Сломанная кукла - Лёка Лактысева

Чтобы найти домработницу, я обратился в то же агентство, которое прислало мне Марину Константиновну. Подобрать и прислать на собеседование десяток кандидатур обещали к следующему утру. Мне пришлось отложить выход на работу еще на день.

«Наверное, это даже кстати, – утешал себя я. – Как раз присмотрюсь получше к новой няне, понаблюдаю, как она будет дальше ладить с Никитой».

Из всех женщин, которые побывали в моем доме на следующий день, я остановил свой выбор на пятидесятилетней щуплой, но крепкой узбечке. Решил, что она будет держаться за место больше, чем девицы и тетки из российской глубинки, а значит, постарается работать на совесть и избегать конфликтов. 

Марина встретила узбечку поджатыми губами. Похоже, она имела свои представления о том, какой должна быть домработница.

– Вы хоть нормальную европейскую еду готовить умеете? И детские блюда? – это был первый вопрос, который няня задала Нафисе. 

– Все, все умею! – мелко закивала, затрясла головой женщина. – Что ты любишь кушать, Никита-джан?

Сын присутствовал при знакомстве и смотрел на Нафису огромными глазами: узбеков он явно никогда раньше не видел, и теперь пытался понять, что это за странная женщина и как к ней относиться.

На вопрос домработницы ответила Марина:

– Я сама составлю меню для Никиты на неделю. Вам останется только следовать моим указаниям. 

– Если скажет хозяин, что так надо… – узбечка перевела взгляд на меня.

Я тут же проникся уважением к этой мудрой женщине. Она, в отличие от Марины, не забывала, кто ее нанял на работу. 

– Думаю, поступим так. Вы, Нафиса, будете готовить для Никиты то, что предложит Марина, а для меня – то, что сами посчитаете нужным. 

– Хорошо, Зиновий Фадеевич. – Моя новая домработница радостно улыбнулась: ей, похоже, не хотелось оказаться стесненной рамками меню. 

Я перевел взгляд на недовольную няню:

– А вы, Марина, если не захотите есть то, что приготовит Нафиса – можете готовить себе сами или заказывать доставку. Плачу я вам достаточно, чтобы вы могли себе это позволить. 

– Как скажете. – Марина спорить не стала, но в ее голосе мне послышалось недовольство.  – Никита, нам пора на прогулку. 

Марина повела Никиту во двор. 

– Холодная душа, – глядя вслед няне, с сожалением покачала головой Нафиса. – Совсем ледяная...

Считать телефонные гудки вошло у меня в привычку. Один. Второй… шестой – и механический голос оповещения: «Абонент не отвечает». Можно подумать, я сама не слышу, что не отвечает! Спасибо, Кэп!

В этот вечер моя выдержка дала трещину. Куда к чертям запропастился Плетнев-старший? Ну, не умер же он в самом-то деле?! 

Я швырнула телефон в сумку. Упала лицом в подушку и разревелась – от отчаяния, от злости, от страха за сына. 

Семь дней! 

Я в Москве уже целых семь дней – и до сих пор не нашла способа связаться с Плетневыми! А сына не видела почти месяц!

Как же я сглупила, когда заблокировала свой прежний номер после того как потеряла старый мобильный! Вдруг Зиновий сам звонил мне? Вдруг и он, и его дядя в принципе не отвечают на звонки с незнакомых номеров?

Как же мне достучаться до этой семейки, как добиться встречи с сыном?!

Моего подрагивающего от рыданий плеча коснулась чья-то рука. Над ухом прозвучал знакомый голос. 

– И что это у нас тут за приступ черной меланхолии? Кого оплакиваем? Свою загубленную молодую жизнь?

Диана… 

Вернулась раньше, чем я рассчитывала, и решила посочувствовать. Правда, даже в ее сочувствии была огромная доля иронии. 

Я дернула плечом: не лезь!

Не тут-то было!

Соседка от своего отступаться не привыкла. 

– Быстро поворачиваемся лицом к дипломированному психологу и озвучиваем проблемы! Так и быть: денег за консультацию не потребую! – приказала мне женщина. 

– Сына не могу увидеть!.. – выпалила я, как на духу, и снова залилась слезами. 

– Оп-па… это что-то новенькое. Не знала, что у тебя есть ребенок…

– Есть…

– И где он?

– У отца.

– А кто наш папаша?

Молчать сил не было, и я излила все накипевшее и наболевшее Диане, которая оказалась очень внимательной слушательницей.

– И вот: Зиновию позвонить не могу, его отцу – не дозвониться, адреса не знаю, в офисе соединять с Плетневым отказываются. Как мне к ним пробиться? – завершила я поток жалоб. 

– Запишись на прием.

– В смысле?

– Даже к владельцу крупной компании можно попасть на прием по личному вопросу. У них у всех выделены на эти цели приемные часы один-два раза в неделю. Только для этого придется съездить в офис. Если повезет – может, в тот же день попадешь.

– Думаешь, получится? – передо мной забрезжила новая надежда, и слезы тут же высохли.

– Получится-получится. Кстати, что ты решила: идешь со мной в агентство по найму домашнего персонала? Или будешь дальше искать работу в сфере IT?*

– Иду!

Как раз в этот день я продлила договор с хостелом еще на три дня. Денег оставалось в обрез, и мне срочно нужно было найти хоть какой-то вариант с проживанием. Все, что угодно – хоть судна выносить из-под лежачих, лишь бы остаться в городе, где теперь живет мой Китенок!

В агентстве меня приняли без энтузиазма. 

– Так. Санитарной книжки – нет, регистрации – нет, жилья – нет, опыта и отзывов с предыдущего места работы – тоже нет! Очень сложно будет вас устроить, Алевтина, – сообщила мне менеджер. – И на высокий оклад первое время можете не рассчитывать. Всем подавай опытных, а вы… Ладно, посмотрим, что можно сделать. Идите, проходите медосмотр, оформляйте санкнижку. У нас есть договор с поликлиникой…

– Хорошо. – Я собралась было уже уходить, но менеджер меня остановила:

– Паспорт нам оставьте, Алевтина. 

– Как – вам?.. Зачем? – расставаться с документом я опасалась: всякого начиталась и насмотрелась про аферы с чужими документами.

– А как, по-вашему, мы вам регистрацию сделаем без паспорта?

Я беспомощно оглянулась на Диану.

Та кивнула:

– Оставляй. Я тоже оставила. 

Отдав менеджеру паспорт, помчалась с направлением в поликлинику. За день успела пройти все кабинеты. Освободилась около трех, обнаружила, что нахожусь неподалеку от головного офиса компании «Некст Мобил» и решила наведаться туда, записаться на прием к отцу своего ребенка. 

– Девушка, вы куда? – секьюрити на входе ел свой хлеб не зря. Пропускать меня в здание даже и не думал.