Игрушка для дракона 2 - Евгений Владимирович Щепетнов

родители близнецов говорили, что дальность зависит от возраста и опыта дракона. Если получится найти их — спроси, где они все находятся, как с ними обращаются, и скажи, что мы скоро их освободим!

Агер надолго замолчал, отмахиваясь от моих нетерпеливых вопросов. Внизу по барханам мчались тени от четырех плотных облаков, летевших строем, словно бомбардировщики в стан врага.

«В стан врага и летим», — хмыкнул я. Туда, где везде ждет опасность: один неверный шаг — и девчонок не спасти. Может, сдаться на милость Непримиримым и побыть их игрушкой, пока не спасу девчонок? Нет, нужно держаться от них подальше! Непримиримые — организация с неисчислимыми средствами и возможностями, — в точности, как КГБ. Дураков там нет, обвести вокруг пальца никого не получится! Это не у купца товар купить. Так за яйца возьмут, что евнухом третьей категории останешься…

— Ну, слушай! — прервал мои невеселые думы Агер. — Кайль сидит в просторной клетке, вокруг сады и фонтаны, рядом огромный дворец. Кормят вкусно, не пристают с расспросами, — так, как ты ко мне пристаешь, — в общем, живет, как император! Анни и все остальные одиннадцать женщин тоже не голодают, нарядов им дали много, никто их не обижает! Слушай, Роб, может не надо их освобождать?

— Стоп! — нахмурился я. — Почему одиннадцать женщин? Было же всего — девять!

— Купец прихватил парочку-другую аборигенок, неужели не понятно? Расширил свой ассортимент!

— Ассортимент, говоришь? И не надо никого освобождать? — хмыкнул я.

— Не надо! Кайлю ни о чем же заботиться не надо, — ни еду добывать, ни от врагов защищаться! Если не будет кусать руки хозяев, то проживет свои тысячи лет в гораздо лучшем виде, чем на свободе! Да и женщины голодать не будут — кому из хозяев хочется, чтобы их рабыни похудели и потеряли красоту? Может, новые владельцы их даже бить не будут — так, поиграются…

— Агер! Быть чьей-то игрушкой, даже если тебя не бьют, — это ужасно! Ты проживаешь не свою жизнь, пусть даже нелегкую и несытную, а — жизнь хозяина! А быть игрушкой глупого, жестокого человека — гораздо хуже смерти! Представь, что ты в вечном плену у такого дракона, как твоя мать, без всякой надежды вырваться от нее и жить, как хочешь! А за непослушание тебя унижают и делают больно! И ты при этом должен изображать вселенскую любовь, и беспрерывно делать книксен за книксеном!

— Чего мне представлять? Я в этом дерьме жил! Только без каких-то книксенов… — огрызнулся дракон.

— Если так жил, то значит, и частенько приседал в знак благодарности за все это дерьмо! Приседал же?

— Я не хочу об этом говорить! — помрачнел Агер.

— Нет уж, давай поговорим! Ты сам — хотел бы променять свою охренительную свободу на сытое рабство?

— Я — нет! — решительно заявил Агер. — Но вот некоторые существа, я думаю, были бы совсем не против!

— Тогда эти существа — не настоящие люди и не настоящие драконы! Так, бессмысленные марионетки, которых действительно не стоит спасать. Но мои друзья, даже несмышленая Анька, — они все живые, пока свободные, — и они настоящие. И они не смогут прожить всю свою жизнь в плену. И я бы не смог! Как не смог бы и ты! Ух ты… Смотри! Это уже Зена?

На горизонте появился большой город, утопающий в зелени и в синей дымке. Моя пасть наполнилась слюной. Наконец-то я поем!

Агер внимательно вгляделся в горизонт:

— Это мираж, Роб. В Зене мы будем только завтра!

— До завтра я не дотяну! — взвыл я. Голод всегда делал меня крайне неприятным и злым. — Я хочу жрать и пить сейчас! Меня кинули с завтраком и ужином четыре дня назад! И еще до этого Шаман неизвестно сколько продержал на снотворном, чтобы я его не обжирал!

— Потерпишь! — отрезал Агер.

— А твои воины что едят? — мрачно поинтересовался я.

— Свои припасы!

— А ты сам как обходишься без воды и еды?

— Терплю! Я же стихийник, а не какой-нибудь изнеженный маг земли!

— А зачем терпеть? Если можно сделать привал и пожрать?

— Мы уже делали много коротких привалов! Ты хоть на одном из них видел воду и пищу? Чем именно ты собрался пообедать в пустыне? Только что в каком-нибудь оазисе, — из тех, что мы с тобой старательно облетаем стороной, — можно всех сожрать и все выпить! Но мы уже слишком близко от Зены, чтобы оставлять за собой такие следы!

