Месть Зоны. Рикошет - Владислав Выставной

– Кто?

– Он уже мертв, – Клещ странно причмокнул. – Не смог рассказать больше.

– Вопросов больше не имею, – оскалился Ржавый.

– Плохо дело, – подал голос Торчок. – Если единственная дорога отсюда – в Гнилой каньон, то не факт, что из самого каньона имеется другой выход.

– Да брось, все удачно складывается, – возразил рыжий. – Нам же по любому туда – за Букой.

Одному из этой компании было что сказать на это.

Просто не пришло время.

Вслед за Клещом отряд быстро продвигался по длинному коридору, скупо освещенному редкими плафонами. Поначалу казалось странным, что беглецов не преследуют. Однако откуда-то из-за толщи стен доносились приглушенные звуки выстрелов.

– Не до нас им теперь, – с мрачным удовлетворением сказал Удачник. – Набежали, шакалы.

– С другой стороны, бандюкам тоже несладко придется, – заметил Ржавый. – Пусть друг с другом грызутся, твари.

К чуть отставшему Буке тихо приблизилась Лапа. Тихо спросила:

– Что он тебе сказал?

– Кто, Скульптор? – сделав вид, что не понял, отозвался парень.

– Клещ.

– Да так, ничего особенно.

– Врешь. – Девушка отвернулась.

– Да с чего ты взяла?

– Тебя как будто подменили. Странно, что остальные до сих пор этого не заметили.

Бука помолчал немного. Сказал:

– Это пока не заметили. Им сейчас не до этого.

Надо отдать студентке должное – она не стала донимать его вопросами, и он был ей благодарен за это. Женское чутье он тоже оценил: чуть уловимую перемену в простом и отзывчивом парне по прозвищу Малец заметить смог бы не каждый. Может, она даже и не заметила – почувствовала.

Продолжая путь по коридору, Бука поймал себя на мысли, что он стал лишним в этой компании. Ему не нужно было спасение от угроз негодяя по прозвищу Каток. И ядовитый изотоп ему тоже теперь не смог бы навредить. И уж конечно странно было бы ждать от него помощи в охоте на самого себя. Он даже не мог теперь сказать, что остался ради девушки, которая нравилась Мальцу, но которая совершенно чужая для того, кто «воскрес» в его теле.

Так зачем же он продолжал свой путь вслед за остальными? Ответа пока не было. Можно сказать, он шел по привычке. А может, просто привязался к этим людям, которые рано или поздно узнают правду.

– Вы слышите? – Торчок остановился, повернулся назад, вслушался в тишину.

Бука прислушался. И вдруг вспомнил, как это – «обращаться в слух». Он словно не ушами слышал, а всем своим существом. И то, что он слышал, очень ему не понравилось.

– Бегут сюда, – быстро сказал он. – Их много. И это не люди.

– Бескожие? – быстро спросил Удачник.

– Похоже на то.

– Как ты узнал? – недоуменно спросил Пузырь. – По топоту, что ли?

– Не время сейчас в теорию вдаваться! – отрезал лидер отряда, взмахом руки маня за собой остальных. – Давай, давай! Не тупим! Быстро!

– Все бегом! – зарычал Ржавый. – Клещ, где там эта «оружейка»? Не терпится свои пушки забрать! Это же два разных человека – я с пушками и без!

Тесный чулан, превращенный в оружейную комнату, никто не охранял. Видимо, здесь не допускали возможности появления чужаков.

Быстро разобрали свои стволы – благо они были просто свалены поверх всего остального. Под отобранным у них оружием обнаружилось еще много чего интересного.

Во-первых, оружейные ящики, в большинство их которых беглецы даже не стали заглядывать за неимением времени. Удачник сходу схватил лежащую поверх ящиков тускло окрашенную металлическую трубу.

– Что это? – недоуменно спросила Лапа. – Телескоп?

– Ага, телескоп. Телескопирует прямиком в ад, – сухо усмехнулся сталкер, закидывая трубу за плечи.

– «Шмель» – огнемет с термобарической смесью, – пояснил Пузырь. – Полезная штука, если только сами на нем не подорвемся.

– Патроны! – крикнул Удачник. – Берите столько, сколько сможете унести! И гранаты!

– Да, в Гнилом каньоне все это не будет лишним, – бормотал Ржавый, набивая брезентовый подсумок и карманы патронами, которые россыпью набирал из распахнутого «цинка».

Бука взял в руки свой карабин, погладил дерево приклада. Оружие успокаивало, напоминало о чем-то давно забытом, хорошем. Странные ассоциации с орудием смерти, ничего не скажешь.

Клещ, видимо, поддался всеобщему ажиотажу и взял с полки массивный пистолет. Ржавый хихикнул:

– Это ракетница, дурень! Ты ей воевать собрался?

Мутант проигнорировал насмешку и сунул ракетницу под ремень за спиной. После чего взял с той же полки уродливое устройство с массивной рукоятью.

– Я бы мог сказать тебе, что это электрошокер, но тебе ведь все равно, – пожал плечами рыжий. – Толку от такого бойца…

– А это тут зачем? – Лапа указала на висевшие вдоль стены отливающие пластиком комбинезоны с отходящими от шлемов гофрированными шлангами.

– А это то, без чего в каньон лучше не соваться, – сказал Торчок. – Биологическая защита.

– Может, лучше и нам их надеть?

– Хорошо бы, – сказал Бука. – Но поздно.

Его слова заглушили звуки выстрелов: бил из пулемета Пузырь, прикрывавший спутников от незваных гостей. Из глубины коридора неслись истошные вопли, какие не в силах издать человеческие существа.

– Я не пойму, их пули не берут, что ли?! – кричал толстяк.

– Да ты просто бьешь не прицельно! – рявкнул Удачник. – По головам бей! Дай я…

Сталкер вскинул было трубу огнемета, но Ржавый остановил его, рукой опустив «Шмель»:

– Спятил, что ли? Замкнутое помещение – нас убьет перепадом давления, если до этого не поджарит заживо! Сейчас…

Он поднял РПГ и припал к прицелу, коротко пояснив:

– Обычная, осколочная. То, что доктор прописал.

Жахнуло из трубы гранатомета, секунду спустя громыхнуло в глубине длинного коридора. Не сказать, что совсем тихо, – беглецам едва не порвало барабанные перепонки. Страшно представить, какой эффект произвел бы здесь выстрел «Шмеля».

– Неплохо, – констатировал Пузырь. – Сразу бы так.

– Уходим, пока наш друг-ученый новую волну уродов не подогнал, – скомандовал Удачник. – Клещ, где там этот слив?

Мутант вел их четко, словно был старожилом этих мест. Из коридора свернули в обширное помещение, заставленное металлическими контейнерами и клетками. По центру дальней стены виднелось нечто похожее на большое круглое окно в массивном, закрепленном болтами железном кольце, прикрытое лепестками металлической диафрагмы. В воздухе стояла удушливая вонь – как в запущенном зверинце.