Грань риска - Робин Кук

Эдвард принял свою дозу. Как и в случае с Элеонор, несколько минут они ожидали эффекта. Но ничего не произошло.

— Раз, два, три — это, верно, будешь ты. — Эдвард показал пальцем на Стентона. — Теперь мы знаем, с каким алкалоидом нам надо работать.

— Может, нам просто разлить это зелье по бутылкам и продавать его таким, какое оно есть, — пошутил Стентон. — Бунтарскому поколению шестидесятых оно наверняка пришлось бы по вкусу. Я чувствую себя сейчас просто великолепно. Мне кажется, я пребываю даже в какой-то эйфории. Может, конечно, это связано с тем, что я избавился от опасности, поскольку, несмотря на твои уверения, мне все же было довольно страшно. Признаюсь.

— Мне кажется, я тоже испытывал эйфорию, — проговорил Эдвард. — Так как мы оба чувствовали одно и то же, то, скорее всего, это все-таки связано со свойствами алкалоида. Как бы то ни было, я воодушевлен результатами. Я считаю, что мы получили психоделическое средство, обладающее, кроме того, успокаивающими и амнестическими свойствами.

— А как ты объяснишь ясновидение? — поинтересовался Стентон.

— Мне кажется, что это отражение общего усиления деятельности мозга, — ответил Эдвард. — В этом плане средство может оказаться полезным как антидепрессивное лекарство.

— В моих ушах это звучит как музыка, — сказал Стентон. — Что ты собираешься предпринять с этим соединением, каким будет следующий шаг?

— Сначала мы выясним его химическое строение, — пояснил Эдвард. — Это значит, что мы установим его химическую формулу и выясним физические свойства. Выяснив формулу, мы приступим к синтезу вещества, чтобы не зависеть от экстракции его из плесени. Потом мы займемся его физиологическими эффектами и токсичностью.

— Токсичностью? — переспросил, побледнев, Стентон.

— Ты принял минимальнейшую дозу, — успокоил его Эдвард, — так что можешь не переживать. Ты ничем не заболеешь.

— А как вы собираетесь анализировать физиологические эффекты соединения? — спросил Стентон.

— Это будет многоуровневый подход, — ответил Эдвард. — Ты должен помнить, что большинство соединений, обладающих психоделическими свойствами, действуют подобно медиаторам центральной нервной системы, вызывая возбуждение или торможение деятельности клеток головного мозга. Например, ЛСД по своим эффектам напоминает серотонин. Мы начнем исследования с одиночного нейрона, потом перейдем к исследованию синаптосом, для чего нам придется измельчить и отцентрифугировать при определенной скорости вращения ткань живого мозга. На последнем этапе нам надо будет исследовать действие соединения на клеточных ансамблях, для чего мы воспользуемся нервными ганглиями низших животных.

— Будете ли вы проводить опыты на живых животных? — спросил Стентон.

— Со временем обязательно, скорее всего, на мышах и крысах. Может быть, и на обезьянах. Но это вопрос довольно далекого будущего. Нам предстоит еще выяснить молекулярные механизмы действия соединения. Надо будет определить рецепторы, связывающие препарат на мембране нейрона, и выяснить природу внутриклеточного мессенджера.

— Складывается впечатление, что здесь работы не на один год, — разочарованно произнес Стентон.

— Да, нам предстоит громадная работа, — подтвердил Эдвард. Он улыбнулся Элеонор, которая в ответ согласно кивнула. — Это очень волнующе. Такой шанс выпадает один раз в жизни.

— Ладно, держите меня в курсе, — заключил Стентон. Он поднялся. Испытывая свое равновесие, прошелся по лаборатории. — Должен сказать, что я великолепно себя чувствую.

Стентон дошел до двери, но потом вернулся. Эдвард и Элеонор уже были вовсю поглощены работой.

— Помни, что ты обещал мне прочитать этот чертов проспект, и я не слезу с тебя, пока ты этого не сделаешь, и наплевать мне на твою занятость.

— Я обязательно его прочту, — отмахнулся Эдвард. — Правда, не знаю когда.

Стентон приложил к виску указательный палец и, состроив гримасу отчаяния, сделал вид, что нажимает на курок.

— Ким, тебе звонят по городскому телефону! — крикнул из коридора дежурный охранник.

— Оставь сообщение! — крикнула в ответ Ким. Вместе с еще одной сестрой она в это время была занята с крайне тяжелым больным.

— Иди к телефону, — сказала ей сестра. — Я справлюсь.

— Ты уверена? — спросила Ким. Сестра утвердительно кивнула.

Проложив себе дорогу среди множества каталок, Ким подошла к телефону на центральном посту хирургического реанимационного отделения. Она взяла трубку, думая, что звонят либо из лаборатории, либо из отделения переливания крови. Она сегодня обращалась с заявками в оба эти места.

— Простите, я надеюсь, что не очень помешал вам, — раздался в трубке незнакомый голос.

— С кем я говорю? — спросила Ким.

— Это Джордж Харрис, ваш подрядчик из Салема. Вы мне звонили? Я получил телефонограмму.

— Ради Бога, простите. — Ким совершенно запамятовала, что несколько часов назад звонила в Салем. — Я вас не узнала.

— Я прошу меня извинить, что так задержался со звонком, — произнес Джордж, — но я все время был на объекте. Чем могу быть полезен?

— Я хотела узнать, когда вы начнете засыпать траншею, — поинтересовалась Ким. Этот вопрос уже второй день не давал ей покоя. Она даже представить себе не могла, что будет делать, если траншею засыплют до того, как голова Элизабет вернется к месту своего вечного упокоения.

— Скорее всего, завтра утром, — ответил Джордж.

— Так быстро! — воскликнула Ким.

— Как и договорились, мы уже укладываем трубы. А что, у вас возникли какие-то проблемы?

— Нет, — быстро ответила Ким. — Я просто хотела узнать. И вообще, как продвигается работа?

— Без происшествий, — сообщил Джордж. Закончив разговор и повесив трубку, Ким немедленно позвонила Эдварду. Слушая длинные гудки, она начала волноваться еще больше.

Застать Эдварда по телефону было нелегкой задачей. Сначала секретарша наотрез отказалась его искать, предложив оставить сообщение. Ким настаивала, и, наконец, ей удалось убедить секретаршу позвать Эдварда к телефону.

— Какая радость, что ты позвонила, — сказал он, подойдя к трубке. — У меня для тебя просто прекрасные новости. Мы не только разделили алкалоиды, но и определили, какой из них обладает психотропной активностью.

— Я счастлива за тебя, — проговорила Ким. — Но, понимаешь, возникла проблема. Нам надо как можно быстрее вернуть на место голову Элизабет.

— Мы отвезем ее туда в конце недели.

— Это слишком поздно. Я только что разговаривала с подрядчиком, и он сказал мне, что завтра они начнут засыпать траншею.

— Вот так номер! — воскликнул Эдвард. — События развиваются с головокружительной быстротой. Как жаль, мне совершенно не хочется сбиваться с темпа. Они не могут подождать с этим и засыпать траншею в конце недели?