Расправляя крылья - Дмитрий Градинар

— И не узнавал? — уже больше просто для того, чтоб сказать хоть что-то, спросил Джокарт

— Нет. Да и что толку, даже если бы узнал? Уехала и уехала. Плюнь и разотри. Как убедишься — садись обратно на экспресс и выходи на площади Цветов. Вот где раздолье для курсантов! Там у нас городское место знакомств. Девочки — не шлюхи, а… просто… новых ощущений хотят. Без формы там делать нечего. Главное — всё без напрягов, выбирай любую и… Эй, подожди, не хочешь — сюда возвращайся! Джин не забудь и себе что-нибудь возьми!

По Джокарт уже ничего не слышал и через пять минут старательно отсчитывал станции надземного экспресса: «первая, вторая, третья., одиннадцатая . восемнадцатая!»

…Рекламник был на месте. Лиин, такая красивая, одетая почему-то в комбинезон пилота, смотрела сейчас на Джокарта, маня к себе рукой и часто-часто моргала, прищуриваясь от яркого света, который изливался на неё со всех сторон живой картинки. С каждым взмахом её ресниц, с каждым движением полных, удивительно хорошо очерченных губ, Джокарт отходил на шаг назад. Он понял — это не его она звала, не ему улыбалась… Наконец Джокарт встретился спиной с каким-то одиноким деревцем, которого сразу даже не заметил. Оно было совсем не таким, как деревья Лунного причала, а чахлое и невзрачное, едва покрытое куцей листвой. И Джокарт показался сам себе таким же одиноким деревцем — оторванным от зелени настоящего леса, с корнями, закатанными в бетон, и без надежды стать высоким, могучим исполином.

Он пытался придумать для неё оправдание, и это ему почти удавалось, но потом карточный домик фантазий рушился, потому что оправданий здесь не требовалось. Это была её мечта — стать известной на Земле, петь «под вывеской», поэтому она и снялась для рекламника в форме пилота, которую так не любила.

«Почему она мне ничего не сказала?» — была последняя внятная мысль Джокарта.

А потом он куда-то шел, расталкивая замешкавшихся прохожих локтями, как тот тип в балахоне. Было душно. И ещё была площадь Цветов, куда он попал едва ли не случайно. Почему он здесь оказался, Джокарт вспомнил уже в салоне гравискутера, которым управляла девица с ярко накрашенными губами, такими же полными, как у Лиин, и в короткой юбке, едва прикрывавшей чёрные трусики. Она, не стесняясь, демонстрировала их Джокарту вместе с длинными ногами с отточенными икрами, — когда изгибалась, чтобы что-то показать там, внизу, среди безликих городских кварталов.

И ещё она постоянно хохотала, прикрывая рот кончиками пальцев, на которых алели длиннющие ногти каплевидной формы. Потом, когда скутер опустился на безлюдном горном склоне за пределами Мегаполиса, эти же пальцы зачем-то рвали с него одежду. Здесь была трава. Обнаженной спиной Джокарт чувствовал её щекотание, а девушка, загораживая ему предзакатное солнце, щекотала грудь своими распущенными волосами. И часто повторяла: «Не надо называть меня Лиин. Я — Эстела, понимаешь, глупый? Ты, правда, с „Австралии"? Тебе хорошо со мной?»

— Мне хорошо с тобой, Лиин, — невпопад отвечал Джокарт…

У неё оказалась с собой пластиковая упаковка какого-то крепкого напитка, но Джокарт не оставил ей ни капли. И снова её лицо, уже раскрасневшееся, с размазанной вокруг рта помадой, оказывалось над ним И ещё, и ещё!

«Да, девочка, да!» — нашептывал на ухо глумливый голос. И Джокарт вдруг понял, что это голос Лиин, которая говорит ему — да, Джокарт, это случилось. И мир переворачивался, теперь уже девица оказывалась снизу, в широко распахнутых глазах стоял неподдельный ужас, который вызывал у неё курсант с искаженным от боли и ярости лицом.

