Скажи, что любишь - Джоанна Линдсей

К этому письму она приложила второе, адресованное сестренке В нем Келси подробно описала их родной городок, что тоже, конечно, было выдумкой. Закончив письма, она пришла в такое уныние, что это заметил даже Дерек. Пришлось лгать и ему. Келси не придумала ничего лучше, как сослаться на погоду… В результате на следующий день он прислал ей огромный букет цветов, после чего она едва не разрыдалась.

Наконец Келси убедила себя, что сидеть взаперти просто глупо. Словно специально выдался прекрасный зимний день. С самого утра Келси отправилась к портнихе.

Заключительная примерка прошла очень быстро. Келси смущала возможность вновь столкнуться с леди Эден. Но примерочная и гостиная оказались пусты. После поздних развлечений большинство светских дам предпочитали отсыпаться.

Как оказалось, из этого правила были и исключения.

Уже выходя на улицу, Келси буквально столкнулась с тетей Элизабет, позади которой стояла сестренка Джин. Джин тут же завизжала от восторга и бросилась обнимать Келси. Элизабет была страшно удивлена, хотя тоже обрадовалась, чего никак нельзя было сказать о самой Келси.

— Что ты делаешь в Лондоне? — одновременно спросили они.

— Разве вы не получили мое письмо? — ответила Келси.

— Нет… писем… мы… не… получали. Паузы между словами преследовали цель подчеркнуть недовольство тети Элизабет в том случае, если бы Келси не уловила его по тону. Конечно, написать надо было раньше, Келси это знала. Элизабет давно ждала от нее весточки. Но лгать членам собственной семьи было невыносимо тяжело, и Келси как могла оттягивала неприятный момент. Теперь придется объяснять еще и отсутствие писем.

— Я вам писала, тетя Элизабет, о том, что переезжаю вместе с Анной в Лондон. Она нашла одного доктора, который пообещал ее вылечить. Он живет здесь неподалеку. Это радостная новость!

— Да, конечно.

— Значит, ты скоро вернешься, Кел? — с надеждой спросила Джин.

— Нет, дорогая. Анна еще очень больна, — ответила Келси, прижимая к себе сестру.

— Твоя сестра нужна здесь. Джин, — ворчливым тоном сказала Элизабет. — Надо подбадривать подругу, а кто сделает это лучше нашей добросердечной Келси?

— А вы что делаете в Лондоне? — поинтересовалась Келси.

— Представь себе, наша портниха уехала. Причем никого не предупредив. Ну где это видано? Я не собираюсь обращаться к той бездарной француженке! Вот я и подумала, что раз уж мы с Джин решили пошить себе несколько новых платьев, то лучше съездить в Лондон и заказать их у настоящей мастерицы. Друзья порекомендовали мне миссис Уэстербери.

— Да, она шьет просто великолепно, — согласилась Келси. — Мне тоже приходится к ней обращаться, поскольку я не взяла с собой достаточно нарядов.

— Если ты действительно нужна здесь так долго, дай мне знать, и я пришлю тебе твои вещи. Ты не должна чувствовать себя обделенной, выполняя такую благородную миссию. Но раз уж ты в Лондоне, не забывай, что это самый разгар сезона. У меня здесь масса друзей, которые с удовольствием возьмутся тебя сопровождать. Вряд ли твоя подруга обидится, если ты потратишь несколько часов на свое хорошее настроение.

Тетя Элизабет, конечно, желала ей добра, но новое положение Келси не позволяло использовать лондонские сезоны для устройства личной жизни. Не имея возможности сказать об этом напрямую, она произнесла:

— Это может подождать, тетя Элизабет. Я не получу никакого удовольствия, зная, что Анни так мучается.

Элизабет вздохнула.

— Понимаю. Но в твоем возрасте нельзя забывать о замужестве! Как только вернешься домой, мы продумаем твой собственный сезон. Я начну к нему готовиться прямо с сегодняшнего дня. Я обязана устроить твою жизнь. Это мой долг перед сестрой.

Келси поморщилась. Ей было неприятно думать о том, что тетя станет тратить время на составление планов, которым никогда не суждено сбыться. Но она не могла ее остановить, не сказав при этом всей правды. А что она придумает спустя шесть месяцев? Год? Что Анна до сих пор не поправилась? Ее версия теряла правдоподобность с каждым месяцем.

— Пожалуйста, не стройте конкретных планов, тетя. Я действительно не знаю, как долго мне придется здесь жить.

— Ну конечно, дорогая. Кстати, раз уж я в Лондоне, я бы очень хотела повидать твою подругу.

Простое и естественное пожелание повергло Келси в ужас. Она растерялась. В голову не приходило ни одной толковой мысли. Хуже всего, что тетя Элизабет наверняка захочет навестить и ее. И не увидит больной подруги Анны, потому что Анны никогда не существовало.

Элизабет узнает ее адрес только после того, как вернется домой и прочтет письмо. Ну зачем она указала свой реальный адрес? Почему она решила, что тетя никогда не приедет в Лондон? Раньше Элизабет претила одна эта мысль. И вот она здесь… Причем готова навестить ее в любое время.

Келси наконец придумала удобный повод для отказа:

— Анна плохо себя чувствует и не желает принимать гостей. Поездка в Лондон далась очень тяжело, все ее силы уходят на визиты к доктору.

— Бедняжка. Ей еще так плохо?

— Видите ли… да. До начала нового курса лечения она буквально стояла одной ногой в могиле. Доктор считает, что пройдет несколько месяцев, прежде чем можно будет говорить хоть о каком-то улучшении. Но я очень хочу повидать вас, пока вы здесь. Где вы остановились?

— В «Олбани». Сейчас я дам тебе адрес. — Тетя порылась в ридикюле и вытащила визитную карточку.

. — Я обязательно к вам заеду, — пообещала Келси. — Я так по вас скучаю. Но сейчас мне надо бежать. Не хочу оставлять Анну одну надолго.

— Завтра утром, Келси, — произнесла Элизабет приказным тоном. — Мы будем тебя ждать.

— Наконец-то он вылез из проклятой кареты, — проворчал Арти, обращаясь к своему другу-французу. Он сидел на козлах экипажа, неотступно следующего за Дэвидом Эшфордом. — Я уже не надеялся, что мы когда-нибудь застанем его одного.

— Неужели он один, mon ami? — скучающим тоном поинтересовался Генри. — Я думал, лорд уже подцепил какую-то шлюшку. Мы целую неделю выжидаем, пока он отойдет от кареты или от дома.

— Надо было все-таки уделать его в той таверне. И вытащить через заднюю дверь. Кучер так бы и ждал у парадного входа.

Генри покачал головой.

— Кэп велел работать без шума. В таверне было слишком много людей.

— А здесь, по-твоему, пусто? Генри огляделся, после чего заметил:

— Народу, кстати сказать, поменьше. К тому же на улице люди стараются ни во что не вмешиваться. Никто и не заметит, если мы быстренько проводим этого типа не к его, а к нашему экипажу.

— А я говорю, надо было брать негодяя в загородном доме. Вот где идеальное место. Далеко от города, и вокруг ни души.