Роботы против фей - Джон Скальци

Я знаю, что вы все думаете. Но феи не были продуктом моего воображения. Например, как-то я увидел целую толпу этих существ, которая мчалась по кухонному столу. Добежав до края, они остановились рядом со стоящим стаканом. Взявшись все вместе, феи напряглись и столкнули стакан на пол.

– Ах вы, маленькие недоноски! – завопил я.

Убегая, они оставили позади себя шлейф крохотных атомов тоненького смеха. Битое стекло оказалось повсюду, и я двадцать минут убил на то, чтобы смести его. И все равно Линн на следующий день загнала в пятку осколок, который я должен был извлекать, вооружившись иглой с обожженным кончиком.

Видел я их далеко не всегда. Иногда проходила целая неделя, и мне никто не попадался на глаза. Но они, конечно, наблюдали за нами и знали, что мы думаем и делаем. Как-то я заметил двоих: один сидел с телескопом, направленным мне на нос, в то время как другой записывал что-то в переплетенную тетрадку. Мы же с Линн в это время полулежали, поклевывая носами, в креслах на залитом лунным светом крыльце, завернувшись в одеяла и потягивая вино. И я задался вопросом: почему именно теперь, когда я тяжело тащусь по направлению к старости, мне дан «третий глаз», как это называла бабушка Мейзи.

Несколько дней назад, сидя за компьютером в кабинете, я пытался сосредоточиться на истории, в которой есть сцена исчезновения некоего парня, пропавшего по причине, которую я начисто забыл. Раньше мне ничего не стоило написать, что он растворился в воздухе. Я не помнил, что у меня тогда было на уме и почему эта история имела для меня смысл.

Зимняя болезнь почти полностью лишила меня мозгов. Я стал плохо соображать и постоянно все забывал. Метафора и сравнение стали обычными словами, и меня больше не посещало волнение, вызываемое их волшебными эффектами. Темнота поглотила мою голову и грудь. Я облокотился спиной о спинку своего кресла, отодвинувшись подальше от компьютера, и обратил свой взор к книжным шкафам. Нужно было во что бы то ни стало не дать ощущению неудачи овладеть мной, и в этот момент какая-то чертова комнатная муха размером с виноградину из местного овощного магазина зажужжала возле моего левого виска, заставив меня шлепнуть себя по физиономии. Муха, тем не менее, снова напала, и я нырнул, схватив с пола журнал, с помощью которого намеревался завершить акт возмездия.

Именно в этот момент большой отряд фей появился из невысокого проема, черневшего под центральным из пяти книжных шкафов, выстроившихся в моем кабинете. Они роились как толпа муравьев, собравшихся возле куска мороженого, оброненного кем-то на залитом солнцем тротуаре. Сначала я хотел вернуться к своей истории, но потом сказал себе: «Знаешь, что? А пошла она в задницу, эта твоя история!» Скрестив руки на груди, я принялся ждать. Поначалу феи вели себя тихо, но я особо не беспокоился. Спешить мне было некуда. Ясное и сильное дыхание весны превратило зиму в ускользающую тень. Я посмотрел в окно – только солнечный свет, голубое небо да ленивое облачко. Феи издали последовательно три радостных крика, и я понял, что на моих глазах разворачивается нечто значительное.

Я не спускал с фей взгляда, однако моя концентрация периодически ослабевала. Не знаю, о чем я думал, когда мои мысли витали за облаками, но когда они были со мной, я думал о том, как славно было бы отправиться в заповедник и погулять по кольцевой тропинке длиной в две мили через золотую траву, растущую в прериях. В этот краткий миг я успел решить, что будет правильно взять с собой Нелли, мою собаку. Вот с такими мыслями я смотрел, как феи, общим числом около пятидесяти, разбившись на две группы, тащили из-под шкафа линейку, которую я потерял еще в прошлом году.

