Спасенная с "Титаника" - Лия Флеминг

Правду знает только Мэй. Она старается сообщать обо всем, что происходит дома, и в то же время не задает лишних вопросов. А Селеста… Селеста должна крепко держаться за плуг и распахивать новое поле ради будущего своего сына. Она уже пожертвовала этим будущим, когда рванулась к свободе. К сожалению, средств на обучение Родди в частной школе у нее нет. Мальчик растет, становится все более упрямым и дерзким, а иногда в глазах у него проблескивают вспышки раздражения, в точности как у Гровера.

Что еще ей остается? По четвергам за вечер она зарабатывает больше, чем за неделю посильных трудов в штабе. Она и сын хорошо одеты, снимают недурное жилье в приличном районе. Мэй прислала ей несколько предметов из старинного китайского сервиза. Каким-то чудом бесценный фарфор не побился в дороге и вызвал немало восхищения у учениц Селесты. Чашки и блюдца хранят аромат дома, однако в случае крайней нужды с ними придется расстаться.

Селеста сознательно держалась на расстоянии от молодых замужних соотечественниц, с которыми сталкивалась в церкви. Эти только и говорят что о возведении нового собора и активно собирают средства на строительство. У Селесты нет ни денег, ни интереса к этому мероприятию, каким бы красивым ни обещал стать новый храм. Она тоскует по старинным стенам Личфилдского собора, по его покою и тишине.

Чтобы попасть в Англию, она подала заявку на оформление нужных документов, однако правила паспортного контроля ужесточились, и Родди придется ехать по ее бумагам. Селеста заявила, что отец мальчика умер и, соответственно, она вдова. Иного выхода просто не было. Все отложенные деньги до последнего пенни предназначались на покупку билетов и приготовления к отъезду.

Как они там устроятся, не имеет значения. За последний год Селеста твердо усвоила, что нужно стараться выживать на самые скромные средства, уметь при необходимости искажать правду и не загадывать далеко наперед. За это время она так изменилась, что почти себя не узнавала: стала старше, осторожнее в отношениях с людьми, бережливее и больше не поддается на внешний блеск.

А чему удивляться? Женщина, которая выдержала схватку с океаном и не погибла в катастрофе «Титаника», знает, насколько драгоценна человеческая жизнь. Та, которая терпела унижение и физическое насилие от рук тирана-мужа, не боится трудностей самостоятельного существования. И пусть она из месяца в месяц перебивается с хлеба на воду, своим скудным бюджетом она распоряжается не хуже государственного казначея.

Ясно одно: натруженная рука Селесты словно приросла к этому проклятому плугу, и она не бросит его, особенно теперь, когда уже виден конец борозды. Никто не сможет ей помешать.

Дорогая подруга!

Очень прошу, прочти сперва то письмо, что вложено в конверт, и только потом – мое. Не знаю, какими словами выразить мои глубочайшие соболезнования в связи с твоей утратой. Бертрам был убит в бою неподалеку от места под названием Нёв-Шапель[11]. Как и многие другие студенты, он добровольцем пошел в армию. Новенькая офицерская форма, в которой он заходил попрощаться, была ему очень к лицу. И вот теперь он принес величайшую жертву, как пишут в газетах. Репортеры всегда преподносят смерть как нечто тихое, светлое и достойное. Но мы-то с тобой знаем, что это не так.

Я понимаю твою беспомощность, ведь сейчас, в горе, ты не можешь быть рядом с отцом, но, поверь, он окружен добрыми друзьями, многие из которых тоже лишились сыновей и внуков.

Горожане стараются не терять мужества и присутствия духа. Женщины устраивают благотворительные концерты и шьют обмундирование. И хотя такие собрания не для меня, я тоже стараюсь быть полезной и подаю чай на вокзале солдатам из проходящих отрядов. Сколько из них вернутся домой? На сердце у всех тяжело, денег не хватает, да и зима выдалась длинная, однако цветущие сады в Личфилде не ведают о войне и доставляют нам бесконечную радость.

Элла тоже растет и становится настоящей болтушкой. Я устроила ее в ясельную группу школы Мериден-хаус, где она может играть с другими детьми. Я – ужасная отшельница, а она любит находиться в компании, поэтому с моей стороны было бы несправедливо держать ее взаперти. Элла служит утешением твоему отцу, который балует ее сладостями сверх меры, так что я даже опасаюсь, как бы она не лопнула. Она – моя ежедневная забота и мое счастье.

Жаль, что в эти печальные времена я не могу взять тебя за руку. Ничего, война скоро закончится, и ты воссоединишься с любимой семьей. Да хранит тебя Господь и бережет в милости своей.

Мэй

P.S. Только что прочла страшную новость о затоплении пассажирского лайнера «Лузитания»[12]у побережья Ирландии. Погибли тысяча двести человек. Только мы знаем, каково было тем, кто принял смерть в воде. Страшные воспоминания не дают мне уснуть. На борту «Лузитании» находились американцы с детьми. Германия заплатит за это чудовищное преступление.

Дорогая Мэй!

Надеюсь, рождественская посылка дошла благополучно, а то ходят слухи, что в порту воруют. Отличная мысль – нумеровать наши письма. Теперь мы будем знать, если какое-то из них задержится в пути. Полагаю, масло, тушенка и другие консервы вам пригодились. Говорят, у вас совсем плохо с продуктами, а отец всегда любил вкусно поесть.

У нас все более-менее благополучно. Я сильно расстроилась, узнав о ранении Селвина в битве на Сомме[13], однако питаю надежду, что он полностью поправится, ведь ты говоришь, что врачи в госпитале поставили его на ноги. Я обязательно напишу домой, только попозже, так как папа дал понять, что еще не готов к переписке. Мне до сих пор не верится, что я больше никогда не увижу Берти.

Рада, что ты перебралась в новое жилье у Стоу-пул. С этого места открывается хороший вид на шпили собора. Когда-нибудь и я вновь увижу «Трех дев».