Первый раз в первый класс, или Любовь вне расписания - Ольга Иванова

— Да, вот захотела к Новому году прическу изменить, — она провела рукой по платиновым волосам. — Только теперь уже это как-то не радует…

Улыбки на наших лицах в одночасье померкли, и мы замолчали.

— Вы разговаривали с врачом? — спросила я через некоторое время. — Мне он мало что сказал, поскольку я не родственница…

— Его лечащего уже не было, сказали, заступит на смену утром. А дежурный со мной тоже был немногословен. И к Денису не пустил. А как Варя? — спросила уже Галина Михайловна. — С кем она сейчас?

— Там… — я на миг запнулась, не зная, стоит ли ей говорить о бывшей невестке, но потом все же призналась: — Ее мама приехала.

— Катя? — у Галины Михайловны округлились глаза. — А она что здесь забыла? Как ей хватило наглости вернуться?

— Не знаю, — я, стушевавшись, пожала плечами. — Она приехала в прошлые выходные… Сказала, что поживет, пока ремонт у нее в квартире делают…

— А Варя что? Как ее встретила?

— Кажется, неплохо. Правда, сегодня они поссорились немного. Из-за котенка. Но, вроде, уже все решилось, — закончила я спешно. Не хотелось, чтобы мои слова походили на жалобу.

— Только этой гадины не хватало сейчас, — Галина Михайловна покачала головой и украдкой промокнула уголок глаза. — И так всю жизнь Денису и Варюше испортила, теперь и дальше продолжает мучить всех. Уже показала свои зубы или пока овечкой прикидывается?..

— Ну…— я не знала, как сказать правду.

— Понятно, уже сняла маску, — удрученно отмахнулась мама Дениса. — Вам тоже досталось?

— У меня все в порядке, — ответила я быстро, не желая возвращаться к моей персоне.

— Ясно…— снова вздохнула Галина Михайловна. — Вы только не давайте себя в обиду. И Варю тоже. Это сейчас она смелая, пока Денис в больнице. Как только он выздоровеет, выгонит ее взашей, я уж прослежу за этим…

Ее убежденность, что сын поправится, вселила оптимизм и в меня.

— Давайте я нам кофе принесу, вон автомат как раз стоит, — предложила я.

— Давайте, — охотно согласилась Галина Михайловна и взялась за сумку. — У меня как раз печенье из самолета осталось…

— Вам какой кофе?

— Покрепче… Нужно ведь как-то до утра продержаться…

Напиток оказался не самого лучшего качества и вкуса, но пили мы его с Галиной Михайловной с удовольствием. Чтобы отвлечься от плохих мыслей, стали разговаривать о посторонних вещах. Я с удивлением узнала, что мама Дениса тоже в прошлом учитель, только математики.

— Почти тридцать лет стажа, — с улыбкой подтвердила она. — Я бы и сейчас преподавала, но из-за ухудшения здоровья пришлось уйти на пенсию… Правда, все равно не могу сидеть без дела, поэтому беру себе учеников на дом, репетиторствую, так сказать, помаленьку… Подтягиваю старшеклассников перед поступлением…

— А я бы, наверное, не смогла с подростками работать, — призналась я. — Мне с малышами проще…

— А меня, наоборот, в младшие классы ни за что не загонишь! — Галина Михайловна вновь улыбнулась. — Я и с Варей, родной внучкой, не всегда справляюсь, а когда их таких двадцать с лишним человек… Нет, увольте!..

За непринужденной беседой стало немного легче на сердце, мы даже иногда смеялись, но главное, появилась взаимная молчаливая поддержка, отчего вся ситуация перестала казаться такой страшной и безнадежной. И ночь в компании прошла куда быстрее.

А утром мы уже на пару караулили лечащего врача, и как только тот появился в приемном отделении, Галина Михайловна сразу перешла в наступление. После долгих расспросов и уговоров Георгий Романович сдался и все же пустил нас в отделение реанимации и даже позволил зайти к Денису. Увидеть его наконец было радостно и больно одновременно: весь в каких-то проводах и трубках, лицо лишено красок… Будто и не он вовсе.

