История войн на море с древнейших времен до конца XIX века. Том первый - Альфред Штенцель

Спартанцы на следующее лето решили атаковать Навпакт. Амбракийцы, при помощи эпирских варваров и подкреплений из Македонии, намеревались завоевать Акарнанию, бывшую на стороне Афин, острова Кефалонию и Закинф, а в благоприятном случае и Навпакт, чем лишили бы афинян всех их баз на западном море. Осуществить это было можно лишь при условии поддержки со стороны спартанского флота и армии. Спарта изъявила свою готовность на эту поддержку, и весной с запада (из Киллены) в Амбракийский залив отправился спартанский отряд в 1000 гоплитов. Сильная эскадра с подкреплениями должна была немедленно выйти из Коринфа и Сикиона на о. Левкадию, причем все эти намерения были скрыты от Формиона.

Когда спартанцы с союзниками напали на Акарнанию с севера, жители ее послали за помощью к Формиону, но тот не мог ее оказать, так как уже приближался неприятельский флот. Он состоял из 47 кораблей, то есть был вдвое сильнее афинского, но это не особенно беспокоило Формиона; для него было важным лишь встретить его в открытом море. Поэтому он не остался в Навпакте, в самом узком месте залива, а двинулся назад на запад к Рионскому проходу, где залив достигал ширины в 10 морских миль, и там стал поджидать спартанцев, которые, веря в свое превосходство, не подозревали, что афиняне окажут какое-либо сопротивление. Не дождавшись неприятеля, Формион двинулся дальше и, идя вдоль берега Ахайи, прошел Патрас; не найдя врага, он повернул и проложил курс к берегу Акарнании.

Расчет Формиона оказался правильным. В середине залива показались спартанцы, шедшие навстречу ему полным ходом. Их командующий испугался от неожиданности, но у него не было выбора – надо было принимать бой. Несмотря на свой численный перевес, он отказался от нападения и, заботясь о транспортах, начал сложное, но тогда еще применявшееся построение. 42 корабля построились по окружности носами врозь и кормами к центру, на таком расстоянии друг от друга, чтобы весла не задевали соседей, и так, чтобы неприятельские корабли не могли пройти сквозь их строй. Внутри круга он поместил пять быстроходных кораблей, бывших наготове выдвинуться при надобности. Там же находились и транспортные суда.

Формион, не теряя ни минуты, приближался полным ходом в кильватерной колонне. Он сделал следующее распоряжение: следовать движению адмирала и не нападать без приказания. Затем он обошел кругом неприятеля настолько близко, что почти касался носов его кораблей, и сжал таким образом круг. Посвежевший в это время ежедневно дующий там бриз от NO вполне благоприятствовал ему и произвел беспорядок в построении спартанцев; их корабли стали сталкиваться и ломать весла. Командиры стали кричать, поднялся шум, заглушавший приказания.

Этого только и ждал Формион. Когда его эскадра оказалась с наветренной стороны, он дал сигнал к нападению. Корабли, седлав крутой поворот на 8 румбов, устремились к центру неприятеля, идя по ветру. Один из спартанских флагманских кораблей немедленно пошел ко дну, многие другие были сразу сильно повреждены. Весь спартанский флот обратился в беспорядочное бегство, одни направились в Патрос, другие в Диму. Преследовавшим афинянам удалось захватить еще 12 спартанских трирем.

Умелое управление эскадрой и боевая готовность судов дали афинянам возможность одержать полную победу над более чем вдвое сильным флотом и помешать грандиозному предприятию, от которого спартанцы ожидали очень многого. Формион, по возвращении к мысу Риум, поставил там памятник в честь своей победы и отправил один из захваченных спартанских кораблей вместе с добычей в Афины.

Спартанские суда вновь собрались после сражения, но, не считая себя в безопасности поблизости от афинян, ушли в торговый порт Киллену в Элиде. Туда же вскоре прибыл Кнемос, поход которого в Акарнанию не увенчался успехом. С ним пришел и флот, перевозивший его войско в Амбракийский залив.

