Не вороши осиное гнездо - Татьяна Полякова

– Почему? – вновь спросила я.

– Потому что думает, из-за него дочку-то убили, то есть из-за бизнеса, а он человек военный, бизнесменов и без того не жаловал. Он все еще при советской власти живет, мозгами, я хотела сказать. В общем, любви промеж них и раньше не было, а уж как беда случилась, и вовсе готов зятя со свету сжить. Вот я и подумала: дед Ксюху к себе увез. И решила ему позвонить. Но не в лоб спросить, а по-хитрому. Звоню, вроде узнать, как здоровье. Он со мной спокойно поговорил и спрашивает: Ксюша рядом? Дай, мол, трубку, поболтаю с внученькой. Мне прям нехорошо стало. Я б подумала, нарочно он мне голову морочит, но притворщик из него никакой. Тут я по-настоящему перепугалась, кто еще мог ребенка забрать, в ум не шло. Деду наплела с три короба: спит Ксюха, и сразу Сохнову перезвонила. Он мне: правильно, что огорчать старика не стали, а голос-то у самого дрожит. Я спрашиваю, был ли в полиции, что там сказали. Надо через Интернет к людям обратиться, я знаю, так делают. Чтоб помогли. Еще раз опросить всех, кто на детской площадке был, вдруг все-таки видели, с кем Ксюха ушла? А он мне: из полиции вернусь, и все решим. Я жду, а самой неймется. Надо ребенка искать, а не задницу отсиживать. Вдруг приезжает этот, – кивнула она в сторону Ларина. – Поехали, говорит, к хозяину. Мне б подумать, что к Олежке Ксюха сызмальства привыкла и пошла бы с ним, не боясь, если б чего наплел. А у меня в мозгах от беспокойства замкнуло. Сажусь в машину, он рядом трется, мне опять невдомек, вот ведь правда дура, прости господи. А он мне платок в рожу… с этим… ну да ладно, вы поняли. Бац, и я в отключке. Очухалась здесь, в комнате запертая, и уж тогда все поняла, какого гада Петрович на груди пригрел, чтоб тебе… не зря к нему душа никогда не лежала. Подхалим и Иуда. Он и здесь все ужом вился: «Танечка, потерпи немного, все будет хорошо. Это для Ксюшиного блага. Поднимешь шум – девчонке конец». Так голову заморочил, я уж не знала, что думать. Сижу тут, дура дурой. То ли ему башку свернуть да орать на весь район, то ли тихо сидеть. Где ребенок, сволочь? – завопила Танька и кинулась на Ларина. Тот закрылся одной рукой, вжав голову в колени, и заорал:

– Отстань, идиотка. Сколько раз тебе повторять: я бы Ксюху пальцем не тронул. Я что, зверь какой? Девчонка на моих глазах…

С Татьяной Владан справился быстро и без всякого почтения сгреб за шиворот и вытолкал за дверь. Она быстро вернулась и теперь подпирала стену на приличном расстоянии от батареи.

– С детства был скотиной бесчувственной, – буркнула обиженно, надо полагать, имея в виду моего босса.

– Серьезно? – вроде бы удивился Владан.

– А то нет. Лет в девять ногу гвоздем пропорол. – Теперь она обращалась исключительно ко мне. – Гвоздь из ноги торчит, ужас такой, что волосы дыбом. Я ему: «Скорую» нужно, а он мне «отвяжись» и гвоздь этот рукой вытягивает. Ну, не живодер ли?

– Вообще-то это была моя нога, – заметил Владан, взял стул сел возле Ларина и спросил: – Где ребенок?

– Я не знаю. Эта чокнутая решила, будто я Ксюху похитил, только это глупость.

– Таньку сюда Сохнов определил?

– Ага, чтоб дров не наломала. Она ж буйная, сам видишь. А я ей все подробно объяснил, как он велел. И обходился с ней вежливо, просил потерпеть. Телик есть, жратва какая угодно, хоть из ресторана заказывай. Только сиди и не рыпайся.

– Чего хотят от Сохнова? Денег?

