Гордость и грех - Морин Маккейд

Саймон кивнул.

– Мне он сказал то же самое, но я еще не видел, чтобы Джорджия была такой тихой.

Ребекка положила руку на мощное плечо Саймона.

– Я могу посидеть с ней ночью.

Саймон хотел отказаться, но потом кивнул.

– Хорошо. Но если что-то изменится, позовите меня.

– Я сам за тобой приду, – пообещал Слейтер. – Отдохни немного. Мне потребуется твоя помощь, чтобы привести «Подвязку» в порядок.

– Мистеру Карни стало бы плохо, если бы он увидел сейчас свое заведение, – печально заметил Саймон.

– Но еще хуже ему стало бы от того, что Джорджия ранена, – произнес Слейтер. – Ступай, Саймон. С Джорджией побудет Ребекка.

– Ребекка?

Девушка улыбнулась.

– Считайте, мисс Глори – мое сценическое имя.

Ничто не могло прогнать тревогу Саймона, и все же он улыбнулся. Потом поднялся со стула, еще раз посмотрел на Джорджию, кивнул Ребекке и Слейтеру.

После того как Саймон ушел, Слейтер повернулся к Ребекке. Он протянул руку и погладил девушку по щеке. Ей хотелось отдаться этому прикосновению, но между ними стоял ее муж.

Слейтер показал Ребекке на ее руку, почерневшую от гари.

– Умойся, а потом надень что-нибудь теплое. Я побуду с Джорджией, пока ты не вернешься.

Обеспокоенная, Ребекка сделала, как ее просили. Она отмыла лицо, надела одежду, которую носила днем, и набросила на плечи шаль. Без стекол ночью в салуне будет довольно холодно. Когда Ребекка вернулась в комнату Джорджии, Слейтер положил на горящий от жара лоб девушки смоченное в холодной воде полотенце. Ребекка не могла представить, чтобы Бенджамин делал что-то подобное, пусть даже для собственной жены.

Прогнав грустные воспоминания, Ребекка поменялась со Слейтером местами.

– Позови меня, если Джорджии станет хуже или тебе что нибудь понадобится, – сказал Слейтер. – Я буду внизу.

Он уже собрался уходить, когда Ребекка взяла его за руку.

– Ты не железный, Слейтер, отдохни немного. Ведь сам очень устал.

Он покачал головой.

– Я не засну. Пойду приводить в порядок зал.

– А что, если он придет?

Ребекке не нужно было объяснять, кого она имела в виду.

– Нет. Они потянут время в надежде запугать меня еще больше. – Губы его тронула беззащитная улыбка. – Только прошли те времена, когда меня можно было напугать до смерти.

– Ты им заплатишь?

Слейтер посмотрел на Джорджию.

– Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь пострадал.

Ребекка не считала, что уступать вымогателям правильно, и все же была рада услышать именно такой ответ.

Тусклый свет лампы отражался в глазах Слейтера, делая их серебристыми. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, но промолчал. И вышел из комнаты, так и не нарушив неловкой паузы.

Ребекка вздрогнула, хотя вовсе не замерзла. Тишину в комнате нарушали лишь ровное дыхание и вскрики Джорджии. Ребекку стали одолевать сомнения. Что привело ее в этот маленький городок на самой границе штата? В своем ли она уме? И все же она не могла не оценить вновь обретенных друзей. А Слейтер Форрестер? Он пробудил в ней какие-то не изведанные ранее чувства, заставил по-новому взглянуть на жизнь.

Но, несмотря на все это, Ребекка не могла забыть о своей самой горькой потере – о Дэниеле. Сегодня она поняла, что ее новая жизнь сопряжена с опасностью, и если она умрет здесь, то не сможет выполнить своего обещания, и Дэниел никогда не узнает ни отца, ни матери.

Ребекка взяла холодную, безвольную руку Джорджии в свою и начала рассказывать ей о своем сыне, о том, что ей скорее всего придется уехать, чтобы продолжить поиски Бенджамина. Поддавшись грустным мыслям, Ребекка тихонько плакала, но рядом не было никого, кто стал бы свидетелем ее слез.

Ребекка вздрогнула и проснулась. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять – она находится в комнате Джорджии возле ее кровати. Она нечаянно задремала, и ее сон был наполнен кошмарами, навеянными недавней перестрелкой.

Ребекка убрала влажное полотенце со лба Джорджии и дотронулась до него тыльной стороной ладони. К счастью, он был уже не таким горячим, как прежде. Ребекка вновь смочила полотенце и принялась отирать им лицо подруги.

Веки Джорджии дрогнули, и Ребекка затаила дыхание в надежде, что девушка наконец пришла в себя.

– Ну же, Джорджия, просыпайся, – тихо попросила Ребекка.

После нескольких попыток Джорджия открыла глаза. В их темных глубинах плескалось замешательство.

– Ты обязательно поправишься, Джорджия, – попыталась ободрить девушку Ребекка.

Джорджия с трудом сосредоточила взгляд на лице Ребекки.

– Г-глори?

– Прошлой ночью ты была ранена, – сказала Ребекка. – Помнишь?

В глазах Джорджии вновь промелькнуло замешательство.

– Пить.

Ребекка налила воды, а потом приподняла голову Джорджии и поднесла стакан к ее губам.

– Пей медленно.

Струйки воды потекли по ее подбородку, и все же Джорджия сумела сделать несколько глотков. Ребекка помогла подруге лечь и отерла воду с ее подбородка.

– Лучше?

Джорджия еле заметно кивнула.

– Меня ранили?

– Да. В салуне была перестрелка.

Темные глаза девушки расширились от ужаса.

– С-саймон?

Ребекка сжала холодную руку девушки в ладонях и ободряюще улыбнулась.

– С ним все в порядке. Он принес тебя сюда и сидел с тобой до тех пор, пока Слейтер не отправил его домой немного поспать.

Веки Джорджии, дрогнув, закрылись, и в уголках губ заиграла слабая улыбка. Ровное дыхание свидетельствовало о том, что она вновь погружается в сон. Порадовавшись тому, что Джорджия потихоньку поправляется, Ребекка убрала руку подруги под одеяло.

Раздался тихий стук, и Ребекка встала, чтобы открыть дверь. Она ничуть не удивилась, увидев на пороге Саймона. Пианист казался неуклюжим, словно мальчишка. Белки глаз за круглыми очками покраснели, а от волнения на лбу пролегли глубокие складки.

– Как она?

Ребекка распахнула дверь.

– Посмотрите сами.

Саймон заглянул в комнату поверх плеча Ребекки, и девушка чуть ли не силой затащила его внутрь. Теперь он стоял в изножье кровати и смотрел на Джорджию. В его глазах промелькнула надежда, а складки на лбу слегка разгладились.