Клан у пропасти - Николай Метельский

– Итак, Инсатсу-кун, – сложил он несколько листов, разложенных на его столе, и отложил их в сторону. – Я рад, что вы уделили нам время так быстро, – слова вежливости, не более. – В вашу задачу входит оборудование одного из зала академии для тренировки начинающих в кисеки. Раньше мы как-то справлялись и без него, но и времени на тренировки тратили больше. Сейчас же… после войны, даже такое небольшое ускорение в обучении очень поможет деревне восполнить потери. Вы уже занимались подобным раньше? Меня, собственно, интересует, как быстро вы сможете завершить работу?

– Зависит от размера зала, – ответил я мужчине.

– Примерно тридцать метров на двадцать, – ответил он мне.

Это где-то спортивный зал в школе моего прежнего мира.

– Есть два способа. Один быстрый, но продержатся такие печати с год. И долгий, относительно первого. В этом случае основное время придется на работу с самим помещением. Например, встроить в пол проводящую кекки древесину. Судя по тому списку материалов, что вы готовы выделить, работать придется именно с ней. В этом случае я гарантирую три года постоянной эксплуатации без профилактики печатей. Если же не относиться к этому наплевательски, то такой зал и десять лет проработает. А если использовать проводящий кекки металл, то и все пятьдесят.

– Металл… кхм… металл – это дороговато, – потер подбородок Тогути. – Бюджет академии, как и выделенные на этот заказ деньги, не бесконечны.

Уверен, он бы мог и выделить пару килограммов, несмотря на огромную стоимость такого металла. Для сравнения: один килограмм железа в Касайнэ стоит в среднем пятьдесят ре, в то время как проводящий кекки металл – пятнадцать тысяч за килограмм. Но все это в среднем. Почему-то цены на металл здесь могут сильно скакать. Видимо, какие-то нелады с поставщиками. Кстати, заметка на будущее – надо попробовать влезть в торговлю железом. На территории страны Огня, насколько я знаю, полно месторождений, но по какой-то причине их почти не разрабатывают, предпочитая закупаться в стране Кузнецов.

– Мое дело пояснить, – пожал я плечом. – Выбор за вами, в любом случае.

– Тогда оставим тему железа, – кивнул Тогути. – Такой вопрос: при быстром способе сколько уйдет из заявленных материалов?

– Смотря что за зал, – ответил я ему. – Если пол деревянный, то половина, если каменный, где-то треть.

– Каменный, – подтвердил мужчина. – И пол и стены.

Мне кажется, или человечек передо мной гниловатый?

– Время к трем идет, – прикинул я. – Покажите мне зал, и к вечеру все будет готово.

– Тогда пойдем, – встал он из-за стола. – На месте и дело обсуждать проще.

Зал оказался по сути большим подвалом, да еще и захламленным всяким мусором типа парт, стульев, макивар, ростовых целей и тому подобного. Поковыряв ногой пол и осмотрев стены, почти незаметно покивал сам себе.

– Работа займет часа четыре. Думаю, завтра с утра и начну. Позаботьтесь чтобы материалы были у меня под рукой.

– Ты же говорил, что до вечера управишься?

– Вы надо мной издеваетесь, Тогути-сан? Сначала очистите помещение.

На мои слова он только скривился. Нет, серьезно, он правда думал, что этим буду заниматься я? Похоже, мужик на своем посту совсем берега потерял, привык тут всех гонять.

– А если тут все уберут за пару часов, возьмешься сделать работу сегодня?

Немного подумав, ответил:

– Договорились.

Лишь бы от тебя побыстрее отвязаться.

Ушедшего за рабочими Тогути я дожидался у входа в подвал, который находился во внутреннем дворе академии. Там даже легендарные качели, на которых будет предаваться депрессии Шинамон, уже были. Сначала хотел посидеть на них, но неожиданно проснулась лень – находились качели все-таки далековато, потому просто достал из листка с печатью стул и уселся рядом с дверью в подвал. Листки со стулом и столом я всегда таскал с собой, запечатать туда что-то большее не получалось, но и по размеру они, извините, не свиток.

Вернулся Тогути довольно быстро, а вот те, кого он привел, меня слегка удивили.

– Еу, Инсатсу, а что это ты тут делаешь?

Именно такими словами меня приветствовал Катсуро.

– Вы его знаете? – спросил Тогути.

– Это наш сосед, – подтвердила скривившаяся почему-то Рами.

– Да и не важно, – произнес директор. – Пойдемте, покажу, что делать.

Когда мужчина ушел, оставив коробку с нужными мне материалами, вышедшие вместе с ним из подвала и несущие на плечах парты дети остановились рядом со мной.

– Помочь не желаешь? – спросила Рами.

– А похоже, что желаю? – развел я руками, сидя на стуле.

– То есть помочь друзьям ты не хочешь?

– Это дело принципа, Рами-тян, – ответил я. – Ваш директор совсем уже… – запнулся я. – Короче, совсем уже. Я пришел сюда для конкретной работы, и за чистку подвала мне никто не платит. Вам, кстати, тоже.

– Предлагаешь все бросить? – усмехнулась иронично девочка. – И как ты тогда выполнишь свою работу? Тебе ведь именно подвал нужен, правильно?

– А я не ограничен по времени, – усмехнулся ей в ответ.

В итоге они, конечно, отстали от меня, но работал в основном только Катсуро, тогда как Рами постоянно отдыхала рядом со мной, испытывая на прочность мои нервы. По ее словам, она слабая девочка и не такая выносливая, как мальчишки.

Подвал закончили очищать только через три часа, за которые Тогути ни разу не появился проверить работу. Если он и вовсе домой ушел, то завтра придется тащиться сюда еще раз, дабы он поставил подпись в рабочем листе. Мол, все нравится, работу принимаю.

Уходить Куроками не собирались. Подозрения, что так и будет, у меня были, но я все же надеялся. Увы, детское любопытство победило усталость.

– Когда ты уже покажешь хоть что-нибудь? – не выдержала первой Рами.

К тому моменту я уже успел обработать необходимое количество дощечек проводящего кекки дерева, наложив на них нужные печати, и даже встроить половину из них в пол подвала.

– Что именно ты хочешь увидеть? – Я «выжег» очередную печать на дощечке.

– Что-нибудь более впечатляющее, чем это, – ткнула она пальцем в деревяшку, которую я держал в руках.

– Это ширингу, Рами, – вздохнул я. – Причем не боевая ее составляющая. Ты и не увидишь ничего впечатляющего.

А если точнее, просто не поймешь, увидев.

Закончил я в общей сложности за три часа. Оставалось лишь встать в нужном месте и наложить на пол основную печать, она же корневая. Ручная печать концентрации, пара секунд, и вот я бью правой рукой по полу, от которой в стороны бегут линии знаков, соединяющиеся с печатями на деревяшках и складывающиеся в единую систему.

– Прикольно, конечно, – протянула девочка, – но это что, и все?