Янмэйская охота - Роман Суржиков

А вот числа, касающиеся лишь самой Дороти, приносят успех: сказала — Нави надолго отцепился. Беда в том, что таких чисел крайне мало. Свой рост и вес она узнала при осмотре у лекаря; возраст вспомнила с великим трудом. Вот и все. Число живых родичей, возраст родителей, мужа и кузена, количество комнат в родном доме — ничего такого память Дороти не сохранила.

Остаются числа, которые сами собою откуда-то всплывают в мозгу. Бывает такое. Нави ляпнет: «Скажи число» — и в голове возникнет: сто пятьдесят два. Есть ли в нем смысл? Иногда есть: Дороти назовет — Нави улыбнется. Чаще нету: «Неправильное число! Скажи другое, ну пожалуйста!» Будет ли смысл — сама Дороти не различала. На ее взгляд, сто пятьдесят два — обычное число, ничем не лучше прочих.

Однажды в голове всплыло, и она сказала:

— Пять с полтиной.

Именно так, дробью. Нави остался очень доволен, не трогал ее целый час. Дороти не знала смысла числа, но теперь, в час раздумий откуда-то пришла догадка: рыба. Пять с полтиной агаток стоит ведро сельди. Только на Севере, и только если брать много — несколько ведер. Откуда это знала Дороти, в жизни не покидавшая Земли Короны?.. Неизвестно, откуда. Но она чувствовала странную уверенность: если сесть в корабль, приплыть в Беломорье, пойти на рынок и спросить ведро селедки — с тебя спросят шесть агат, а за пять с половиной сторгуешься.

Возможно, и с остальными правильными числами так же? Может быть, правильное число — такое, что означает что-нибудь где-нибудь? Цену какого-то товара в какой-то земле, число солдат в чьей-то армии, жителей в каком-нибудь городе? Боги, но это же невозможно попасть! Всего чисел — несметное множество, а чисел со значением — поди, какая-нибудь тысяча, может, две…

Соседки по комнате спали, но Дороти посетила мысль, и она, преодолев робость, потеребила Карен-Кейтлин:

— Скажи мне число.

— Шесть, — выдохнула Карен еще сквозь сон.

Потом вздрогнула, стряхнула дрему, повернулась к Дороти, мертвецки белая в лунном свете.

— Неразумно, миледи. Мои числа не подойдут Нави — я сама их говорила.

— Почему ты зовешь меня миледи?

— По той же причине, по которой вы зовете меня «ты».

— Скажи еще число.

— Миледи, дайте мне покой.

Тусклыми глазами Карен указала на Аннет и отвернулась к стене. Тьма, а Карен умна! Личные числа Аннет Нави еще не слышал! Дороти разбудила вторую соседку.

— Назови число, Аннет.

Девушка резко села на кровати.

— Аннет — это я. А какое число тебе сказать? Я бы сказала, но нужно понять: какое тебе число? Один или два, или три?

— Любое.

— Ой… Как это так — любое? Любое число я не знаю. Вот послушай: меня зовут Аннет, а не как-нибудь. Если бы меня звали как-нибудь, то я бы не могла сказать свое имя. Никого не называют как-нибудь, а только по имени.

— Сколько тебе лет, Аннет?

— О, боги. Как бы не соврать… Аннет — это я, а сколько мне лет — ох, ну ты спросишь. Я думаю, двадцать три. Но может быть, двадцать четыре или двадцать пять. Вряд ли больше, чем тридцать.

— Сколько ты весишь? Каков твой рост?

— Ох-ох-ох…

Аннет поднялась с кровати и заметалась по комнате.

— Что же ты такие вопросы ставишь! Я же могу соврать, и ты обидишься, а я не хочу тебя обижать. Я хорошо себя веду, я не хочу про-це-дуру. Сколько же я вешу?..

— Аннет, успокойся, милая, я не обижусь на тебя. Просто скажи, сколько в тебе фунтов и сколько футов. Тебе платье шили когда-нибудь? Снимали мерку? Сколько дюймов было в груди и в талии?

Вместо того, чтобы успокоиться, Аннет запричитала еще громче и еще быстрей заметалась по комнате.

— Боги святые! Дюймов… футов… фунтов… помилуй меня! Я — Аннет, мне двадцать три года… или двадцать четыре. Платье мне шили… ну, обычное платье, не большое и не маленькое. Не было в нем дюймов…

— Оставьте ее, миледи, — шепнула Карен. — Это безнадежно.

От ее слов и Дороти, и Аннет разом утихли, но Аннет продолжала вышагивать по комнате, и Дороти осенило:

— Милая, пройдись из угла в угол. Сколько шагов?

— Десять! — радостно выпалила Аннет. Уж это она сосчитала точно.

— А вдоль стены?

— Восемь… с кусочком.

— А вдоль другой?

— Пять… кажется. Кровать мешает. Хочешь, я по кровати пройду?..

Еще полчаса Дороти затратила, чтобы обмерить шагами все предметы в комнате: кровати, дверь, окно, расстояние от двери до ведра с нечистотами, промежутки между кроватями. Прекрасные числа! Каждое имеет значение и ни одно не известно Нави!

А утром пришел ужас: она забыла все. Дырявая, как решето, память не сберегла ни одного числа. И перемерять комнату заново было некогда: медбратья подняли ее, велели вынести ведро, а потом увели на завтрак.

Часом позже Дороти села на свое место рядом с Нави, изо всех сил сутулясь, будто пытаясь скрыться от него. Но где там!

— Здравствуй! Я так рад, что ты пришла! Скажи мне число, чтобы утро стало добрым!

И она, чуть не плача, застонала в ответ:

— Да чтоб тебе язык отсох, подлец! Ты хоть знаешь, как меня измучил? Я ради тебя полночи не спала, выдумывала числа, вспоминала, измеряла, соседок пытала. А теперь все забыла — все! И это из-за тебя! Если б ты меня не изводил каждый день, может, что-то держалось бы в памяти. Так нет, все мысли ты из меня вытравил, кроме своих проклятых чисел!

Она перевела дух и вдруг вспомнила одно:

— Двадцать три.

Нави моргнул.

— Как любопытно… Спасибо тебе, вкусное число.

Он умолк на полчаса. Дороти писала третью главу «Розы и смерти» и лихорадочно вспоминала: что еще было? Вроде, комнату измеряли шагами. А сколько получилось? Аннет прошла и назвала число… но какое?

— Скажи число, — проголодался Нави. Именно тогда Дороти вспомнила первый размер:

— Десять.

Нави не ответил ничего. Было заметно его беспокойство — Нави будто не знал, правильное число или нет. Надо вспомнить остальные. Может, вкупе с ними он скушает и десятку. Дороти отложила перо и двумя пальцами прошагала по странице, пытаясь вспомнить ходьбу Аннет. Сколько ж там шагов выходило…

— Пять, — робко шепнула Дороти

Тут же отругала себя: пять — глупое число. Слишком оно частое — например, пять пальцев на руке или пять правителей в Шиммери. Кто-то уже точно скормил безумцу эту цифру. Однако Нави промолчал. Он не насытился, но и не отверг число — ждал продолжения.

Спустя четверть часа Дороти вспомнила третий размер:

— Восемь!

— Так быть не может, — отрезал Нави. — Пожалуйста, не обманывай меня, скажи правильно.