Корсары по крови - Павел Береговой

— Пока они соберутся, чтобы напасть, можно заняться делом! — произнёс Мэт Ларс. — Я тут ещё раньше слышал одну историю, мне рассказал её старый матрос с Тортуги. Испанский галеон получил задание расчистить путь для каравана торговых судов, которые должны были пройти мимо к берегам Старого Света. Ему предписывалось начать серию атак вдоль Багамских берегов и уничтожить любой пиратский корабль по пути, но по какой-то причине галеон взял курс на Эспаньолу. К тому времени погода начала портиться, спустился густой туман, и капитан снова приказал изменить курс, чтобы не заблудиться в сгущавшейся темноте. Самым безопасным был курс север-северо-восток, но почему-то капитан держал курс прямо на север. Он вёл корабль параллельно береговой линии и, сам того не ведая, прямиком в надвигающуюся бурю. Восточный ветер усиливался, порывы ветра достигали порой восьмидесяти миль в час. В такой ураган, сами понимаете, очень сложно вывести корабль дальше в море. И галеон неумолимо тянуло к берегу… Затем выбросило на отмель. Несколько минут судно пыталось удержаться, но даже такое мощное и тяжёлое, оно не могло соперничать со штормом и мелью. Главная мачта переломилась, корабль перевернулся вверх дном, его палубы выпали, и всё содержимое ушло под воду. Никто, даже матросы этого галеона, не подозревал, что имелось на борту в самом деле и что было спрятано между палубами. Сокровища и оружие, отделанное золотом и серебром, груз огромной стоимости, всё это продолжает покоиться на дне. Из почти двух сотен человек, находившихся на галеоне, лишь троим или четверым выжившим удалось добраться на обломках до берега. Это случилось недалеко от острова Мона. Они и рассказали об этом месте.

— Те моряки наверняка трепались об этом направо и налево, так нас и ждут эти сокровища, — заворчал Килинг. Я, наверное, согласился бы с ним, но всем понравился рассказ Ларса.

На том и порешили.

Я отдал приказ убрать часть парусов, чтобы дождаться, пока нас нагонят другие корабли флота Чёрного Сокола. Затем велел передать сигналы следовать новым курсом, и наша эскадра отправилась к острову Мона.

Однако же, почти достигнув указанного места, мы столкнулись с двумя испанскими фрегатами и одной каравеллой, которые кружили над местом кораблекрушения, словно вороны над добычей. Бой против шести кораблей викингов занял не более двух часов. Испанцы пытались лавировать, ловко используя перемены ветра, перестраивались и меняли тактику, да и канониры испанцев в этом бою были достойны похвалы.

Удачными попаданиями им удалось серьёзно повредить «Сольвейг» и нанести урон другим нашим кораблям, после чего наши пушкари изменили ситуацию точными выстрелами, снёсшими всё с палуб фрегатов, и испанские корабли были взяты на абордаж. Один из фрегатов получил пробоины ниже ватерлинии, и его с трудом удалось держать на плаву, сбросив всё с противоположного борта и почти положив на бок, пока перегружали трофеи и людей на другие корабли. Потом этот фрегат всё же затонул.

Пленных испанцев, уцелевших после боя, заперли в трюме «Вегейра» и в трюмах захваченных трофеев. Бригантину «Сольвейг», смертельно повреждённую, пришлось затопить возле рифа на небольшой глубине, изображая крушение. Перед затоплением с форштевня сняли резную голову дракона. Таким образом, в строй драккаров встал другой испанский фрегат, тотчас же наречённый нами «Новый Сольвейг». Трофейную каравеллу использовали как грузовое судно.

Ныряльщики-островитяне обследовали воды вокруг места затопления галеона. Выяснилось, что глубины не позволят поднять сокровища. Пришлось нам убираться восвояси. «Вегейр», «Раварта», «Новый Сольвейг» и прочие корабли возвращались на базу, чтобы отремонтировать повреждения и подготовиться к возможным нападениям королевского флота. По пути следования мы высадили испанцев на безлюдном участке побережья Эспаньолы.

Переход на остров Дракона не занял много времени. Возвратившиеся из долгого и трудного похода драккары, переполненные добычей, с радостью встретили наши собратья и наши женщины, вынужденные оставаться на берегу…

Новые планы выстраивались с учётом того, что отныне против нас могут намеренно выступить военные корабли королевских флотов. В подготовке к выходу в море, намеченному рейду в направлении Подветренных островов участвовали три наших драккара, самые быстроходные. Прочие остались на приколе в бухте. Они должны были выйти в рейды позже, также разбившись на группы по два-три корабля.

С того времени, как мы, европейские потомки викингов, нашли остров, населённый карибскими потомками викингов, поселение племени превратилось в настоящий городок, застроенный домиками, в которых обитали новые и старые жители, создавались семьи, появлялись дети.

Мы назвали поселение Градом Одина. В нём уже были созданы мастерские и верфь, на которой ремонтировались и обслуживались корабли. Все жители острова считались равными, независимо от происхождения или цвета кожи. Это было очень важно для единства нашего племени. Противниками рабства мы выступали ещё и по той причине, что стоило лишь начать, допустив неравенство в степени свободы, — и очень скоро мы бы пожинали плоды этого разделения.

Хаотического перераспределения частной собственности на острове Дракона тоже не было. Существовала общая городская казна, пополняемая за счёт морской добычи и островного земледелия. Каждый получал свою долю. Нетрудоспособным и старикам обеспечивалось содержание. В городе запрещалось играть в азартные игры, публично богохульствовать и устраивать пьяные потасовки.

И запреты строго соблюдались. Мы, вожди, понимали, что превращать наш остров в корсарскую республику стоило лишь до определённого предела. Хотя мы не копировали обычаи викингов один в один, от рабства отказались, например, но в общем и целом следовали заветам предков. А повседневный уклад викингов всё же отличается от пиратской вольницы.

Поэтому мы предприняли всё от нас зависящее, чтобы удержаться на той черте, за которой люди, собранные со всех концов света в единое морское племя, вдруг могут превратиться в разгульный сброд.

И какое-то время нам успешно удавалось придерживаться чёткого установленного порядка.

Не ведаю, сколь долго просуществовала бы наша республика.

Узнать этот срок моя судьба не даровала мне.

Ещё одна наша флотилия, три корабля под водительством флагмана «Греттира», на котором капитанствовал Бутен, по дороге побывав в лапах хорошего шторма, достигла широты Уэст-Палм-Бич. К тому времени первой флотилии, управляемой мною и Хэнсоном, удалось захватить ещё несколько торговых судов в районе между Гаити и Виргинскими островами. Нам даже стала приедаться та лёгкость, с какой доставались неуклюжие торговцы.

Невольно хотелось попробовать что-нибудь другое для разнообразия. И это желание позволила воплотить в жизнь гавань Антигуа, расположенная на перепутье торговых путей. Бросив якоря у входа в бухту, три наших корабля стали ждать, когда же какая-нибудь добровольная жертва сама придёт к нам в сети, прекрасно зная, что торговые суда в конце концов просто вынуждены будут попытаться уйти из гавани.