Книги онлайн и без регистрации » Психология » Как мы умираем. Ответ на загадку смерти, который должен знать каждый живущий - Кэтрин Мэнникс

Как мы умираем. Ответ на загадку смерти, который должен знать каждый живущий - Кэтрин Мэнникс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 79
Перейти на страницу:

Уджала положили в одноместную палату хосписа на следующий день. Еще одна кушетка в комнате была приготовлена для его жены, и мы одолжили дорожную кроватку для Табиты. По сути, пока мы думали, как лучше всего поддержать решение Уджала жить с самыми любимыми женщинами до конца жизни, они поселились в его палате. Постепенно мы получили всю историю болезни, и голландские врачи оказали огромную помощь в отправке своих записей, сканов и хирургических заметок на английском языке.

Уджал с энтузиазмом соглашался на любой эксперимент, который мог бы улучшить его самочувствие. Таким образом, мы разработали способы использования тампонов для сбора гноя из раны под мошонкой; использовали лекарства, чтобы изменить консистенцию фекалий и уменьшить выделения; мы применяли специальные повязки на разрезе, чтобы сдерживать и уменьшать запах гноя. Несмотря на то, что раковая опухоль в тазу росла, мы вводили лекарства через спинальный катетер, чтобы ослабить боль — обычный невыносимый побочный эффект потери контроля над кишечником и мочевым пузырем уже был решен с помощью нескольких стомных мешков. Уджал приспособился к инвалидной коляске, катая Табиту по хоспису и двору. Они оба спали в середине дня, за что мы все были благодарны — Табита была восхитительным пучком шумной энергии, и передышка была жизненно важна для всех.

Если в стране разрешена эвтаназия, умереть можно всегда. А вот паллиативный уход, который, пусть и не продлит жизнь, зато сделает ее лучше, считается нецелесообразной тратой времени и средств.

Сегодня Уджал рассказывает Эмме, одному из наших врачей-стажеров, о голландской системе здравоохранения. Он знает, что на протяжении всей болезни его лечили знающие, компетентные, понимающие врачи. Он высоко ценит вклад команды хирургов и отделения интенсивной терапии, которые, несмотря на трудности, безусловно, продлили его жизнь. Его единственная критика относится к тому, что в каждой консультации был тонкий, совершенно непреднамеренный нюанс, как только его рак начал распространяться. В конце концов, этот нюанс стал слишком пугающим, чтобы его терпеть.

В Нидерландах разрешена эвтаназия без судебного преследования врачей, которые соблюдают строгие правила, что позволяет пациентам законным путем избавиться от невыносимых страданий в конце жизни. Уджал восхищался голландским прагматизмом, который позволил такому выбору существовать. Тем не менее, только узнав о возможности эвтаназии, он обнаружил, что боится появления новых симптомов, поскольку в качестве возможного решения чаще предлагали эвтаназию, а не продолжение лечения и облегчение симптомов. Врачи изменили его настрой: их беспомощность перед лицом его симптомов и безнадежность прогнозов стали очевидны для него самого. Он понимал, что контроль над непредсказуемым развитием заболевания можно осуществить только запланированной смертью. Уджал убежал от этой определенной, контролируемой смерти в мир неопределенности. Это был компромисс, который мог убить его тело, но спасти дух. Он на себе испытал неожиданные пугающие последствия совершенно гуманного изменения в законодательстве.

Уджал провел в хосписе два месяца. У Табиты появился местный акцент и склонность к гимнастическим трюкам: после того как семья покинула хоспис, вся мебель была отправлена в ремонт.

Опухоль Уджала добралась до почек, он впал в кому на несколько дней, прежде чем умер, пока Табита бегала и смеялась во дворе около палаты.

Они с матерью вернулись в Нидерланды. Мы не знаем, осталась ли Табита билингвой.

Возможность непреднамеренного давления — дилемма, с которой в настоящее время сталкиваются системы здравоохранения во всем мире. Как только джинн эвтаназии выйдет из бутылки, будьте осторожны со своими желаниями.

Планы на путешествия

Кажется, приближение к смерти становится ощутимым для всех, чья болезнь прогрессирует. Иногда метафора отъезда — это единственный подход к обсуждению смерти. На протяжении многих лет я встречала людей, которые в недоумении ищут свои паспорта, просят близких проверить билеты, засовывают случайные вещи в сумки. Я научилась не препятствовать путанице, а говорить с пациентом, пытаться достучаться до него, обсудить и поддержать его чувство приближения к отправлению.

Санджив и Арья женаты уже «60 с чем-то лет», говорит он, добавляя «Мне лучше вспомнить точное число, когда она придет!» У Санджива сердечная недостаточность. Он был абсолютно здоров, пока в прошлом году, в возрасте 88 лет, у него не произошел инфаркт миокарда. Его слабое сердце не способно поддерживать активную деятельность — например, он не может одновременно ходить и разговаривать. Его направили в больницу из кардиологической клиники, поскольку анализы крови показали, что развивается почечная недостаточность. Ему назначили постельный режим и корректировку препаратов, которые он принимает.

Арья приносит еду из дома. Восхитительный аромат разносится по всему отделению, и соседи по палате спрашивают Санджива, могут ли они тоже сделать заказ. Арья смеется и обещает завтра всем принести перекусить.

Ночью в палате становится оживленно. У одного из мужчин остановка сердца. Его сердечный монитор издает сигнал тревоги, и команда отделения вместе с врачом из ОКТ (отделения коронарной терапии) начинают действовать. Волнение, обрывки медицинских фраз, бегущие ноги, «Разряд!». Сердце перезапускается; пациента отвозят в отделение интенсивной терапии в его постели, оставляя пустое место в шестиместной палате. Другие пациенты бодрствуют, встряхиваются.

— Как по телику, — замечает один из них.

— Я рад, что завтра поеду домой, — говорит другой.

— Действительно, — соглашается Санджив. — Я тоже завтра домой.

Другие мужчины удивлены: они ожидали, что несколько дней будут лакомиться снеками от Арьи, пока Санджив в постели.

— Где же твой дом, приятель? — спрашивает приземистый татуированный мужчина, у которого повышенное давление.

Санджив размышляет.

— Возле Дели, — отвечает он, называя маленький город, где провел свое детство до того, как приехал в Великобританию учиться. — Может, вы о нем слышали?

Татуированный мужчина говорит, что никогда не был в Индии. Санджив выглядит озадаченным. — Это же за углом. Ты шутишь?

Медсестра приносит поднос с молоком и говорит:

— Парни, ваш приятель в порядке. Извините, что разбудили вас всем этим шумом. Теплого молока?

Один из мужчин просит топленого молока, второй — чая, Санджив просит chai[29]. Он поникает, когда медсестра говорит, что «Нет chai».

— Нет chai! — ворчит он. — Что это за отель?

Он поднимает распухшие ноги через край кровати, встает и спрашивает медсестру:

— Мадам, не могли бы вы достать для меня мой чемодан?

Собирает свою одежду из прикроватного шкафчика, садится и начинает что-то искать в кошельке. Недовольный, роется в ящике шкафчика, затем в туалетной сумочке, возвращается к кошельку.

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?