— Пока он стабилен, — сказал врач, вошедший с нами. — Это уже хорошо… Если тенденция сохранится, завтра попробуем вывести из комы…

— Дай бог, — Галина Михайловна взяла Дениса за руку.

Мне тоже очень хотелось прикоснуться к нему, но при его маме не решилась на это. А тут еще и звонок от Нины отвлек, и пришлось выйти из палаты.

— Дела у нас в порядке, — отчиталась она. — Мы с Варей лепим вареники. Грымза ни к кому не пристает, и вообще закрылась в своей комнате. Она сегодня какая-то взбудораженная и злая и постоянно с кем-то по телефону разговаривает. С каким-то Антоном…

Никакого Антона я, конечно, тоже не знала, но что-то мне подсказывало, это тот самый, кто заезжал за Катериной вчера в больницу. И чем он ее так взволновал, тоже пока было непонятно.

— Я отойду на пару минут, — сказала Галина Михайловна, когда я вернулась в палату. — Побудьте пока с ним, Маша…

— Конечно, — ответила я, а мысленно добавила: «С радостью…»

— Привет, — я наконец тоже смогла взять Дениса за руку. — Возвращайся скорее, пожалуйста… Мы все очень ждем тебя. И Новый год скоро… Мы ведь хотели встретить его вместе, помнишь?..

Но ответом мне был лишь монотонный писк приборов.

Галина Михайловна вернулась с пакетом булочек и двумя стаканчиками кофе.

— Теперь я проставляю, — она улыбнулась, вручая один стаканчик мне. — Мы ведь не завтракали, а тут буфет открыли…

— Спасибо, а здесь можно…? — уточнила я, обводя глазами палату.

— Пока нас ведь не выгоняют? — Галина Михайловна подмигнула мне и первая сделала глоток своего кофе.

Не выгнал нас никто из палаты и после. Денис в ней лежал один, соседняя койка пока пустовала, и нам даже разрешили присесть на нее. Время от времени заходила медсестра проверить показатели приборов, иногда заглядывал и сам врач. К вечеру мы немного поспорили с Галиной Михайловной, кто останется дежурить около Дениса на ночь. Я предлагала поехать домой ей, чтобы отдохнуть после бессонных суток, она же всячески этому противилась, убеждая, что как раз выспаться надо мне. Еще и Варваре нужен присмотр. Последнее стало решающим аргументом, и я сдалась. Но уезжала из больницы не с таким тяжелым сердцем, как вчера: во-первых, я наконец увидела Дениса, во-вторых, с ним оставалась его родная мать.

Дома было как-то на удивление тихо. Варвару я нашла в комнате Нины. Она смотрела телевизор и играла со Смоки. Обрадовалась мне безмерно и увязалась за мной уже в мою спальню. Мы почти поднялись на второй этаж, как я услышала сверху приглушенный голос Катерины. Ее комната как раз располагалась у лестницы, и, по всей видимости, дверь была прикрыта не полностью.

— Ты уверен? Антон, это точно? — Катерина разговаривала с кем-то по телефону. — Проверил?.. Уголовное дело?..

— Варюш, беги ко мне в спальню быстрее и жди меня там, я сейчас приду, — отправила я Варю, сама же, заинтригованная, осторожно поднялась на третий этаж и обратилась вся в слух.

— Они собираются возбудить уголовное дело? — теперь голос Катерины звучал напугано. — Счета могут арестовать?.. Его посадят?.. Какая компенсация? А с чем останусь я?.. Даже как главный опекун? А если Денис умрет?.. Черт! — в комнате раздался грохот. Похоже, Катерина от злости что-то сбросила или задела. — Хочешь сказать, все было зря?.. Понятное дело, ты это не мог предусмотреть, но потом… Ты обещал! То есть я при любом раскладе остаюсь ни с чем? А как же завещание? Ты точно все узнал?.. И ты ничего не можешь сделать как адвокат? А если отсудить?.. Вот же…— тут она выругалась так грязно, что у меня непроизвольно расширились глаза. Впрочем, мое удивление и без того нарастало с каждым сказанным ею словом. — И что мне теперь делать?.. Ясно. Все понятно, толку от тебя больше нет, — тон Катерины резко похолодел. — Только зря тебе поверила. Счастливо оставаться…