нож и скреби!

— Чего? — Каким-то не своим голосом переспросил иль Кан. — Чего?!

— Оникс же поглощает магию, следовательно, нам не навредит, — объяснила я с гордостью.

Иль Кан мне не доверял. Вообще. Даже сомневался в верности собственного решения, так и читала по его глазам «на кой черт мне это вообще надо было?!». Но ничего не поделаешь, Мастер амулетов здесь я — делай, что говорят.

Вот он и скреб. Надо признать, думая над тем, как это вообще будет, скрести камень, я подозревала, что мы здесь надолго. Но клинок у иль Кана был нереально крепким. Крошку из камня он наскреб минут за пять.

— Видимо, — нервно улыбнулась, — очень острый клинок.

Иль Кан загордился, подбросил клинок в воздух и изящно поймал его в полете.

— Еще какой, — заверил он.

В общем, я собрала все ингредиенты, посыпала на клинок крошку из камня, облила его водой, зажгла свечку спичками (на всякий случай мама положила, вдруг электричество отключат?), а потом помахала веером на клинок. Ничего не произошло. Иль Кан стоял и наблюдал за всем этим с сомнением.

— Я же помню, как ты создавала амулет в прошлый раз, — заметил он, не решаясь подойти к клинку, — то было… зрелищно.

— То была магия, — напомнила я нравоучительно, — а сейчас у нас с тобой безмагическое создание артефакта. Это другое.

— Мне нужна проверка, — заключил иль Кан. — Что? Как я узнаю, что сработало?

Хм…

— И как мы должны проверить?

Иль Кан задумался на несколько секунд, потом огляделся, подошел к двери и извлек другой клинок (у него их было целых четыре, считая тот, что он мне подарил, плюс меч, но он сейчас был без него). Это оружие имело как раз иное значение, выглядело иначе, украшено глифами на лезвии, светилось.

Начертив парочку символов на косяке двери, иль Кан вернулся к клинку и с моего разрешения взялся за свой оникс. Задержался на несколько мгновений, словно прислушиваясь к нему — как будто оружие могло говорить. Зачем я это вслух озвучила?

— Оно умеет разговаривать! — Жарко воскликнул иль Кан. — Оружие запоминает каждую битву! Каждое сражение! Каждое!..

— Хорошо-хорошо, — вскинула руки вверх я. — Что с этими закорючками?

— Глифы, — скривился иль Кан. — Это барьер. Знаешь, простой, но в боевой магии очень помогает. Его используют на арене, нужно очертить круг, за пределы которого выходить нельзя. Пересек — проиграл. Глифы реагируют на магию.

Ага, ясно.

— Ладненько, — вздохнула, — тогда удачи!

— Стоп, подожди! — Преградил мне путь иль Кан. — А если не получится?

— Я уверена, что не получится, — заявила я смело, на что иль Кан аж отпрянул. — Потому что тебе еще надо научиться им пользоваться.

— Да, но…

— Завтра занятия, — строго напомнила, — ви Трина меня четвертует, если я буду клевать носом на ее лекциях.

Иль Кан скривился в недовольстве, явно не желая со мной расставаться. Но ему пришлось меня отпустить, все-таки обучение первостепенно. Я так устала, что уже не пошла пешком, собралась переноситься к себе тенями.

Тенями… так теперь всегда будет?

— Пока, женушка, — бросает напоследок иль Кан.

Одариваю его недоброжелательным взглядом.

— Ни за что.

— Это мы еще посмотрим, — ухмыляется, а я ухожу в тень.

И чего щеки так пылают?

Буря не утихала. Вообще это казалось сильно странным, но — разве что-то можно поделать с природой? Хотелось, может быть, обсудить этот вопрос с Матушкой Природой, но с другой стороны — ей ведь виднее. Поэтому… наслаждаемся уютом внутри.

Прохладно, надо заметить. На занятия приходилось надевать лишний свитер. Это для тех, у кого был свитер. А вот девчонки приходили в длинных плащах, пальто, не знаю, я не лучший модельер Алгиронского Королевства. Только некро Крич вроде бы не реагировал на холод. Но это он, потому что обнаружил зелье роста для нежитеныша. Ох, как он воспылал!

Как я и просила (слезно умоляла, ползала за ним, словно тряпка и прочие унижения) он все-таки подал прошение на участие в спарринге в марте. Полагаю, он не очень-то привык идти на уступки какой-то девчонке с Земли. Весь надулся, насупился, а если вспомнить его яркую внешность — я выглядывала из-за ближайшего угла в пяти метрах от некроманта, когда в тот самый момент с ним разговаривала.

В общем, он все сделал правильно, за что получил похвалу от вышестоящего руководства. Что же до Рыжего — однажды мы его встретили. Благо не напал. Полагаю, он подозревал, что мы имели отношение к запугиванию его той ночью, но все же не торопился бросаться обвинениями. Он выжидал. Мести. Диалог между ним и некро Кричем был еще холоднее и беспощаднее, чем буря за окном.

А ведь они просто озвучили очевидное — спарринг назначен на первое марта. Хоть с этим можно было выдохнуть.

Ти Варпул так к нам и не вернулся. Сначала мне все время хотелось обернуться и испугаться его взгляда. Но больше он уже с нами не учился…

И нет, я не жалею о том, что какой-то странного вида тип больше не таращится мне в спину. Просто… я ведь знала этого типа и… он был хорошим.

Но — ничего теперь уже не поделаешь, надеюсь, с другой дисциплиной он справится лучше, чем с ведьмовством. Кстати, было странно, что он учился вместе с нами, ведь основной профессией у него было Травничество.

Тогда-то, за одним совместным обедом, я и узнала, что, оказывается травки ведьмовские — раз-два и обчелся. А вот в травничестве их было бесконечность и в два раза больше, так что первое время они пока только изучали учебник и сдавали знание тех или иных трав на экзаменах первые два года.

Декабрь шел своим чередом, Новый год снова приближался, а я все больше печалилась по этому поводу. Снова ведь не отпраздную, а из-за того, что учудили некроманты, даже на спарринге не отмечу. Эх…

Но у меня были дела. Зелье, чтоб его, «обнаружения сокрытого». Оно было не так чтобы сложным, но я все еще не являлась лучшим зельеваром Университета, а потому приходилось хорошенько попотеть. Благо, Черныш мне в этом помогал, поэтому у меня хотя бы что-то получалось, чем в самостоятельном плавании.

— Напомни-ка мне еще раз, почему мы варим зелье не в зельеварне? — Многозначительно косясь на выход, интересовался в который раз Черныш.