В Спарте были очень раздражены этим первым для них на море поражением, нанесенным слабым противником. Не зная тактического превосходства афинян, там склонны были обвинить полководцев в трусости, считая поражение ее результатом. По этой причине Кнемос получил приказание еще раз напасть на слабого неприятеля и разбить его. При этом Кнемосу был дан в помощники еще один отличившийся в этой войне полководец – Бразид. Поврежденные корабли были исправлены в Киллене. Морским государствам пелопоннесского союза было предписано доставить в кратчайший срок все имеющиеся корабли. Спартанцы серьезно готовили свои силы к бою.

Узнав об этом, Формион послал в Афины доклад с просьбой о подкреплении. Его просьба была вполне справедливо уважена – была выслана эскадра из 20 трирем, которая могла бы в несколько дней достигнуть Навпакта. Но эта эскадра по каким-то частным соображениям получила довольно непонятное приказание сначала зайти на Крит для действия против Кидонии. Последовав этому приказу, эскадра опустошила область Кидонии, после чего была задержана непогодой и пришла лишь тогда, когда дело в проливе у Риума было окончательно решено.

В Киллене спартанцы увеличили свой флот до 77 судов, разделили его на отряды и обучили, затем двинулись к Навпакту, но не вошли в пролив, а расположились около маленького городка Панормы. Там же собрались их сухопутные силы, предназначенные для акарнанской экспедиции. У Формиона оставались те же 20 кораблей, с которыми он одержал победу в первой битве.

И на этот раз, узнав о приближении неприятеля, который теперь был почти вчетверо сильнее, он немедленно двинулся навстречу ему через пролив. Как и в предшествующий раз, он, не желая сражаться в узком месте, предпочел встретиться в открытом море, чего спартанцы и на этот раз избегали, несмотря на свой численный перевес. Формион встретил спартанцев у Панормы, где они расположились лагерем, вытащив свои корабли на сушу. За невозможностью вызвать их в море Формион занял выжидательную позицию на расстоянии 3 морских миль от них западнее Антириона, у Моликрии. Сильный отряд мессенских гоплитов из Навпакта охранял берег от высадки неприятеля.

Формион настолько владел своим маленьким флотом, настолько был уверен в своем личном составе, что чувствовал себя готовым сразиться с любым числом неприятельских кораблей. Он знал, что от каждого подчиненного можно потребовать полного напряжения и быть при этом уверенным, что все будет исполнено. Он не хотел драться в узком фарватере, неблагоприятном для его хорошо обученных команд и для употребления главного оружия – тарана; его отряду необходимо было свободное пространство для маневрирования, для разбега, необходимого для таранного удара, а также для прорезания неприятельского строя, порчи весел противника и нападения с тыла. При сражении в узком фарватере дело скоро дошло бы до абордажного боя, похожего на сухопутный, что было благоприятнее для спартанцев, у которых главную роль играла численность. Этого как раз хотел избежать Формион. Перед боем он еще раз внушил своим командирам, чтобы они сохраняли тишину и порядок.

Оба флота простояли 6-7 дней друг против друга, выжидая благоприятного момента. Но дольше Кнемос не мог ждать, так как знал о приближении афинских подкреплений. Для того, чтобы все-таки сразиться в узком месте, он (вернее, Бразид) придумал следующий маневр. Спустив еще до рассвета свои суда на воду и посадив на них команду, он разделил все корабли на 4 колонны, по 19-20 кораблей в каждой, и поместил 20 быстроходных кораблей во главе. С рассветом он двинулся этим строем в пролив, достигавший в этом месте лишь одной мили в ширину, делая вид, что собирается напасть на Навпакт. Заметив это, Формион в заботе о городе (Навпакт был его единственной базой), быстро собрал свои корабли и повел их полным ходом туда же параллельным курсом с неприятелем на небольшом расстоянии от него и берега. Мессенцы следовали за его эскадрой берегом, готовые ее поддержать.