Падшая - Наталья Семенова

class="p1">Лисс подняла руку к ткани и сняла ее с лица. В глаза ударил солнечный свет, заставляя девушку болезненно поморщиться. Ее голова просто раскалывалась, а во рту ощущался кисловатый привкус. Она лежала в своей кровати и смотрела в потолок, пытаясь привыкнуть к яркому свету.

— Ничего не делать. Я сообщил дяде о Лисице, — голос Кайла звучал, как всегда, спокойно и сосредоточенно. — Этого достаточно.

— Но Моника… — голос Ханны дрогнул. — Лисс не могла…

— Это не она, — твердо и уверенно перебил ее Кайл. — Это не первое тело и убийства начались задолго до ее появления.

«Убийства? Моника? Что случилось?»

Лисс попыталась поднять голову, но резкая боль в правом виске заставила ее застонать и уронить голову обратно на подушку. Перед глазами поплыло и она закрыла глаза, прижав запястье к лицу.

Послышался шум шагов и дверь в комнату открылась.

— Лисс! — вскрикнула Ханна и Лисс зашипела от боли в голове. Слишком громко.

— Ханна, не ори, — прошептала девушка, пытаясь отвлечься от боли.

— Прости, — тихо сказала Ханна. — Как ты?

— Меня словно каток переехал. Что случилось?

— Ты не помнишь? — голос девушки дрогнул и Лисс аккуратно выглянула из-под руки. Лицо Ханны было взволнованным и бледным, что было крайне неожиданно. Кайл выглядел, как обычно, серьезно и сдержанно, лишь в глазах проглядывалось беспокойство.

«Наверное, показалось».

— Нет, я не помню, — прошептала Лисс, снова закрывая глаза. Ее рука нащупала повязку на голове и засохшую кровь на правом виске. — Что случилось?

— Моника умерла, — сказал Кайл ледяным голосом. — Ее убили.

Лисс от неожиданности замерла, переваривая услышанное.

«Моника».

Имя пробудило воспоминания о жизнерадостной блондинке. Ее улыбка всегда немного поднимала Лисс настроение. Пусть ее подбешивала наивная болтовня, Моника придавала ощущение некой приземленности ее непонятному разбитому миру.

Смущение, улыбка, грусть в глазах — воспоминания сменялись, как кадры на старом фотоаппарате, пока не остановились на последнем. На безжизненных голубых глазах, лишенных каких-либо эмоций.

У Лисс перехватило дыхание и она начала задыхаться. Хватая ртом воздух, она схватилась рукой за грудь.

— Помоги ей, — сказал Кайл и Ханна подбежала к девушке. Коснувшись ее лица, Ханна постаралась успокоить ее своей энергией и совсем скоро Лисс начала приходить в себя.

— Моника, — хрипло начала Лисс. — Она…

В сознании всплывали воспоминания прошедшего вечера. Кристиан, тепло и мягкость его энергии, боль от собственных когтей под ребрами. Голод. Жажда. Мясо. Кровь.

Лисс затошнило и когда она склонилась над полом, ее вырвало желчью. Ханна ловко протянула руку к кастрюле, стоявшей на тумбочке, и подставила ее Лисс до того, как она испачкает пол.

Когда Лисс прочистила горло, она бросила вопросительный взгляд на Ханну.

— Это не впервые, — пожала она плечами. — Мы думаем, у тебя черепно-мозговая.

Лисс откинулась на подушку, почувствовав приступ усталости. Голова кружилась, а перед глазами заплясали красные пятна.

— Лисс, что там случилось? — тихо спросила Ханна.

Некоторое время Лисс молчала и в воздухе раздавалось лишь ее хриплое дыхание.

— Тело Моники, — прошептала Лисс. — Она лежала там, в темноте… Кровь… повсюду кровь и… Голод…

Лисс подняла к лицу дрожащую ладонь. Она снова видела кровь на своих руках, которую невозможно стереть. Ей уже не удастся от нее отмыться. Из уголков полуопущенных век на подушку потекли слезы. Лисс с мольбой посмотрела на Ханну и она все поняла.

— Кайл, принеси воды, — попросила девушка и когда он вышел из комнаты, достала из тумбочки коробочку.

Лисс прожевала сладкую таблетку и изображение перед глазами поплыло.

Когда Кайл вернулся со стаканом воды, Лисс уже уснула.

На протяжении нескольких дней Лисс то и дело просыпалась и засыпала снова. Когда Ханна уходила из дома, девушка пыталась встать, но дойти до кухни у нее получилось не сразу. Каждый день, не желая терпеть свои мысли и боль, она погружала себя в сон, глотая таблетки одну за одной. Она потеряла счет времени. Сколько прошло дней? Или недель?

Через трое суток Лисс, проснувшись, увидела рядом с собой Лику. Она сидела на кровати и грустно смотрела на сестру.

— Ли, — выдохнула Лисс вместо приветствия.

— Привет, — Лика слабо улыбнулась, но улыбка не дошла до глаз.

— Что случилось? — Лисс начала переживать, сестра редко когда сама искала встречи. — Почему ты здесь?

— Мне было некуда идти, не с кем поговорить, — прошептала Лика. — Ханна сказала, что ты опять подралась с какими-то хулиганами и разбила свой телефон.

— Прости, — Лисс виновато отвела глаза. — Я должна была прийти тем вечером. Ты переживала.

— Это так, — Лика грустно смотрела на свои руки. — А потом мне рассказали, что Моника умерла.

Лика однажды вскользь рассказывала сестре о том времени, которое та провела в Храме после заражения. Моника поддержала девушку и помогала освоиться, отвлекала от грустных мыслей и просто была рядом в сложный момент.

«Делала все то, что должна была делать я».

Лика и Моника отлично подходили друг другу и могли стать хорошими, даже лучшими подругами. Если бы жили в более счастливом мире.

— Ли, мне очень жаль, — Лисс села на кровати и обняла сестру.

В такие моменты девушка чувствовала их Связь. Она была не похожа на дружбу или любовь, она была намного крепче и сокровеннее. Лисс не любила открываться сестре, беспокоить ее, пугать. Она понимала, что эта забота чаще всего была односторонней — у Лики была своя жизнь, друзья, любовь и Лисс не было места в ее мире. Но девушке было плевать. Она хотела, чтобы сестра была счастлива. И она готова была отдать ради этого всю себя.

Лика тихо плакала, а старшая сестра принимала на себя всю ее боль, чтобы сестре стало чуточку лучше. Чтобы Лисс снова увидела ее улыбку.

***

Тренировки молодых оборотней проходили в подвале башни Альянса. Здесь была оборудована огромных размеров спортивная зона, в которой молодые Волки, Лисы и другие оборотни могли посоревноваться в силах, не боясь разрушить чье-то имущество. Они бежали уже двадцатый круг по стадиону и легкие Лисс горели пожаром. Она была последняя — еще порядка двадцати коллег по несчастью бежали впереди, включая Лику.

— Эддингтон! Чего отдыхаем? Ускоряемся и догоняем группу! — кричал Бронсон.

Тренер выглядел как звезда с обложки спортивного журнала: в меру накаченный, высокий под два метра ростом, мужчина лет сорока. Ежик темно-рыжих волос и карие, почти черные глаза.

Лисс проглотила едкие высказывания и побежала быстрее, догоняя группу.

Тренировочная зона была оборудована различными тренажерами, инвентарем для спаррингов и прочим спортивными принадлежностями.

Лисс никогда не любила занятия спортом и принимала тренировку без особого энтузиазма.

— И какой смысл нам наяривать круги по стадиону? — когда тренер позволил им остановиться, Лисс