Большая книга ужасов - 78 - Эдуард Николаевич Веркин

– Это просто место.

– Это место. Но не просто.

– О! – вставил свое солидное замечание Ворон.

– Там, без сомнения, что-то есть. И это что-то вредит неподготовленным. Пересечение реальностей. Считай, что мы их спасаем. Сломать шею, навернувшись на лестнице, недолго.

– А если они нас спасают? Может, мы должны свернуть шею, а они нам не дают это сделать?

– Что-то они на спасателей не тянут, – торопился с комментариями Ворон. Сейчас он как никогда был похож на свою кличку – темный, вертлявый. Так и виделось, что вот-вот вместо носа у него вытянется клюв.

– Не забывай Синеглазку. – Янус похлопал Чудовище по плечу. – Она кого-то увидела. Ты хочешь, чтобы твои новые друзья так же стали пугаться звонков сотовых телефонов и безвылазно сидели дома? Но только не в этом, а в каком-нибудь другом. С решетками на окнах. Все просто. Мы найдем причину и поможем им избежать ошибки. Поэтому все дружно читают! – Янус захлопнул книгу, снова чуть не отдавив Ворону пальцы. – Найдете что интересное, говорите. Ты тоже не сачкуй! – Он глянул на Чудовище, которая от переполнявших ее эмоций встала на цыпочки. – Возьми себе пару книг.

– Легче поискать в Инете. Что вы там накопаете? – Скелет вдруг проявил интерес к поискам, достал телефон и углубился в изучение картинок, появляющихся на экране.

– Интернет нам тоже подойдет, но книги будут надежней. Нам нужно все. Все, что может пригодиться. Малейшие упоминания, ссылки. Может быть, там жила какая-нибудь ведьма. Или на этом месте было древнее капище? Не ленитесь!

Скелет важно кивал в такт его словам.

Чудовище устроилась на ковре под столом, разложила вокруг себя три фолианта. Выбрала тонкую коричневую книженцию с черным рисунком на обложке. На первом плане, спиной к зрителям, был нарисован рыцарь. Он смотрел на замок с развевающимися штандартами. Пикси, тролли, гоблины. Чтение обещало быть долгим. Надо у Синеглазки побольше пирогов натаскать.

Когда Елена Александровна заглянула на третий этаж, перед этим по привычке поздоровавшись с порогом, каждый был занят своим делом. Матвей, наигрывая на губной гармошке, что-то читал с экрана телефона. Под столом лежала Смиляна и, низко склонившись к страницам, сосредоточенно вгрызалась в текст. Эрик, развалившись на хлипком кресле библиотекаря, копался в ящиках каталога. Генрих около стеллажей воровато перелистывал журнал с комиксами.

Странные они были ребята. Очень странные.

– Смотрите, какую красивую легенду я нашла, – нарушила тишину Чудовище и шмыгнула носом, расчувствовавшись от прочитанного. Читать стала быстро, без пауз. – О земле Аистов ходили легенды. Говорили, что найти ее невозможно. Но встречались смельчаки, что утверждали – они дойдут до таинственных земель. Они уходили, и больше их никто не видел. Поговаривали, что, всего раз увидев землю Аистов, оторваться от нее уже невозможно. Другие утверждали, что, ослепленные красотой раскрывшейся перед ними земли, путники просто срывались с обрыва, ведь дорога туда была опасна. Но нашелся один человек, решивший обхитрить таинственную землю. Когда он забрался на скалу, за которой начиналась земля Аистов, он привязал себя веревкой к камню и так пересек границу. Никто не знает, что он там увидел, но когда он вернулся, был печален, постоянно вздыхал и частенько смотрел на горизонт, но больше никогда никуда не ходил.

– Про «никогда не ходил» – это хорошо, – согласился Янус, отправляя ящик с каталожными карточками на место. – Вот бы еще сделать, чтобы и не приходили никогда… Что же, в путь, по дороге обсудим.

Янус ринулся к двери, оставив за спиной разворошенный стол библиотекаря – карточки, каталоги, открытые журналы. Скелет, оказывается, уже давно стоял там, ждал друга. Бормоча под нос какую-то песенку, Ворон протопал через зал. Чудовище последний раз глянула на обложку книги. Неприятный коричневый переплет. Бежевое прямоугольное пятно рисунка. Черный силуэт всадника. Клякса замка на горизонте. В какую-то секунду показалось, что флаг на башне трепыхнулся. Раздался щелчок резко дернувшейся ткани.

Чудовище вздрогнула. На пороге стояла женщина с туго собранными в пучок волосами. Худое лицо. Темные глаза.

– О господи! – выдохнула Чудовище. Воздух слишком громко вышел из легких. – Извините.

Быстрый топоток. К двери подлетел кто-то маленький, больше похожий на мохнатый шарик. Взвились вверх две тонкие ручки. Они ухватили застывшую женщину, словно старый постер, дернули ее изображение вниз. Картинка с женщиной пошла рябью и пропала. Вместе с лохматым мячиком. Только дробь шагов тяжелым эхом отдавалась по комнате.

Придя в себя, Чудовище поняла, что снова смотрит на обложку книги. Всадник все так же стоял к ней спиной, все так же понуро свесил голову конь. Флаг не двигался.

– Ху-у-у-у-у, – явственно услышала она над своим ухом.

Шею парализовало. Холод сковал левую половину лица. Как раз ту, с какой стороны дунули.

– Мамочки, – пискнула Чудовище, выныривая из-под стола. До двери расстояние в два хороших прыжка. Но, как во сне, ей казалось, что она не сможет их преодолеть, что она завязнет в искусственном ворсе ковра, что сердце не выдержит, колени подломятся.

– Фух! – пронеслось у нее над головой.

Спазм перехватил горло, а то бы она непременно заорала. Монстр, огромный, страшный, гнался за ней, тянул свои чудовищные лапы, чтобы схватить за шею, сдавить, оторвать голову.

– Я могу? – начал человек, внезапно появившийся в дверях.

Неприятный коротконогий и сутулый старик с бородой, красные слезящиеся глаза, старый затертый пиджак.

– Это читальный зал? – прокаркал старик.

Чудовище промчалась мимо него, на всякий случай зажмурившись и втянув голову в плечи. Спустилась ли она сама, или кувырком прошлась по лестнице – не помнила.

Жух, жух – стучало в груди сердце.

Перед глазами картинка пульсировала, стремясь выключиться. Вместо «до свидания» смогла только пискнуть что-то невразумительное проходящей по коридору Елене Александровне. Вывалилась на улицу.

Они стояли здесь. Все трое. Негромко переговариваясь. Ворон для солидности размахивал руками. Скелет посмотрел на Чудовище вопросительно. И Чудовище вдруг ясно поняла, что эти трое ее не любят. Что им все равно, что с ней могло произойти. Они ушли, даже не обернувшись. Их больше заботит Дом. Эта мрачная развалина, годная разве что для свалки истории.

Всхлип пробил сдавливающий горло спазм, и она заплакала.

Мальчишки не шевельнулись.

Смиля поскорее отвернулась. Незачем им смотреть на ее слезы. А то опять «Чудовищем» обзовут, как уже однажды случилось.

Она себя всегда представляла Красавицей, в чем-то была похожа на мультяшный прообраз – тонкое лицо, светлые волнистые волосы. В тот день, когда Янус дал ей кличку, она загремела на лестнице и громко плакала.

«Чудовище!» – сказал он. Так и осталось.

Глава 3

Дом, из