Агер был прав. Я все понимал, но я страшно хотел жрать. Теперь, когда на горизонте замаячила такая возможность, я не мог уже ничем отвлечь мозг от мыслей о еде. Все разумные доводы потерпеть еще меньше суток, отбрасывались, словно мячик в пинг-понге. ЖРАТЬ!!! ПИТЬ!!! И — НЕМЕДЛЕННО!!! Даже в своей прежней земной жизни я не мог терпеть самый мимолетный голод, а тут меня, огромного дракона, не кормили много дней! Пришлось коварно пойти на примитивное «слабо»:

— А давай немного развлечемся: заключим пари, — сказал я Агеру. — Если сейчас на привале я всех накормлю, — ты при всех, громко объявишь, что маги земли сильнее стихийников. А если всех накормишь ты, — то я вслух и громко признаю стихийников сильнейшими магами в мире.

Краем глаза я следил за ним. Сработало! Агер загорелся, как ребенок, и тут же показал: «приземляемся!»

Мы приземлились. На дополнительном привале я должен был хоть что-нибудь сделать, чтобы моя хитрость не была раскрыта до ужина, который по моим расчетам обязательно добыл бы Агер. Если уж на Земле без всякой магии тайфуны с ураганами переносят на огромные расстояния тонны воды и проливаются дождями из рыбы, то маг-стихийник может это проделать тем более! Но что сделать мне, если мне подчиняются лишь песок, да камни? Попробовать разве выдавить из песка невидимых обитателей пустыни, как пасту из тюбика?

Хмм! А идея неплохая. Я вспомнил, как в 1950-х годах геологи искали в Сахаре нефть, но под слоем железистого известняка нашли огромный запас воды, который скопился там за несколько тысячелетий. Его назвали Нубийским водоносным горизонтом. В Сахаре! Кто бы мог подумать! И живность в любой пустыне, какая — никакая, но должна быть.

Я сосредоточился на пустыне вокруг нас — по песку прошла мелкая дрожь. Я начал трясти пласты песка, как будто промывал ситом золото, — только «сито» было огромными барханами, а лотком под ситом — твердые породы. Вызванное мной землетрясение привело в дикую панику невидимых обитателей, и пустыня просто закипела обезумевшими животными.

— Сучий потрох! — выругался Агер моим же выражением.

Из песков на нас полезли полчища всяких змей и скорпионов. Воины отбивались от кишащей «еды» оружием налево и направо. Нам с Агером пришлось сложнее — живность мгновенно залепила и глаза, и уши, и нос. Агер ревел громче меня, катаясь по бархану, чтобы раздавить гадов.

— Вода! — крикнул я, внезапно почувствовав воду под пластами песка, и потянул ее на поверхность. Из-под песка вырвался мощный фонтан мутной, но на удивление прохладной воды. Вода толчками выливалась на нагретый песок, выдавая залпы пара, как в настоящей бане. Я с гордостью оглядел поле боя — поток воды не иссякал, а вокруг образовавшегосяна глазах озера валялись свежераздавленные «деликатесы». Я вспомнил свою первую змею, которую добыл и пожарил в этом мире, еле удерживая нож в младенческих руках. Дракону можно змей не жарить, и так сойдет! А воины быстро разделывали змеиное мясо на полоски, чтобы завялить во время полета.

Жадно набив брюхо толстыми змеями с оторванными башками, я лежа блаженствовал в набежавшем озерце из уже нагревшейся воды, напиваясь в запас. Агер закончил с едой и жестом отдал приказ подниматься в воздух.

Дальше полетели молча.

— Слушай, а как же Кайль уже сидит в клетке возле какого-то дворца, если даже нам нужен еще один день полета до Зены? — спросил я у наемника.

Агер летел молча, заблокировав мыслесвязь. Он — что — обиделся?

— Агер, ты ведешь себя, как девчонка, а не как мачо! Давай поговорим, как мужики! В чем проблема?

Агера прорвало:

— Я не девчонка! Кайль уже привезен в какой-то город, который был ближе, чем Зена! А я решал, кто победил — ты, или я? Ты все же добыл еду! Но я не могу сказать, что это было вкусно и безопасно.

— Для тебя так важно, кто победил в споре? — удивился я.

— Так важно!!!

Вот ведь, дракон, — а переживает, что ему придется признать поражение перед своей армией и поставить под удар свой авторитет. Сначала-то он вошел в азарт, — потому что был уверен, что у меня ничего не получится. Да и я сам в этом был уверен. Но получилось же!

— Агер, можешь