Плотский грех - Колин Маккалоу

– Привет, Хепсиба, – улыбнулся Кармайн. – Я сожалею о смерти Марти, действительно сожалею.

– Я тоже, – тепло добавила Делия.

– Вы не так жалеете, как я. Зачем вы привезли меня сюда?

– Я подумал, что ты можешь оказаться полезнее здесь, чем в полицейском управлении, – непринужденно сказал Кармайн, стараясь говорить только от своего имени; он давно заметил, что шлюхи на дух не выносят женщин-полицейских. Уловив намек, Делия отошла в сторону. Кармайн указал на «Кадиллак». – Крови там немного, так что это не будет жутким испытанием, – и, если я очень вежливо и учтиво попрошу тебя взглянуть на машину вместе со мной, ты согласишься? Если там чего-то не хватает, ты поймешь, чего.

– Для тебя, дружок, хоть к папе римскому. И для моего Марти тоже. Все, что могу, сделаю. Только поймай этого ублюдка ради нас, кэп.

– Когда ты в последний раз видела Марти?

– Около двух ночи. К тому времени он закрывает лавочку. Я пошла домой.

– Не было клиентов в округе?

– Неа. Пусто.

Кармайн протянул руку и вытащил Хепсибу из машины, как ей показалось, с галантнейшей обходительностью, и под руку повел к «Кадиллаку». В знак уважения к смерти Марти на сей раз она надела трусы, но коротенькая юбочка вишнево-красного атласа полностью демонстрировала весьма красивые ноги, которыми она вышагивала под руку с капитаном Дельмонико. Хепсибе едва исполнилось двадцать пять, она была мастером в искусстве фелляции, и впереди ее ждала еще долгая карьера. Так что кусай локти, женщина-полицейский!

– Расскажи мне про машину все, что можешь, – попросил Кармайн.

Обойдя лужу засохшей коричневой крови, она немедленно потянулась к бардачку и щелчком его открыла.

– Марти все держал здесь, – сказала она, шаря в ящичке, но ничего оттуда не доставая. – Деньги исчезли. И его пушка сорок пятого калибра, и запасная обойма. Больше ничего.

– Как ты думаешь, тот, кто на него напал, покушался на его территорию? – спросил Кармайн, когда они отошли от машины.

Хепсиба подумала – а она могла думать, так как зарабатывала, чтобы содержать двоих детей, а не на наркотики, – затем покачала головой.

– Не-а, никто не наезжал на Марти. Ублюдку понадобился его схрон.

– И он его получил. Зачем нападавшему понадобилось убивать Марти? Наши врачи говорят, что можно было обойтись и без этого.

– Потому что этот тип подонок, кэп. Он убивает для развлечения.

– У вас, девочек, есть план?

Большие, наполненные слезами глаза расширились, белые зубы сверкнули в самодовольной ухмылке.

– Мы всего лишь шлюхи! Какой у нас может быть план?

– Хепсиба, ты прирожденный лидер. Помни, лучший вид защиты – нападение.

– Я это помню. У нас, может, и есть план, но мало ли что еще может произойти. У тебя есть предложение?

Кармайн посадил ее на переднее пассажирское место патрульной машины и пожал ей руку.

– Опередите их, Хепсиба. Сами выберите себе сутенера.

Патрульная машина умчалась прочь.

– Самое прекрасное в допросах на месте преступления – это что их нельзя увековечить на пленке, – сладким голоском сказала Делия. – «Выберите себе сутенера», вот уж скажете! Кончится тем, что им перережут глотки. В сравнении с Отисом-Распутником или Поляком Честером этот Марти Фейн был простофилей.

– Нет, в конюшне у Марти были только первоклассные девочки. Вот почему он продержался так долго в этом жестоком бизнесе. Я поддержу его девочек, если у них будет хороший вожак и они сами сделают первый ход. У Хепсибы есть брат.

– Это торговля на бирже с использованием конфиденциальной информации! – заметила Делия. – Кем бы ни оказался их сутенер, девушек будут эксплуатировать.

– Да, будут. Однако не все плети секут одинаково. Некоторые чуваки добрее других.

– В точку!

Затем они вместе обошли участок с карманным фонарем, луч которого разгонял тени, проникал в углубления и трещины, высвечивал крохотные предметы. Там, где ночью можно было разглядеть только пятно густой черноты в тени мусорного контейнера, при дневном свете детективы нашли зацепку – густой ковер из пищевых отбросов растительного происхождения. Те высыпались наружу всякий раз, как контейнер опорожняли; темная, маслянистая масса была утрамбована тяжелым молотом времени. Контейнер пополнялся отходами с маленькой фабрики, производившей замороженные блинчики с мясом и овощами для продовольственного магазина. Ковер был таким древним, что даже почти не источая запах.

– Эй, а это что? – спросил Кармайн, когда луч фонаря ударил в расплющенные отбросы.

Делия подошла ближе, они вместе осмотрели землю.

– Кто-то парковал здесь прошлой ночью мотоцикл, и это очень странное место для парковки. А мотоцикл большой – видишь ширину покрышек? Может быть, «Харли-Дэвидсон»?

– Клиент проституток? – спросила Делия.

– Ну, уж не здесь он стал бы парковаться, осмелюсь предположить. Этот мотоцикл был спрятан, намеренно спрятан. Вокруг него смазанные следы, которые могли бы быть следами ног, хотя ничего определенного. Масло не подтекало… Если этот мотоцикл принадлежит нашему киллеру, значит он приехал на двух колесах, а не на четырех. – Кармайн был явно доволен своей догадкой. – Так что он очень мобилен и потенциально неуловим. Дилз, мне не нравится этот парень. Он недавно в Холломане и по каким-то причинам, слишком туманным, чтобы их постичь, решил, что наилучший способ добыть немного наличных – это ограбить сутенера. Только он пошел дальше – он его еще и убил. Шпана не цепляется к парням, заправляющим ночными бабочками; у тех у самих за плечами убийства – иначе сутенером не станешь. Это Человек-загадка в нескольких отношениях. Почему именно сутенера? Почему Марти? Почему убил? Каков мог быть его улов? Могу ответить на этот вопрос: какая-нибудь мелочь. Он не придает большого значения убийству, а шпана обычно умнее. В Коннектикуте нет смертной казни, но сроки длинные, и комиссии по условно-досрочному освобождению жестки.

– По-твоему выходит, что это дело рук психопата, – сказала Делия.

– Думаю, ты права. Если так, тогда он неожиданно появился в городе на своем мотоцикле. Будем надеяться, что он поехал дальше.

– Чушь! – фыркнула Делия. – Ты хочешь, чтобы он пробыл здесь, пока ты его не схватишь.

В свой дом с квадратной башенкой на Ист-Серкл в Восточном Холломане Кармайн вернулся не поздно. Взяв в качестве утешительного приза воскресную «Нью-Йорк таймс» и большую порцию сильно разбавленного виски с содовой в качестве приза дополнительного, он вышел на террасу за домом и уселся наблюдать, как над Холломанской гаванью закатное небо переходит в сумерки. Безветренная погода и длительная жара сделали небо бронзовым, а по краям – темным. Холломан был действующим портом, где особенно много причаливало танкеров, доставлявших углеводородное топливо для теплоэлектростанции в конце Оук-стрит. В регионе располагалось много промышленных предприятий, начиная с производства гаубиц и реактивных двигателей и кончая производством инструментов для микрохирургии, так что грузовые суда приходили и уходили. Вот только современные суда стали слишком велики для реки Пеквот.