Они положили линейку на книгу Анджелы Картер «Горящие корабли», издание в бумажной обложке, которое по собственной инициативе упало с нижней полки три дня назад (иногда такое происходит – книги сами ныряют вниз). Рядом находилась толстая антология норвежских саг, лежавшая там пятый месяц. Я машинально отметил: в ближайшее время нужно будет прийти на помощь упавшим. Впрочем, размышлять об этом не было времени, потому что от толпы фей отделились четверо смельчаков, которые взобрались на книгу Картер, а потом заняли позицию на краю линейки, обратившись лицом к книжному шкафу.

Все остальные подобно потоку воды двинулись к тому норвежских саг. Они окружили книгу, развернули ее и установили таким образом, что рога викинга, изображенного на обложке, уставились прямо в центр земли. После этого феи, поднатужившись, принялись толкать книгу, и она упала всем весом включенных в нее двух дюжин саг на конец линейки, противоположный тому, где стояла отважная четверка. Совершенно естественным образом смельчаков швырнуло вверх, и они, описав параболу, спланировали на книжный шкаф. Каждый из них держал в руках шип розы.

Коснувшись стены книжных переплетов на высоте полутора полок от пола, феи вонзили острия шипов в пропыленные обложки и корешки. Один из них даже слегка порвал красную обложку «Черной дыры», изданной в твердом переплете. Как только им удалось закрепиться, они тут же привязали к шипам веревки, другие концы завязав вокруг талии.

Я не заметил этого раньше, но каждый из альпинистов имел с собой лук и стрелы, а также мотки ниток, которые были похищены, вероятнее всего, из корзины для вязания, принадлежащей Линн, и теперь висели у них на груди как патронташи.

Неожиданно я вспомнил «Тини Вини», народец фей, о котором рассказывали в воскресных комиксах газеты «Дейли Ньюс» во времена, когда я был еще ребенком. Там был один Вини, который разъезжал на индейке с седлом и поводьями, в то время как остальные собирали гигантские желуди, всего-то вдвое меньше собственного роста. Я вернулся к реальности в тот момент, когда вся четверка пустила стрелы в нижнюю поверхность полки, под которой они стояли. Стрелы воткнулись в дерево, и, забросив луки за плечо, малыши принялись карабкаться, ловко перехватывая нити руками и упираясь ногами в корешки стоящих на полке книг.

Цель их была ясна – забраться наверх, а потому я отчетливо видел трудности, с которыми им предстояло столкнуться. На следующей полке, куда они должны были каким-то образом залезть, книги стояли не в один, а в два ряда, а потому там не было свободного места, которое феи могли бы использовать в качестве плацдарма для следующего броска вверх. Им придется вонзать свои стрелы не в дерево, а в корешки, нависавшие над краем полки. Оценив, какие проворство и сила нужны для исполнения этой задачи, я покачал головой, и рука моя невольно потянулась к груди. Я искренне желал им успеха, но предался раздумьям о вечном противоборстве невозможного с потенциальным хаосом реальности. Отвлекся я от своих дум только тогда, когда один из храбрецов едва не рухнул вниз и не расшибся до смерти. Звуки его отчаянных криков болью отозвались в моем сердце.

Нитка выскользнула из рук бедняги, и теперь он висел над пропастью, отчаянно ухватившись за розовый шип, который едва держался в корешке «Слепого с пистолетом». Маленькая женщина с длинными черными волосами бросилась к нему на помощь и пустила свою стрелу в деревянную поверхность полки, нависавшей над ним. Привязав нить к своему поясу, она ринулась в пропасть, и ее, словно маятник, вынесло прямо к попавшему в беду товарищу, которого она обхватила обеими руками за талию. Тот отпустил шип, на котором болтался, и они вместе полетели через пространство, отделяющее полки от пола, в безопасное место. Я был так увлечен, наблюдая за операцией спасения, что лишь краем глаза увидел падение другого искателя приключений. Его (а это был именно «он», я был в этом абсолютно уверен, и имя его было Мишин) мизерного веса оказалось достаточно, чтобы свалить с полки на пол книгу, к которой он прикрепился. Именно так обстояло дело с феями: если вам удается понаблюдать за ними подольше, то со временем вы узнаете и их имена, и их секреты, и то, что ими движет в их стремлениях.