– Я не знаю, – покачал головой Ларин. – Я шофер, а не лучший друг, со мной секретами не делятся. Я думаю, ему позвонили. Еще раньше, чем Танька. Мы в банк должны были ехать, я машину подал ко времени, а Сохнова нет. Сижу, жду. Затем к секретарю пошел, к Соньке. А она мне: шеф сказал, никуда не поедет. Я к нему в кабинет заглянул, чтоб уточнить на всякий случай, а он сидит, взглядом в стол уставившись, только рукой махнул, мол, иди. А через час сам меня вызвал и про Ксюху сказал – похитили ребенка. А потом про Таньку. Ему условие поставили, чтоб молчал, а Танька молчать не может. Вот и решил ее здесь подержать.

– Не верю я тебе, – заорала Танька.

– Верю не верю… был бы я такой сволочью, как ты говоришь, шею бы свернул тебе, и вся недолга. А я горшок за тобой выношу, дура безмозглая.

– Это что же? – переводя взгляд с шофера на Владана, спросила Танька. – Если не он, то кто? Где Ксюху искать?

Она вдруг зарыдала горько и жалобно, вытирая слезы подолом платья, беззастенчиво задрав его к самому лицу.

«Все-таки она чокнутая, – подумала я. – Неужто Владану она когда-то нравилась?» Я попыталась представить, как она выглядела лет двадцать назад. Выходило, и тогда в ней ничего хорошего не было. Коренастая, коротконогая, лицо скуластое и совершенно невыразительное. Глаза с набрякшими веками. К Владану она, похоже, относилась без особого трепета, должно быть, он навсегда остался мальчишкой, с которым она отчаянно дралась. Впрочем, как выяснилось, не только дралась…

– Да не реви ты, – глядя на нее со смешанным чувством раздражения и жалости, сказал Ларин. – Все обойдется. Хозяин небось знает, что делает.

– В самом деле, кончай реветь, – кивнул ей Владан.

Она тут же одернула подол, шмыгнула носом и запричитала:

– Владушка, найди ее, ради Христа. По гроб должна буду.

– У меня твоих долгов как блох на дворняге, – рявкнул он, и я, и Танька сразу поняли, это для порядка, но на всякий случай примолкли. – Значит, ты здесь сторожишь Таньку? – повернулся он к Ларину.

– Хозяин сказал, чтоб я тоже тут отсиделся, – ответил тот.

– Из-за того, что мы в офис явились?

– Конечно. Хозяину-то, может, невдомек, кто ты такой, а я хорошо знаю. Считай, вырос здесь. Это дом моей бабки. Я, кстати, сам его предложил, когда стали думать, что с Танькой делать. В общем, я ему сказал: если уж Серб за что-то взялся, так просто не отстанет. Ну, навру с три короба, что толку? Непременно проверит. Зря Сохнов соврал, что они на юге, впопыхах брякнул, не подумав. А с тобой так нельзя. Вот хозяин и решил, ни к чему нам с тобой встречаться. И велел мне малость отдохнуть, ну и за Танькой присмотреть. Мать Таньки после ее звонка должна успокоиться, а в полицию тебе не резон идти. Значит, будет время все решить без твоего вмешательства.

– Решальщики, – вдруг заорала Танька. – Где ребенок, придурок?

– Откуда мне знать? – в ответ завопил Ларин. – Задолбала уже. Владан, ты б наручники с меня снял, неудобно так сидеть.

– Потерпи немного.

Владан, достав мобильный, набрал номер и сказал:

– Сергей Петрович, надо встретиться, срочно. Записывайте адрес, на тот случай, если вы его не знаете. – Он продиктовал адрес и убрал мобильный. – Ну вот, спокойно будем ждать господина Сохнова.

– Давайте хоть чаю выпьем, что ли? – вздохнула Танька. – Может, пожрать чего по-быстрому приготовить?

– Хорошая идея, кстати, – кивнул Владан, и она умчалась в кухню, где тут же развила бурную деятельность, загремела дверцей холодильника, кастрюлями и прочими предметами, которые на слух не удалось распознать.