Притворись его женой - Марина Весенняя

Чтобы я в таком случае застала? Распахнутую дверь, разбросанную одежду? Женские вещи вперемежку с мужскими. Крики из спальной "Макс, милый, ну где ты там?"

Боже, меня уже тошнит.

Точно знаю, что я бы снова сбежала, увидь я такое. Опять.

— Ну как, готова? — спросил Максим перед входом в квартиру.

— А к этому можно быть готовой?

Зашли вместе. Один из "бойцов" охранной конторы в полной амуниции да еще и с оружием, встретил нас в коридоре.

— Я владелец квартиры, — Максим продемонстрировал паспорт.

— Это вы звонили по поводу проникновения?

— Да. Удалось задержать?

Я же осматривалась.

Как и думала — на полу женская одежда, мужская. Даже белье.

Вика хорошо меня знает. И почти отлично спланировала все. Только момент не рассчитала. В любом другом случае я могла бы столкнуться со всем этим в одиночку и умчаться в слезах, не представляя, как Максим доказывал свою непричастность. Хотя… Думаю, он бы смог. Максим он такой. Тузы в рукаве и железная воля. Такие люди не предают.

— В спальне, — кивнул мужчина, подсказывая, где искать "сюрприз".

— И что тут у нас? — Максим подал голос, как только мы зашли в нашу спальню. Картина маслом. Приплыли.

Еще сотрудника охраны. И зареванная полуголая девушка на кровати, которая прикрывала срам нашим одеялом.

— Вот. Так и нашли. Задержали, ждем дальнейших распоряжений.



Опять же. Круто.

Мне даже стало жалко бедняжку, которой, очевидно, даже одеться не дали.

— О одеться чего не дали? — поинтересовался Максим, читая мои мысли.

— А если краденное? — сухо поинтересовался один из охранников.

— А вы? — муж обратился к "взломщице", по совместительству — разлучнице-неудачнице. — В курсе, что незаконное проникновение в частную собственность уголовно наказуемо?

— Я не проникала! Ваша девушка сама меня запустила! — хныкнула горе-любовница.

— Это правда? — поинтересовался охранник у Максима.

— Ребят, дальше мы, наверное, сами, — мой мужчина ловко достал из кошелька несколько крупных купюр и вручил "бойцу". — Составьте пока протокол, пожалуйста.

— Может, не надо протокол? — глаза этой "лани" округлились, словно блюдца. — Это же был всего лишь розыгрыш!

— Что-то мне не смешно, — процедила сквозь зубы.

— Алло, Викусик? — посмотрела на Максима вопросительно. Он уже успел набрать номер сестры, незаметно забрав у меня телефон и, видимо, перезвонив по последнему вызову. — Ну здравствуй…

Максим опустился в кресло и закинул ногу на ногу.

— Викусь, спектакль провалился.

— Какой спектакль? — донесся до моего слуха голос Вики.

— Боже, да оденьтесь уже! — гаркнула на дрожащую девицу, не желая ее вообще видеть, не то что в нашей с Максимом спальне.

— Такой спектакль, Викусь, — протянул Максим задумчиво. — Тут же такое дело… Пароль от сигнализации именные. У меня свой, у тебя свой. Но прав находиться в моей квартире у тебя не было никаких. Никаких, Викусь. Ты мне не жена, не сожительница. Соответственно сегодня ты совершила преступление. Незаконно проникла в чужое жилище. После чего из него пропали вещи…

Села на колени к Максиму и прислушивалась, что там лепечет моя сестра, чтобы выкрутиться.

— Не ты? А кто? Наверное, не помнишь, что в подъезде камеры стоят? Что по телефону можно отследить, где ты? А я уверен, что сидишь в ближайшем кафе, чтобы окна выходили на наш подъезд. Что значит "и что?", — Максим не добро хохотнул. — А то, что из квартиры, в которой ты находилась незаконно со своей "помощницей" пропали ценные вещи, — Максим дотянулся до туалетного столика и проверил шкатулки с украшениями. — Твое? С чего ты взяла? У меня есть чеки о покупках с моей карты, а у тебя документов о дарении нет. Более того… Ах, я мелочный, что не прощу украденных подарков?

Максим посмотрел на меня, давая понять, что он блефует, а не собирается устраивать разборки из-за якобы или не якобы пропавших вещей.

— Это еще одно уголовное преступление. Да. И мне плевать, что ты сестра моей жены, — холодно отрезал Максим. — Так что теперь помолчи, и я подробно объясню, как ты больше никогда не посмеешь сделать….

Ох, этот приятный аромат свободы.

Кажется, мой мужчина нашел способ, как раз и навсегда приструнить моих родственников от дальнейших заговоров и интриг.

Идеальный мужчина.



= Игнат =

Будни отца-одиночки… Это нечто.

С ними в состоянии сравниться лишь выходные отца-одиночки.

Сын плакал, руки отваливались его укачивать.

И среди всего того хаоса, в который обратилась моя жизнь, к своему удивлению, я обнаружил, что все равно счастлив.

Пацан — копия я. Это было понятно с первого крика, с первой неуверенной и, скорее всего, непроизвольной улыбки. И с каждым днем этот крохотный комочек жизни, по мере того, как сходила какая-то краснота и припухлость, он становился все больше мной.

Никогда не думал, что буду испытывать нечто подобное хоть к кому-нибудь.

Я прижимал сына к груди и чувствовал, как сердце замирает от восторга.

Первые дни эмоции словно с ума посходили. Страх, ужас, восторг, радость, паника… Любовь…

Я смотрел на мать моего ребенка, на своего Даньку, и понимал — эта женщина не прикоснется к моему сыну. Она, правда, и не стремилась, но я готов был пойти на что угодно, лишь бы отгородить этого кроху от всей той ненависти, что излучает Вика.

Однажды она показалась мне очаровательной.

Удивительно, как быстро умеет спадать пелена с глаз.

Удивительно, как две такие похожие внешне сестры, могут оказаться настолько разные.

Смотрел на отношения Максима и Ники, и иной раз ловил себя на подлой мысли, что жалею, что мне "досталась" не та близняшка.

Вика сразу назвала цену, за которую откажется от ребенка. Я не спрашивал. Она просто в очередной раз попробовала заключить сделку. Продать ребенка или начать гадить лично мне до конца жизни, обдирая по судам…

Собственно, "выкуп" горе-мамаша посчитала нехилый. Хорошо, что наученный горьким опытом, на встречу в роддом явился подготовленный. Диктофон, козырь от Максима с проколом "Викусика" по поводу проникновения и хищения. И еще более значимым козырем от Ники.

— Ты знаешь, куда можешь засунуть свои требования? — поинтересовался тихо, прижимая Даньку к себе.

— Ты совсем офигел так со мной говорить? — тут же отреагировала Вика. — Ты понимаешь, что я сделаю так, что ты сына вообще не увидишь?!