Потом неизвестно откуда появился Спенсер вместе с Балу, и Эстела что-то объясняла им, плача и стыдливо прикрывая одной рукой полную грудь, второй же прижимая к лобку свою крошечную юбку. Спенсер тряс его за плечи, заставляя надеть форму, а Балу безучастно смотрел, как девушка садится в скутер и улетает.

Джокарт пришел в себя только через несколько минут, уже после того, как Спенсер втиснул ему в сомкнутые губы капсулу-антидот

— Значит так, курсант! — прокатив «эр», будто жестянку по асфальту, отчитывал его пилот. — Если ты готов сойти с ума из-за первой же юбки, не лучше ли тебе будет вообще отказаться от идеи пилотировать истребитель? Я видел много способных парней, которым это так и не удалось. Они просто поменяли свою мечту на глупые переживания. Это же из-за Лиин, правда? — При этом Спенсер как-то неодобрительно поглядывал на Балу.

— Да, ком, — прищурившись, ответил Джокарт, даже не зная, как ему реагировать.

По сути, это было его личным делом, и почему бы им всем не оставить его в покое? Так и заявил он офицерам.

— Вы не знаете, что у нас было… Вы не понимаете, что она для меня значит… А этот рекламер… А она ничего не сказала…

Спенсер не слушал возражений, продолжая бушевать и тыча ему в лицо пальцем. Балу, стоявший до сих пор молча, наконец подошел и мягко отстранил пилота.

— Не надо, Спенсер, он не поймёт… Сейчас не поймёт. Здесь нужно время. — Потом он обратился уже к Джокарту: — Ты зря считаешь себя каким-то особенным. Все мужчины проходят через это. И мало кому удаётся избежать такой участи. Первый блин — почти всегда комом. Понимаешь?

Джокарт кивнул. Штурмовик продолжил.

— Я, наверное, виноват во всём. Мне не нужно было вас знакомить. Ведь если бы не то посещение офицерского кафе, — согласен? — где пела Лиин, то ничего бы и не случилось. Ты бы продолжал учёбу, не отвлекаясь на личную жизнь, а Лиин… Она всё равно покинула бы крепость. Может быть даже — скорее. Потому что рано или поздно такое должно было произойти. Прости, Джокарт, я не думал, что так получится и что ты так глубоко нырнёшь. Сейчас уже ничего не сделаешь, нужно время. Вернёмся в крепость — поговори с ней. Просто поговори. Скандал и крик только оттолкнёт её ещё дальше.

— Куда уже дальше. Она и без скандала далеко… оттолкнулась

— Нет, Джокарт. Ты пришел в крепость, чтобы стать пилотом. И у тебя это обязательно получится. А Лиин. Теперь ты знаешь, для чего она попала к нам. Так?

— Я знал это и раньше, — постепенно успокаивался Джокарт, — она сама мне говорила.

— Чему же ты тогда удивляешься?

— Она говорила, что не хочет, чтоб я стал пилотом Чтоб мы вместе… На Землю.

Балу со Спенсером переглянулись. Пилот сорвал травинку и начал её жевать, сплёвывая через уголки губ.

— Джокарт. Ты поговори с ней. И пусть она отправляется на Землю. Кто знает, может быть, вам ещё доведётся быть вместе? Но только ничего хорошего тебя не ждёт, если ты не окончишь своё обучение. На Земле свои сложности, и их много, поверь. Если у Лиин всё получится, значит, она молодец. Ей тоже трудно, Джокарт. Наверное, вы слишком рано встретились. А ты… По моему, кто-то говорил, что у него достаточно причин, чтобы стать истребителем? И кажется, у него это почти получилось. Никто не виноват, что идёт война. Я не имею права тебе говорить, но… — Балу посмотрел куда-то в сторону, а Джокарт, который большую часть сказанного пропускал мимо себя, вдруг заинтересовался. — На совещании штабов нам сказали, что скоро будет произведен набор всех резервистов. Обучение теперь будет длиться — год для пехоты, и столько же — для пилотов. Как тебе новость?