Созвездие. Серые кардиналы - Илларо Брюа

служившего сегодня столовой, гостя ожидал маленький круглый стол, сервированный на двоих.

— Скромно, — подметил Ансвен.

— К чему нам лишняя напыщенность? — пожал плечами Лери.

— Тоже верно, — согласился король, но в душе оскорбился таким приемом. Конечно, он прекрасно понимал, что Липения — маленькая страна и большой роли в мире не играет, но зачем было намекать ему об этом сейчас, когда он приехал с дружественным визитом и выгодным предложением?

После обеда монархи расстались. Лери проводил Ансвена до кареты и тот поехал в гостиницу. Принцу же предстояла встреча с Мерта Курта.

— Мне очень жаль вашего дедушку, — с порога начал верниец. — Такой хороший человек.

— Не говорите о нем, как о покойнике, — разозлился Лери, которому порядком надоело слышать одно и то же.

— Прошу прощения, — покраснел Мерта. — Вы правы, надо надеяться на лучшее.

Престолонаследный принц Сарбии вздохнул:

— Вы приехали обсуждать здоровье моего деда или по делу?

— Да, конечно, — растерялся верниец. — Я приехал… я хотел обсудить с вами… насчет объединения наших военных сил.

— А что, нам кто-то угрожает? — не скрывая иронии, поинтересовался Лери.

— В случае объединения нам уж точно никто не посмеет угрожать, — нервно улыбнулся Мерта. — Да и это лишь первый пункт договора об объединении наших стран…

— Какого договора? — насторожился Вери.

— Который я предложил вашему дедушке. Разве он вам не рассказал? Я надеялся, что пока император поправляется, мы с вами продолжим обсуждение…

— Как это ни странно, но нет. Впрочем, я непременно спрошу у него, когда он немного отдохнет.

— Что вы, не стоит беспокоить больного человека из-за такой мелочи, — Мерта жестом подозвал слугу, шедшего следом за ними на расстоянии нескольких шагов. — У меня имеется копия.

— Как это мудро с вашей стороны, — польстил ему Лери, но глаза принца выдавали злобу. — С вашего позволения, я бы хотел прервать нашу беседу и ознакомиться с договором. Давайте продолжим завтра? На футбольном матче, вы же придете?

— О да, конечно. Как я могу пропустить игру родной команды.

Когда Мерта удалился, Лери направился в темницу, находившуюся под одним из лучей звезды императорского дворца. С факелом в одной руке и договором в другой он все ниже и ниже спускался по винтовой лестнице, углубляясь в разраставшееся царство тьмы, пока слабый свет пляшущих огней не осветил длинный узкий коридор.

Здесь внизу стояла гулкая неприятная тишина. Темницей давно не пользовались. Принц прошел мимо пустовавших камер с распахнутыми дверями и слегка заржавевшими решетками и остановился у самой дальней стены. Железная дверь тут была явно новее и плотно закрыта. Лери потянул за кольцо и открыл заслонку. В небольшом окошке, предназначенном для передачи узнику еды, ничего не было видно. Камера казалась пустой.

— Ты еще живой, дедушка? — спросил принц в темноту. В ответ раздался хриплый кашель. — Значит жив. Почему ты мне не рассказал про договор объединения с вернийцами?

— Глупый мальчишка! — в голосе Фели Вери послышались знакомые принцу с детства нотки раздражения. — Слишком глупый… именно поэтому я не желал, чтобы ты занял трон.

— Это было неизбежно, — возразил Лери.

Император Сарбии презрительно фыркнул и снова закашлялся.

— Объединяешься с феррийцами, значит?

— Как ты узнал? — удивился внук.

Фели только вздохнул.

— Их планы давно известны. Братья хотят подмять под себя Сарбию — и судя по всему весьма успешно. Наверное, и сестру свою под тебя уже положили? — слова давались с трудом, старость и сырость делали свое дело. Фели стал задыхаться в очередном приступе кашля.

Лери застыл. Он не знал, что ответить. Ему не хотелось верить словам деда, но как же старый император был точен! Конечно, ему мог проговориться кто-то из охранников, но такие детали они не знали.

— Раз молчишь, значит, я прав, — отдышавшись, продолжил Фели. — И что дальше будешь делать, внук? Убьешь и отца, пока он не узнал про твое предательство?

— Если это будет необходимо…

— Уж поверь, будет! Знаешь, как говорится, можно долго притворяться девственницей, но брачная ночь все выдаст. Подумай на досуге об этом, внучек, — он с презрением сделал ударение на последнем слове, — как далеко ты готов зайти в своем желании обрести власть?

— Ты ошибаешься! — обиженно воскликнул Лери. — Я все делаю ради народа.

— Ради чьего народа? — старик вновь закашлялся, на этот раз, подавившись смехом.

— Народа Сарбии! Народа, который ты, дедушка, предал.

— Очень интересно, — сыронизировал узник. — И когда же я, по-твоему, его предал? Когда строил паллиановые дороги или когда открывал новые университеты? А может, когда думал, как облегчить быт народа и сделать отдых сарбийцев более комфортным? Напомни-ка мне, внучек, какой из правителей дал своему народу больше, чем я?

Лери растерялся. Он чувствовал, как ком поднимается к горлу.

— Ты просто глупый мальчишка! — слова Фели прозвучали совсем рядом с окошком. — Вот почему тебе никогда не быть великим правителем.

У Лери внутри все пылало. Принцу казалось, его сейчас разорвет от обиды и ненависти. Чтобы не схватиться за кинжал и не убить деда, он развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Грудь сжимало все сильнее, точно из нее выкачивали кислород. В глазах темнело, Лери то и дело оступался на ступеньках, и несколько раз чуть было не полетел кубарем вниз.

Выбравшись наверх и оказавшись в светлой дворцовой галерее, Лери прислонился к стене и постарался отдышаться. Но легче не стало. Принцу по-прежнему не хватало воздуха, поэтому он побежал на задний двор, где его никто не мог увидеть. Парень даже не замечал, что продолжает сжимать в руке факел.

Во дворе никого не было, только лошади в стойлах тихо пофыркивали. Земля здесь была вся изрыта копытами и еще влажная после утреннего дождя. Лери кинул договор прямо в грязь. Стараясь вдохнуть глубже, он зло дернул ворот и оторвал верхнюю пуговицу рубахи. Воздух, наконец, наполнил легкие, в голове прояснилось и молодому правителю полегчало.

Принц с ненавистью взглянул на сверток, брошенный на землю, и кинул на него факел. Несмотря на то, что земля еще оставалась сырой, договор мгновенно вспыхнул. Лери с каким-то облегчением и даже наслаждением наблюдал, как красно-оранжевые языки пламени превращают бумагу в черное ничто.

Глава 41

Синий Дол, Рессария

22 день Белого Лета, 2369 г.

Янгли все же решил ослушаться совета незнакомца и продолжить поиски ученого. Для него это уже было дело принципа. Если бы он был женат или родители не померли год назад, тогда да, он, скорее всего, плюнул бы на это дело и поехал в родную Южную Магнолию. Но из близких у Янгли был