Конечно, беременна! - Кира Шарм

Ладно, прикажу Ниночке цветы ей заказать. Надеюсь, ее оборона прорвется быстрее, чем я начну кончать в штаны!

Но, когда звонит телефон, я забываю о цветах и даже о напряжении, которое не отпускает вот уже так долго, что кажется, с момента нашего знакомства с девчонкой, прошла целая вечность.

- Да, мама, - даже прикрываю глаза, не представляя, как ей-то там с этим новым родственником. Хреновая из меня группа поддержки, - нужно было все же вчера к ней заехать.

Но, во-первых, отца видеть вчера не мог, вот просто физически, а, во-вторых, мне и самому тяжело было не сорваться. Так что, мое присутствие стало бы еще более хреновой поддержкой. Факт.

- Конечно, встретимся. Когда тебе удобно? Прямо сейчас?

Представляю, какой там у нее раздрай на душе, если она спозаранку, - и уже в городе. Обычно мама любит поваляться в постели, не говоря уже о том, что добираться ей сюда хороших часа два. Нет, все-таки лучше я бы позвонил ей вчера и забрал к себе. Надеюсь, хотя бы ей родитель сообщил про ублюдка более деликатно, чем мне и уж тем более не заявляя, что намерен наделить его какими-то правами?

- Здравствуй, - через пять минут я уже захожу в кафе напротив фирмы.

Мама выглядит не очень, - ну, это мягко говоря. Барабанит пальцами по столу, нервно прикуривает сигарету и ее слегка дрожащие губы накрашены неровно, - более сильного доказательства шока у своей матери я просто не знаю. К тому же, учитывая, что бросила курить она уже с несколько лет как, а сейчас пепельница полна окурков.

- Аскольд, - отодвигая явно не первую за это утро пустую чашку из-под кофе, она крепко хватает меня за плечо.

А я способен сейчас только мягко гладить ее руку, представляя себе, как заезжаю папаше по лицу. С хрустом. Еще и еще раз. Блядь. Ну, - изменял, ну родилось у тебя там что-то – на хрена все это наружу вытаскивать? И в дом тащить? Которым, между прочим, раньше был счастливым!

- Я хочу тебя попросить, - ее голос дрожит и глаза мама отводит глаза.

- О чем угодно, мам, - киваю, сжимая ее руку.

Реально, - сейчас я готов даже помочь ей оформить развод и даже к тому, что она будет жить в моем доме, жертвуя своей личной жизнью. И в глубине души надеюсь, что к просьбе, какой бы она ни оказалась, добавится и чистка физии папаше.

- Ты… Поласковее будь с ним, - выдыхает мама и прячется за очередной принесенной чашкой кофе.

- С кем? – мой кофе в этот момент выплескивается обратно, прямо в чашку.

- Как с кем? С Арнольдом, с кем еще? – она снова на меня не смотрит, но теперь уже я встаю и, обходя ее, заглядываю в глаза.

Зачем?

Наверное, мне просто нужно убедиться в том, что это – действительно моя мать. Женщина, всю жизнь любившая отца и полностью себя ему посвятившая. Та, которая каждый час ему звонила просто чтобы услышать его голос, - и это, на секундочку, же в те времена, когда я был достаточно взрослым, чтобы проходить у отца практику.

А не инопланетянка, которая ее похитила и завладела ее телом.

- Я вот ни хрена сейчас не понимаю! – обычно при матери я не выражаюсь, но, блядь, тут напрашивается даже очень много чего покрепче.

Это что – массовый психоз такой у всех? Помешательство? Психический вирус?

Арнольд – он точно из Англии, а не из племени вуду, которое тут всех на хрен заколдовало?

Но –нет, мамины глаза на месте.

Нет никаких черных дыр, расширенных до радужки зрачков и бессмысленно-отсутствующего взгляда.

Зато мои становятся совсем ошалевшими, когда я вижу, как к нашему столику приближается официантка с бокалом коньяка. Именно – бокалом, причем – полным.

- Мне того же, - бросаю, когда мать, впившись и ножку, начинает судорожными глотками пить его, как воду.

Может, - напиться до бесробудного беспамятства, а, когда я очнусь, мир, расшатанный каким-то сумасшедшим, встанет наконец на место?

- Ты понимаешь, Аск… Это ведь я виновата, - тихо выдыхает мать, тяжело выдохнув, допивая бокал до донышка. И это – она, которая больше двух глотков вина в жизни не пьет! Нет, мне нужно срочно возвращаться в настоящую реальность из этой бредовой! Любыми способами!

- Я ведь знала, что у него там… Эта Дженис… И… В общем, твой отец тогда собирался на ней жениться и переехать в Англию. Навсегда. Это я, а не она была любовницей… - закрыв глаза ладонями, она начинает тихонько всхлипывать. – Я виновата в том, что мальчик без отца вырос.

- Перестань, мам, - блядь, не создан я для таких вот сцен! – В конце концов, всегда выбирает мужчина, - он же не баран на вревочке, ну, в самом деле! Он выбрал тебя, - а, значит, – любил! И ты совсем ни в чем не виновата!

- Ты просто ничего не знаешь, - всхлипывает мать. – Я ведь его тогда обманула. Он уже уезжать собирался, - но я соврала ему, что беременна. Н, а потом – якобы ребенка потряла… Документы медицинские мне тогда подруга сделала. Ну, он и остался со мной… Жалел. На руках носил. И… Дженис этой я сообщение о своей беременности отправила. От его имени. Мол, - прости, но у меня другая и я женюсь…

- Все равно, - выпиваю свой коньяк залпом, продолжая гладить ее по волосам и не зная, куда себя деть. – Ни ребенком, ни враньем никаким к себе мужчину не привяжешь. Ну, - что ты, мам? Вы же счастливы всегда так были! Всю жизнь!

- Не знаю, сын, - она качает головой, впивая пальцами в скатерть. – Может, и так. Только у него до сих пор в верхнем ящике стола ее фотография…. Виновата я, - и перед ней, и перед мальчиком этим… Да и перед отцом твоим тоже. Очень виновата. Любила его – как одержимая. Кто знает, - может, три жизни этим и сломала…

- Перестань! – вот нет ничего страшней женских слез, особенно материнских, - и таких вот откровений! – Ничего ты не сломала, мам! Ей что мешало о ребенке ему сообщить? Тоже ты, что ли? Давай каждый будет нести ответственность ровно за себя.

- Может… Она лучше, чем я просто оказалась. Не стала его жизнь рушить, не то, что я…

- Все, мам. Прошлого не вернешь. В конце концов, поступи ты по-другому, - и меня бы не было, - сажусь перед ней на корточки, сжимая холодные пальцы. – И просто поверь мне, - как мужчине. Лично я наплевал бы на все на свете ради того, чтобы быть с той, с кем хочу! Так что перестань выдумывать!

- Если бы ты был рав! – наконец-то она поднимает глаза на меня, в которых начинает светиться надежда.

- Конечно, я прав, - усмехаюсь, вспоминая, сколько идиоток пыталось вот так затащить меня в ЗАГС. Сколько их было, этих справок липовых, - да кто бы посчитал! – Не волнуйся ты ни о чем и перестань себе что-то выдумывать!

- Хорошо, - кивает, кажется, успокаиваясь. – Только все равно… Ты… Прими его, помоги, и… Отнесись, в общем, как к брату… Ведь это будет более, чем справедливо… По отношению ко… Всем. Сам же сказал, - тебя могло бы и не быть, а вот у него могла бы быть полная и счастливая семья… И все, что отец заработал было бы его теперь…