Тлен и пепел - Елена Шелинс

   Щеки пылали от множества любопытных взглядов, обращенных в мою сторону, и хотя я приложила уйму усилий, чтобы сохранить лицо, игнорировать весь этот шум вокруг оказалось выше моих сил. Но это было только самым началом мучительного испытания.

   Мы оказались перед дверями в кабинет отца ровно в тот момент, когда они резко распахнулись.

   Я ахнула, и тут же инстинктивно закрыла лицо, отворачиваясь, словно это могло бы меня спасти, но уже точно понимала, что поздно — меня узнали.

   На пороге замер Отис, с оцепенелым изумлением разглядывая Энтона и меня. Плащ, скрывающий мою фигуру, несколько сдвинулся вбок, еще сильнее обнажая неприкрытую ногу высоко до бедра, на котором вольготно покоилась ладонь Корре.

   Энтон сдержанно поздоровался и непринужденно зашел внутрь, проходя мимо молодого человека, который, приоткрыв рот, так и не смог выдавить из себя ни слова.

   — Кларисса!!!

   Голос матери буквально оглушил. Я, ничего не видя вокруг от страха, почувствовала, что меня усадили на диван. Раздался бас отца и еще чей-то голос, не Отиса, но очень хорошо знакомый и пока неузнаваемый. Все разом заговорили, но я не могла понять ни слова, полностью оглушенная диким стыдом и нахлынувшей паникой.

   Я трясущимися пальцами быстро поправила задравшийся плащ и подняла голову, случайно зацепив взглядом край отцовского стола.

   Там стояла большая лакированная шкатулка с растительным орнаментом. Точно такая же, как та, в которой покоились обручальные змейки Элины и ее жениха.

   Несколько секунд, пока я приходила в себя, показались вечностью. Бессмысленная какофония к тому моменту смолкла, и я услышала только Энтона:

   — …моя охрана пустилась вслед за нападавшими, от них вестей я пока не получал. Лекаря для Клариссы скоро пришлют, этим уже занялся ваш дворецкий. Только не волнуйтесь, хвала богам, она отделалась сравнительно легко, и прямо сейчас ее жизни и здоровью ничего не угрожает.

   — Кто мог пойти на подобное?.. — голос отца, который буквально охрип от ярости, я узнавала с трудом. — Что за мерзавцы посмели поднять руку на мою дочь?!

   — Если бы мы не заезжали за жрецом, то поехали по той же дороге, что и Кларисса, и, возможно, успели бы раньше господина Корре, — тихо проговорила маменька, и в ее голосе четко обозначились обвинительные нотки. — Это все ваша сумасшедшая и безосновательная спешка…

   Я заметила, что она села рядом прямо на пол, только когда ее пальцы крепко сжали мою ладонь.

   — Аккуратнее, госпожа Извич. Спешка возникла лишь по желанию государя.

   Я подняла глаза и вдруг натолкнулась взглядом на стоявшего неподвижным изваянием Арнейма Батриса, дядю Отиса и главу совета Инквизиции. Он задумчиво смотрел на меня издалека, сложив руки на груди. Выражение его лица было абсолютно беспристрастным.

   Внутри что-то беспомощно замерло, отдавая липким ознобом по коже. Глава Инквизиции в моем доме. Один из самых страшных кошмаров с легкостью воплотился в жизнь.

   — Кларисса, а в чем причина того, что вы предстали перед нами в таком виде? — медленно спросил Аpнейм.

   — Я бы хотела говорить об этом только в кругу своей семьи, — впервые за все время подала голос я.

   Отец и маменька растерянно переглянулись, словно только сейчас до конца задумались о том, о чем спросил дядя Отиса.

   — Вы же пока не знаете, — Арнейм чуть поджал уголок губ. — Все присутствующие в этой комнате, конечно, за исключением господина Корре, скоро породнятся. Вы с Отисом поженитесь в тот же день, что и его брат.

   Я пару секунд не могла вымолвить и слова. Я забыла даже о ноющих ожогах, покрывающих мое тело.

   — Отец, но как же так?.. — наконец, выдавила я, вопросительно посмотрев на папеньку. — Разве вы мне не обещали, что все будет... иначе?.. Что я сама приму решение по поводу своего брака…

   Тот молчал, и в его взгляде я прочитала беспомощность. Лицо же Отиса, про присутствие которого я к этому моменту уже почти побыла, выражало несвойственную ему растерянность и полное недоумение. Кажется, он ждал от меня совсем иной реакции на эту новость.

   Ну конечно, многие девушки хотели бы сейчас оказаться на моем месте. Но этих девушек вряд ли пугали родственные связи Отиса в Инквизиции, и им была неведома многолетняя связь обаятельного мага с фрейлиной. На них, в конце концов, эти фрейлины не устраивали покушений.

   Я прикусила губу. И еще этих девушек, которые были бы рады отдать свою руку, сердце и прочие органы магу, не разрывало от невыносимого жгучего чувства, что я здесь — лишь разменная монета в играх высшей аристократии.

   Отец собирался отдать меня замуж за того, кто меня точно погубит, во имя целей, которые мне было уже не понять.

   — Кларисса, иногда обстоятельства оказываются выше нашей воли, — сказал папенька, старательно отводя глаза. — Таково было желание самого государя. Чтобы два древних рода объединились кровными узами.

   Энтон тем временем стоял в стороне с видом человека, который больше из вежливости проявляет интерес к беседе и не может уйти лишь потому, что не смеет отвлекать хозяев дома от столь важного разговора. Как же он мастерски все-таки притворяется, когда ему это нужно!

   — Хочу напомнить, — произнесла, облизывая враз пересохшие губы, — что я являюсь единственным ребенком своих родителей и наследницей всего рода Извич. Когда-нибудь самый старший из моих детей унаследует все регалии и фамилию рода, но пока будущее моей семьи — это я. Поэтому, я не могу выйти замуж за человека, который и так находится в связи с другой женщиной, Ферре Лоурель, это — глубоко оскорбительно и для меня, и всех моих предков.

   Повисла отяготившая всех пауза.

   Отец исподлобья уставился на Арнейма, который, вероятно, и был одним из главных зачинщиков всего этого сватовства, маменька сдавленно вздохнула, а Отис… Отис начал мне сильно напоминать задыхающуюся на берегу выброшенную из моря рыбу. Ошеломленную и кроме того — порядком взбешенную. Вот только на кого была направлена эта ярость?.. На меня, или на того, кто сообщил мне столь пикантный факт?

   Отиc хотел что-то сказать, но под взглядом дяди с трудом сдержался, проглатывая почти произнесенные слова.

   — Какое смелое заявление для юной госпожи, которая замотана в мужской плащ на голое тело, — отчеканивая каждое слово, ответил мне Арнейм. — Если вам так интересна эта тема, то могу гарантировать, что роман моего племянника с госпожой Лоурель окончен.

   Глава Инквизиции замолк, выждал паузу, а потом мягко добавил:

   — Да и, позвольте, какой мужчина не крутит романов до свадьбы. Если бы это могло быть аргументом против брака — большинство бы дам высшего света оставались не замужем из-за отсутствия пригодных претендентов.

   — Но, постойте, дочь во многом права. — Вмешалась маменька, вставая и хмуря брови, — Есть правила приличия, которые нельзя перешагивать, если ты сватаешься к наследнице всего древнего рода. К тому же, Ферра Лоурель была сопровождающей Отиса на балу. Я видела их вместе своими глазами. Как можете объяснить нам это?