Подводный Терминатор - Сергей Зверев

– При всем моем почтении… Надо понимать, что здесь не Иран. Здесь Дагестан, Россия. Своя специфика… Вопрос о втором теракте решенный, подготовка к нему идет полным ходом. И если я говорю о трудностях, то не потому, что хочу оправдаться или заговорить зубы. У нас должно быть тесное сотрудничество, а у сотрудников друг от друга никаких тайн…

Внезапно резидент поднялся с кресла, Исмаил сделал то же самое. Некоторое время они стояли, пристально вглядываясь друг другу в глаза.

– Все, мне пора идти, – сказал резидент. – Все у нас получится, не беспокойтесь. Прощайте… Аллах акбар!

– Аллах акбар! – только и успел повторить Исмаил, а резидент, мужчина небольшого роста и с совершенно лысой головой, уже вышел из затемненной комнаты.

– Да, грустно вы тут живете!

Жена подполковника ФСБ вызывающим взглядом окинула стоявшего перед ней Полундру с ног до головы, прошла мимо него внутрь. Полундра, несколько очумев от столь неожиданного визита, смотрел ей вслед, потом только сообразил, захлопнул входную дверь и прошел в гостиничный номер.

– Холостяцкая офицерская жизнь, одним словом, – своим певучим голосом заговорила Исрафилова. – Хотя я смотрю, вы тут чайком балуетесь!

– Да, вот присел поесть, – отвечал североморец, чувствуя, как первоначальное смущение проходит и сменяется удовольствием от присутствия молодой красивой женщины. – Кстати, не желаете? Вот у меня печенье есть…

– Печенье? – Исрафилова обернулась, посмотрела на него насмешливо. – А киселя с мороженым у тебя здесь не припасено?

Полундра чуть смутился, не сразу понял. Потом вскинулся было:

– Я сейчас сбегаю!

Но молодая женщина расхохоталась низким грудным смехом, вызывающе глядя североморцу прямо в глаза.

– Сиди, морячок! – сказала она иронически. – Ты на свои командировочные все равно тут много не накупишь…

И она открыла пластиковую сумку, которую принесла с собой, извлекла из нее бутылку коньяка и кое-какую снедь.

– Будем считать, что обменялись визитами, Сережа! – весело сказала она, выставляя выпивку и закуску на низкий журнальный столик.

Полундра как зачарованный глядел прямо в небесно-голубые, огромные, словно на картине старого русского художника, глаза жены офицера ФСБ.

– Абдул сам тебя к нам домой притащил? – спросила Исрафилова, усаживаясь в придвинутое к низенькому журнальному столику кресло и закидывая ногу на ногу.

– А ты подумала, я напросился?

Казачка снова расхохоталась, откидываясь на спинку дивана и глядя на североморца вызывающе. Полундра глядел во все глаза, как колышется от смеха роскошная грудь молодой женщины, и чувствовал, как мысли в его голове начинают путаться.

– Правильно, – проговорила Исрафилова. – К нему напрашивайся, не напрашивайся… Если Абдул не хочет, то черта с два ты к нему домой попадешь!

– Абдул? – переспросил озадаченно Полундра, припоминая имя подполковника ФСБ. – Вы зовете своего мужа Абдул? Мне кажется, он просил называть его Алексеем…

– Его и называют все Алексеем, – сказала жена Исрафилова зло и презрительно. – Но только в глаза. А за глаза называют Абдул. Абдул, он и есть Абдул…

– Почему?

– Да потому, что, кроме как обдуться, он больше ничего не умеет!..

Жена Исрафилова захохотала. Полундра как зачарованный не отрывал взгляда от ее колышущейся груди.

– Я слышал, что он работник великолепный, – осторожно заметил североморец. – Мужик вон какой… добытчик…

– Добытчик? – Исрафилова смотрела на североморца насмешливо.

– Ну, дом вон какой выстроил… И все такое…

– Дом, да! – сказала казачка, внезапно становясь серьезной. – Дом, он это сумел… Козел безрогий…

Она вдруг вспомнила про выставленную на стол снедь. Быстрыми движениями развернула сверток с холодным шашлыком, ловко принялась откупоривать бутылку.

– Не сиди, как ромовая баба, североморец! – задорно сказала она. – Неси рюмки, или что у тебя там… Не из горла же мы пить будем…

Полундра вытащил из шкафа разномастные рюмки, каким-то чудом сохранившиеся здесь от прежних постояльцев. Уверенным движением казачка разлила коньяк, взяла рюмку своими тонкими пальчиками. Глянув на ее ногти, североморец вдруг заметил, что они коротко острижены, без всяких следов маникюра, а на ногте указательного пальца чернел кровоподтек, как это нередко бывает на ногтях слесарей.

– Дверью прищемила, – сказала Исрафилова, пряча руку. – Ты думаешь, что я там как персидская княжна живу, в доме этого… Абдула? Да как бы не так! По хозяйству все самой приходится делать, убирать, следить за порядком. Вот потому-то и ногти такие… Ладно, североморец, не горюй! Давай за встречу!

Они чокнулись. Казачка привычно, по-мужски опрокинула коньяк себе в рот, причмокнула губами, подхватила кусок мяса, стала его жевать, держа его прямо в горсти и не сводя при этом нахального взгляда с Полундры.

– А я слышал, что ваш муж отменный работник, – сказал старлей. – На работе про него только добрые слова…

– От таких же черномазых кавказцев, как и он сам, что ли? – саркастически переспросила Исрафилова. – Ну, так это… Рука руку моет…

– От чего моет?

Но казачка не ответила, только смотрела на него и улыбалась, продолжая жевать ароматное, хоть и холодное баранье мясо, зажаренное на углях.

– Как твое расследование продвигается, старлей? – спросила Исрафилова. – Поймали уже террориста?

– Террориста? А ты считаешь, что это был теракт?

– А ты не считаешь? – Исрафилова вдруг посерьезнела. – Об этом вся Махачкала говорит.

– А вот твой муж не верит, – сказал Полундра. – Алексей придерживается версии рокового стечения обстоятельств и технических неполадок.

Молодая женщина посмотрела на североморца озадаченно, потом кивнула.

– Это его дело… Я в его работу не лезу…

– Однако приходите частенько к нему на службу.

– Частенько? – Исрафилова скроила гримасу досады. – Кто тебе это сказал, старлей, что частенько?

– А разве нет?

Она пожала плечами, усмехнулась, на этот раз несколько горько.

– А тебе бы понравилось целыми днями сидеть в золотой клетке и петь? – спросила она серьезно и даже мрачно. – Работать я нигде не работаю, других людей почти не вижу… Так куда же мне ходить, как не к родному мужу?.. – Она снова наполнила рюмки, протянула одну из них Полундре. – Давай, старлей… За наши нерушимые семьи…

Она расхохоталась, чокнулась с Сергеем и опрокинула рюмку. Полундра, немного полюбовавшись, как ловко она пьет коньяк, последовал ее примеру.

– Я почему к тебе пришла, – снова заговорила Исрафилова. – Мне мой Абдул сказал, что ты сам под воду спускался, смотрел на погибшие корабли. Правда, что ли?